Военное искусство и военная культура Евразии - Вадим Борисович Белолугов Страница 2

полка. Согласно донесения, население деревни Нокеус Юшкозерской волости «взбунтовалось против советской власти, взбунтовавшиеся имеют оружие», общим собранием односельчан было принято решение «по возможности обороняться» против красноармейцев, «отряды незначительной силы разрушать, и в случае сильного давления уйти в Финляндию»[9]. 14 октября 1920 г. на основании доклада командующего бригадой начальник штаба дивизии проинформировал председателя Карревкома о том, что по имеющимся в его распоряжении сведениям, «в Карелии неспокойно». Карревком из-за «несознательности населения никакой популярностью у карелов не пользуется, население в громадном большинстве тяготеет к Бело-Карельскому правительству, которое не скупится на обещания всяческой помощи и поддержки со стороны Финляндии. В том, что со стороны Бело-Карельской власти готовится что-то, убеждает ничем не вызванный уход мужского населения в селениях Ухтинского района. Уход отмечается и в Олангской волости, откуда ушло в Финляндию до 150 чел. во главе со своим исполкомом[10]. В донесении шла речь о деятельности Карельского объединенного правительства, которое было образовано в эмиграции в декабре 1920 г. и включало в себя членов бежавших в Финляндию Олонецкого правительства Г. Куттуева и бывшего Временного Карельского (Ухтинского) правительства. Под именем Карельского центрального правительства оно продолжало работу до 1923 г., позднее при нем возник и продолжал действовать после его ликвидации так называемый Карельский заграничный комитет[11].

Наряду с нерешенностью национального вопроса, что способствовало обострению социально-политической обстановки в крае и усиливало этническую отчужденность между русскими и финнами или между русскими и карелами, одной из причин недовольства властью в ряде случаев стало поведение местных советских руководителей и командования воинских частей.

По воспоминаниям Тойво Антикайнена, бойца 164-го (впоследствии переформированного в 6-й финский) стрелкового полка, состав полка из «красных финнов»-эмигрантов оказался очень пестрым - по возрасту были люди от 15 до 60 лет. Были и совсем необученные. Дисциплиной тоже нельзя было похвастаться. Они повоевали в Финляндии, на южных просторах России, в сибирских степях, защищали эстонскую бедноту. Они появлялись всегда и везде там, где нужно было уничтожить старую власть, которой суждено исчезнуть с лица земли. Для систематической боевой подготовки времени не оставалось. Не было также обученных командиров»[12]. Одной из главных новых ценностей, на формирование у бойцов РККА направлялась работа армейских политорганов, стало осознание ими своей освободительной миссии по отношению к классово близким представителям «угнетенных» всех национальностей. В реальной повседневности это оборачивалось не только обострением социальных противоречий в карельской глубинке, но и усилением межэтнической напряженности. В период гражданской войны такие отношения сложились между русскими крестьянами Заонежья и служившими здесь финнами-красноармейцами. В ноябре 1920 г. на совещании представителей карельских волостей Кемского уезда об отношении населения к советской власти и организации работы на местах делегат из Подужемья жаловался, что «финский полк взял без платы» 120 пудов рыбы. Участники II волостного съезда Богоявленской волости Повенецкого уезда, состоявшегося в июне 1920 г., обратились с просьбой снять с волости молочную повинность, поскольку молоком снабжаются красноармейские части и не произведен расчет за взятое во время разверстки у населения сено.

Волнения зимы-весны 1920-1921 гг. в некоторых северных волостях КТК, главным образом, в районе Тунгуды, где население отказывалось работать на сплаве леса, подавлялись подразделениями 379-го стрелкового полка, охранявшего государственную границу[13]. Красноармейцы были высланы для ликвидации беспорядков среди гражданского населения по распоряжению руководства Коммуны, применившего, таким образом, военную силу в отношениях с жителями автономной области[14].

В первые послереволюционные годы обстановка и обстоятельства военной службы красноармейцев от рядовых до командиров, так же как и их последующие связи с армией и государством после демобилизации формировали взгляды и поведение, которые составили основу «военизированного социализма» как компонента политической культуры 20-30-х гг. С этого периода советские лидеры стали воспринимать чрезвычайные меры по отношению к населению как норму, а в обстановке чрезвычайщины, которая зачастую создавалась самими военнослужащими, злоупотребления армии оборачивались против всех жителей карельской деревни, вызывая взаимную неприязнь.

Катастрофическая экономическая ситуация, сложившаяся в КТК в 1921 г. вследствие проводившейся в РСФСР политики «военного коммунизма» и наследия, оставленного Гражданской войной стала основной причиной, побудившей карелов выступить с оружием в руках против новой власти[15]. Это было одно из многих, но наиболее известное крестьянское восстание 1920-22 гг. Однако «карельский мятеж» имел свои особенности, связанные с пограничным положением и национальным составом населения. Этническая родственность карелов и финнов, обретение Финляндией независимости, с одной стороны, вызвало активизацию сепараторских настроений у карелов, а с другой - стремление Финляндии присоединить к себе соседнюю Карелию[16].

В начале июля 1921 г. карельские эмигранты в Финляндии, группировавшиеся вокруг Центрального правительства Карелии, вручили финляндским членам смешанной советско-финляндской комиссии по урегулированию вопросов вступления в силу Тартуского мирного договора памятную записку, содержавшую перечень нарушений Советской Россией положений договора, касавшихся карельской автономии. В записке указывалось, что КТК не равнозначна Восточно-Карельской автономной области, упоминавшейся как в статье 11 Договора, так и в «Заявлении о самоуправлении Восточной Карелии», оглашенном советской делегацией при его подписании[17].

Воспользовавшись памятной запиской, финляндская дипломатия выдвинула требование о контроле за соблюдением прав карельского населения в рамках смешанной советско-финляндской комиссии. Отношения между двумя странами резко ухудшились вслед за обнародованными в конце августа 1921 г. двумя нотами протеста правительства Финляндии по поводу нарушений Советской Россией положений Тартуского мирного договора о Восточной Карелии.

Проходивший 2-10 октября II Всекарельский съезд Советов отклонил обвинения в нарушении Советской Россией положений Тартуского мирного договора о Восточной Карелии, квалифицировав ноту Финляндии от 25 августа 1921 г. как вмешательство во внутренние дела страны и КТК. В резолюции по этому пункту отмечалась «непреклонная воля карельского народа к тесному союзу» в федеративных рамках с Российской Федерацией[18].

Стремясь привлечь на свою сторону как можно большее число сочувствующих, эмигрировавшее Ухтинское правительство делало ставку на тяжелое экономическое положение советской России вообще и Карелии в частности. В июле 1920 г. оно провело собрание карелов, ушедших в Финляндию, в котором приняло участие 60 человек. Собрание постановило произвести мобилизацию всех карелов, находившихся на территории Финляндии и вооруженным путем осуществить создание свободной автономной Карелии, северная граница которой включала бы весь Кольский полуостров и проходила далее по Северному Ледовитому океану через Белое море, деля последнее пополам, захватывая Повенец, почти все Онежское озеро с Петрозаводском, Олонец и часть Ладожского озера. По данным Карельского ревкома, в Финляндию ушло 12 тыс. повстанцев-карелов, что по масштабам Карелии не так уж мало и свидетельствует об участии местного населения в антисоветских выступлениях. По амнистии, проведенной осенью 1920 г., в Восточную