Дмитрий Жуков - РННА. Враг в советской форме Страница 35

На некоторое время в Осинторфе установилось затишье, пока в марте 1942 г. в поселке не появилась группа офицеров, носивших, как отмечали подпольщики, какую-то «неопределенную военную форму» и почти без акцента говоривших по-немецки. Недели через две удалось установить фамилии некоторых загадочных визитеров, а еще какое-то время спустя по Осинторфу поползли слухи: «…фашисты прислали белогвардейских офицеров формировать из военнопленных „русскую национальную армию“»[474].

Подразделение РННА во время занятия строевой подготовкой

Со слов Шмуглевского получается, что начать работу по разложению РННА принял комсомольский штаб, обсудивший положение в Осинторфе. К такому решению подпольщиков якобы подтолкнуло одно обстоятельство: среди бывших военнопленных было немало тех, кто откровенно проклинал фашистов, свое незавидное положение и искал связи с партизанами[475].

На наш взгляд, весьма сомнительно, чтобы кто-то из военнопленных откровенно проклинал немцев. Внутри подразделений действовали осведомители, постоянно информировавшие штаб РННА о настроениях среди «новобранцев». В первое время, кроме того, вчерашние военнопленные просто восстанавливали физические силы, подорванные в пересыльных лагерях. Вполне вероятно, что кто-то из них мечтал связаться с «народными мстителями», но весной 1942 г. такая возможность объективно отсутствовала. Формирование «Граукопф» являлось секретным разведывательно-диверсионным соединением, и порядки в нем были соответствующие: строгая дисциплина, контроль личного состава, проверки на благонадежность, психологическая обработка и т. д.

К разложению «народников» подпольщики смогли приступить не раньше июня 1942 г. Именно в этот период соединение передали в оперативное подчинение генералу фон Шенкендорфу, а в Осинторфе начался процесс формирования новых батальонов. Эти изменения не остались не замеченными со стороны комсомольцев.

Узнав о приказе штаба «народников», что в гарнизоны проводится набор поваров, официанток, уборщиц, прачек и телефонисток, Шмуглевский и его заместитель Е. Р. Вильсовский (бывший политрук, примкнувший к подпольщикам осенью 1941 г.) посоветовали девушкам, состоявшим в организации, устроиться на работу. В результате Людмила Букатик стала телефонистской в Центральном поселке Осинторфа, Валентина Бугаева — официанткой в солдатской столовой, Наталья Нольберт — прачкой, Вера Букатик — регистратором в амбулатории. Девушек тщательно проверяли, допрашивали, но все-таки приняли. Теперь подпольщики (ранее заводившие с «народниками» только случайные разговоры — на улице, на танцах) получили возможность узнать о личном составе РННА гораздо больше, чем прежде[476].

Однако, несмотря на проникновение агентуры в Осинторф, работа по разложению шла медленно. Сказывалось, по всей видимости, отсутствие у комсомольцев жизненного опыта, знания человеческой психологии. До второй половины июля 1942 г. вся деятельность подпольщиков сводилась к знакомству с «народниками», желавшими перейти на советскую сторону, а также к распространению агиток. Летом 1942 г. Витебский обком КП(б) Б подготовил листовку «Опомнитесь и вернитесь», адресованную бойцам и командирам РННА. Листовка призывала повернуть оружие против немцев и одновременно предупреждала, что того, кто будет служить фашистам, ждет неминуемое возмездие[477].

Засылка пропагандистских материалов, конечно же, сделала свое дело, но сначала ее роль была незначительной. К тому же руководство РННА, почувствовав внимание партизан к соединению «Граукопф», стало проводить контрпропаганду и направлять в лес агентов и провокаторов, перевербованных «народных мстителей», взятых в плен во время локальных операций. Обстановка потребовала, чтобы к разложению коллаборационистов подключились представители советских спецслужб, так как партийные и комсомольские органы не сумели кардинально повлиять на ситуацию[478].

В июле 1942 г. организации Шмуглевского улыбнулась удача — подпольщикам удалось установить контакт (в лесу, возле деревни Шеки) с партизанской бригадой «Дяди Кости», которой командовал Константин Заслонов. К слову сказать, Заслонов по личной инициативе был направлен в разведывательно-диверсионную школу Западного фронта (часть № 9903, командир — Артур Спрогис), готовившую по заданию Разведывательного управления Генерального штаба РККА диверсионно-террористические группы. Пройдя ускоренный курс подготовки, в октябре 1941 г. он был направлен в город Оршу. Легализовавшись, Заслонов поступил на работу в депо в качестве начальника русских паровозных бригад. Здесь он создал подпольную группу, которая за три месяца произвела с помощью мин, заделанных в угольные брикеты, около сотни крушений поездов и подорвала 93 паровоза. Ввиду угрозы ареста в конце февраля 1942 г. Заслонов ушел с подпольщиками в лес, где создал партизанский отряд, выросший затем в бригаду. К середине июля 1942 г. соединение «Дяди Кости» убило и ранило 1465 немецких солдат и офицеров, уничтожило 31 автомашину, убило 175 полицейских, пустило под откос 12 воинских эшелонов, вывело из строя 116 паровозов[479].

