Николай Кондратьев - Маршал Блюхер Страница 36

Галина Павловна кинулась на шею мужу и, всхлипывая, сказала:

— Жив! Боже мой, жив! Нельзя так, Васенька, нельзя.

— А чего плакать‑то, глупенькая? Радоваться надо. От смерти ушли.

— Я и плачу от радости. За эти ужасные дни и ночи всего надумалась. Почти месяц от тебя никакой весточки не было.

— Однако разлука пошла на пользу. В первый раз слышу «Васенька», а не «Василий Константинович».

— Да я по–всякому тебя звала. И сны все такие кошмарные…

— А ты привыкай, Галинка–малинка. Спокойной жизни у нас с тобой не будет. Это я тебе еще в Вятке сказал.

— И опять пойдешь по этим окаянным тылам?

— Если потребует обстановка — пойду.

— Тогда и я с тобой. Больше одна не останусь. Буду сестрой милосердия. Я перевязывать умею. Возьмешь?

— Сестрой — возьму, — улыбнулся Блюхер. — Заговорились мы с тобой. Пойду к Мацуку.

Начальник штаба Мацук просматривал армейскую оперативную сводку. Блюхер присел к столу, сказал:

— Возьмите карандаш. Нужно представить к награждению отличившихся в последних боях. Прежде всего, запишите Степана Дмитриевича Горшкова. Это из четыреста пятьдесят третьего. А вот из четыреста пятьдесят пятого Федор Алексеевич Рязанов, раненный, остался в строю и умело руководил боем. Безусловно достоин награды герой Тобольска командир четыреста пятьдесят четвертого полка Иван Васильевич Боряев. Кроме того, следует отметить разведчика Василия Ефимова, комбата Владимира Хлебникова и двух пулеметчиков — Башкирцева и Полосухина[36]. Прикажите командирам полков представить документы на самых храбрых и умелых красноармейцев и командиров, участвовавших в рейде на Тобольск. За исполнением проследите лично.

— Кстати, нам прислали подарки питерские рабочие. Без вас я не решился распределять.

— А поблагодарить решились?

— Еще не успели.

— Надо сегодня послать телеграмму в Петроградский губисполком. И чтоб от всей души. Подарки будем вручать перед строем. Пусть новенькие посмотрят, в какую дивизию они попали. А сколько мы получили бойцов?

— В части направлено две тысячи двести пять человек.

— Хорошо! Недельку позанимаются—и в бой.

По приказу командарма 51–я дивизия совместно с другими соединениями перешла в наступление. 22 октября полки 3–й бригады выбили колчаковцев из Тобольска. Блюхер послал им приветственную телеграмму: «…Героям красноармейцам не страшны ни полчища белых, ни непроходимые болота, ни лишения, ни голод, ни холод. Во имя господства труда над капиталом вы бодро перенесли и готовы в будущем перенести все выпавшие на вашу долю невзгоды, горя единственным желанием скорее прийти к заветной цели освобождения рабочих масс от ига капиталистов. Пусть эта победа будет путеводной красной звездой к новым подвигам и послужит залогом дальнейших успехов в борьбе с отчаявшимся в своих силах врагом»[37].

Преследуя отступавшую северную группировку Колчака, бойцы 51–й дивизии 11 ноября заняли город Тюкалинск. А через день освободили город Тару.

Двигаясь вдоль полотна железной дороги, начдив Блюхер видел брошенное новенькое обмундирование, белье, патроны, снаряды, орудия, туши мяса, мешки муки. Здесь же валялись трупы расстрелянных белогвардейцами. Платформы завалены мертвецами в английских шинелях с меховыми воротниками. На станциях живые лежали рядом с мертвыми. Чесались, бредили, стонали. И сердце начдива наполнилось болью — дивизия вошла в страшную полосу тифозной эпидемии. Тиф несли пленные колчаковцы. Тифом болели женщины и дети в селах и городах, по которым проходили бойцы–победители.

В районе Ново–Николаевска (ныне Новосибирск) по приказу Блюхера была организована Чрезвычайная комиссия по борьбе с тифом. Не хватало врачей и сестер милосердия. Не хватало мыла и белья. Лекпомы умирали на своих постах. Более трех месяцев продолжалась борьба с губительной эпидемией. Против тифа и холеры провели поголовную предохранительную прививку.

Тиф победили.

Блюхер приказал комбригам «приступить к усиленным занятиям с комполками и комбатами, а командирам полков в свою очередь — с комротами и комвзводами: по тактике, топографии, самоокапыванию, решению военных задач, устройству и разбору военных игр»[38].

51–я дивизия училась, готовилась к новым боям.

VI. УНИЧТОЖЬ ВРАНГЕЛЯ

На рассвете 7 июня 1920 года войска генерала Врангеля, используя ураганный огонь артиллерии, бронепоездов, танков и броневиков, прорвали оборону частей 13–й Красной армии на подступах к Крыму и ринулись в плодородные долины Северной Таврии. Вырвавшиеся из «крымской бутылки» белые полки устремились на север и северо–восток.

Над Советской республикой нависла серьезная опасность.

Центральный Комитет РКП (б) призывал: «В ближайшие дни внимание партии должно быть сосредоточено на Крымском фронте. Мобилизованные товарищи, добровольцы должны направляться на юг. Каждому рабочему, красноармейцу должно быть разъяснено, что победа над Польшей невозможна без победы над Врангелем. Последний оплот генеральской контрреволюции должен быть уничтожен!»[39]

С белопольского фронта Республика не могла снять ни одного бойца. На Врангеля была переброшена из Сибири 51–я дивизия.

В первых числах августа 1920 года эшелоны 51–й стрелковой выгрузились на станции Апостолово и Николо–Козельск и ускоренным маршем двинулись в район Берислава в распоряжение командующего Правобережной группой войск Р. П. Эйдемана.

В ночь на 7 августа Латышская, 15–я и 52–я дивизии по приказу Эйдемана внезапно форсировали Днепр и в кровопролитном сражении отвоевали плацдарм на левом берегу.

Опытный и смелый командующий группой войск Роберт Петрович Эйдеман понимал, что генерал Врангель примет все меры для ликвидации нарастающей угрозы в Северной Таврии. Необходимо срочно усилить поредевшие ряды защитников плацдарма. Эйдеман приказал Блюхеру немедленно перебросить одну из бригад в Каховку. Начдив послал распоряжение комбригу 153 Б. В. Круглову выдвинуть полки на левый берег Днепра.

В Бериславе Блюхер встретился с командующим Эйдеманом, которого хорошо знал по боевой работе в 3–й армии Восточного фронта. Роберт Петрович сказал, не скрывая радости:

— Наконец‑то прибыли, долгожданные. Положение довольно трудное. Пятнадцатая дивизия понесла большие потери. В атаке убиты начдив Солодухин и начарт Зубков. Начдив пятьдесят второй Германович уже дважды просил подкрепления, но у меня нет в резерве ни одного штыка. Мои земляки–латыши дерутся превосходно. Первыми форсировали Днепр и заняли Каховку. А вы что морщитесь? Устали?

Блюхер улыбнулся:

— Судя по лицу, вы больше устали.

— Четвертые сутки на ногах. Перейдем к вашей дивизии. Нужно ожидать ответный ход Врангеля — он двинет на помощь потрепанному корпусу Слащева резервные силы. Мы не можем потерять плацдарм, отвоеванный такой большой кровью. Вы должны сконцентрировать все части на том берегу и любой ценой удержать оборонительные позиции.

— А они существуют… оборонительные позиций?

— Инженерные работы мы начали утром седьмого августа, но ведутся они малыми силами. Ваша задача в кратчайший срок обнести сетью инженерных препятствий всю сорокаверстную линию обороны от Ключевой на правом фланге и до Екатериновки на левом. Кроме своих частей советую привлекать местное население. Действуйте.

— Старик Суворов говаривал: «Сначала ознакомься, изучи, а затем действуй», — сказал, поднимаясь, Блюхер. — Оперативная группа сейчас же выедет на место.

В ночь на 10 августа Блюхер продиктовал приказ, в котором требовал: «Работы вести круглые сутки, в первую очередь отрыв окопы для стрельбы с колена, начиная с наиболее важных в тактическом отношении пунктов, углубляя постепенно окопы до полной профили. Во вторую очередь следует привести в оборонительное состояние, как опорные пункты, — хутор Терны, высоту 20.9 — с устройством проволочной сети. В третью очередь— установка проволочных заграждений на всем остальном участке оборонительной линии»[40].

Вот когда в полной мере пригодился Блюхеру опыт, приобретенный в Вятском укрепленном районе. Начдив сам проверял, как выполняются приказания. Бойцы в алых рубахах, подаренных московскими рабочими, не только создавали оборонительные рубежи, но и готовились к напряженным, суровым боям.

Блюхер знал, что скоро придется встретиться с конным корпусом генерала Барбовича, которого белогвардейцы считали непобедимым. 11 августа начдив приказал: «Комсоставу и красноармейцам дивизии путем примерных тактических занятий и бесед подготовиться к достойному отпору кавалерийских частей противника, доказав им революционную силу сибирских стрелков. Принять к руководству рассылаемую инструкцию по борьбе с конницей»[41].