Белорусские партизаны во время боевой операции

Познакомившись с руководителем осинторфского подполья, Заслонов поставил перед комсомольцами задачу: усилить работу по разложению гарнизонов РННА, собирать сведения о численности немецких войск и их передвижении, учитывать характер грузов и количество эшелонов, проходивших по железной дороге Орша — Смоленск. Выполняя задание Заслонова, Валентина Бугаева, работавшая в солдатской столовой, познакомилась с бывшим старшим лейтенантом РККА, капитаном РННА Яковом Гавриловичем Лебедем (псевдоним — Базыкин). Из личного разговора с Лебедем Бугаева выяснила, что он был тяжело ранен в бою под Брестом, попал в плен. В РННА Лебедь согласился пойти с единственной целью: вырваться из лагеря, получить в руки оружие и снова начать борьбу против оккупантов[480]. Лебедь уже давно искал связи с партизанами и передал через осинторфских подпольщиков, что внутри соединения «Граукопф» есть солдаты, не желающие больше служить немцам. Заслонов поручил проверить офицера-«народника», дав ему задание составить подробный план гарнизона в Осинторфе с указанием системы расположения опорных пунктов и огневых позиций. Лебедь выполнил это задание (кроме того, передал фамилии надежных солдат и офицеров, ежедневно сообщал пароль). Тогда ему приказали подготовить как можно больше военнослужащих РННА к переходу[481].

Солдаты вермахта прочесывают местность

Вскоре подпольщики сообщили, что в гарнизоне «Москва», где служил Лебедь, набралось более ста человек. Учитывая это, штаб бригады Заслонова разработал план нападения на гарнизон. В этой операции большая роль отводилась группе Лебедя. Она должна была обезоружить колеблющихся и вместе с подпольщиками помочь партизанам захватить склады с оружием и боеприпасами. Однако за несколько дней до начала операции Заслонов ее отменил. Рота Лебедя легально не могла проникнуть в гарнизон «Урал». Появление там вооруженного подразделения в ночное время, да еще без соответствующего приказа штаба РННА, могло вызвать подозрение и подвергнуть саму операцию и десятки людей смертельному риску.

Заслонов захотел лично встретиться с Лебедем, который получил от него записку. Сохранился текст этого документа, но, к сожалению, не полностью:

«По имеющимся у меня данным… которыми я располагаю по донесениям моей разведки, Вы… как настоящий патриот Страны Советов пытаетесь связаться с нами… и свое патриотическое настроение… связать с нашими боевыми действиями… Вы прекрасно знаете и понимаете… Вас агитировать не следует, т. к. Вы полноценно грамотный товарищ… Что нашего строя никому не свергнуть…

Дорогой товарищ! Близится гибель фашизма…. Я прошу в любое время, удобное для Вас, явитесь ко мне для устных переговоров. Заверяю Вас и даю честное слово партизан, идите абсолютно спокойно, не беспокойтесь за последствия. Никто Вас и пальцем не тронет, не спадет с Вас ни одного волоса… И будет ли справедливо, если мы, советские люди, будем друг друга уничтожать, когда у нас есть общий проклятый враг?! Время встречи, место встречи устанавливайте Вы. Я благосклонно полагаюсь на Вашу честность и справедливость… Прошу встретиться, очень хочется встретиться и нужно.

С приветом, комбриг Заслонов»[482].

Лебедь, уйдя в самовольную отлучку, побывал в бригаде «Дяди Кости». Из соединения Заслонова он возвратился в Осинторф радостный и возбужденный. На следующее утро капитан попросил направить его роту в лес на заготовку дров. Его просьба не вызвала подозрения у командования РННА: этим занимались поочередно все подразделения. 117 вооруженных «народников», прихвативших с собой 50 ручных пулеметов, заранее спрятанных в кустах, ушли в лес. Шмуглевский встретил роту Лебедя недалеко от Сухой гряды и вывел в направлении деревни Озера. Прибывших «народников» построили, и Заслонов обратился к ним с небольшой речью, призвав до последней капли крови сражаться с врагом[483].