«Тихие» американцы - Коллектив авторов Страница 36

общественной жизни держится в стороне. Слышали, что оставил двух жен, выпивает. Правда, на предприятии его не видели пьяным. Наоборот, он считался трезвенником, служакой, приходил на работу и уходил точь-в-точь по распорядку. И больше, кажется, ничего особенного о нем не говорили. Хотя рассказывали и о том, что Петрашевич в последнее время стал чаще появляться в цехах и на участках именно тогда, когда там делали какую-то новинку или получали новый заказ, чего раньше за ним не наблюдалось.

И другие факты показывали, что поведение Петрашевича после письма Израилевского изменилось. Поэтому возникла версия, и она подтвердилась впоследствии полностью, что Петрашевич из письма Израилевского к Кричевцу, сообщавшего о нем, понял: представители американской разведки уведомлены о его готовности к тайному сотрудничеству.

Новые факты говорили о том, что Петрашевич вступил в контакт с американской разведкой, и о том, что американцы его изучали. Как-то во Львове появился сотрудник посольства США в Москве с женой. Они кружили в районе дома Петрашевича, присматривались, где он живет, изучали подходы. Правда, с ним самим они не встречались — Центральное разведывательное управление США планировало другой способ связи со своим новоявленным шпионом.

В середине мая 1980 года на Московской междугородной телефонной станции появился молодой человек. Одеждой, манерой поведения он не выделялся из числа тех, кто в этот вечер пришел в переговорный зал. Набрал по телефону-автомату номер абонента во Львове, стал говорить.

Когда в тот день и в те же минуты во львовской квартире Петрашевича раздался звонок, трубку поднял сын.

— Это квартира Петрашевича?

— Да.

В трубке на время замолчали, слышалось тяжелое дыхание. Наконец далекий голос попросил позвать Альберта Георгиевича.

Назвавшись знакомым Израилевского, неизвестный, в котором Альберт по акценту легко угадал иностранца, тихо в трубку сказал, что привез для него «привет».

— Я вам послал письмо по почте. Вы можете приехать в Москву? — И, получив утвердительный ответ, заключил: — Все.

Через несколько дней Петрашевич действительно получил письмо, из которого узнал, что для него в Москве заложен тайник со всем необходимым для шпионской связи с ЦРУ. Не раздумывая, он в тот же день вечером вылетел в Москву.

Пользуясь подробными указаниями и схемами, содержавшимися в письме, Альберт нашел место закладки тайника. Было семь часов утра. Редкие машины проезжали по дороге. Озираясь, приблизился. Кажется, все спокойно. И затем по-воровски, постоянно оглядываясь, бросился из кустарника к указанному месту, черпая ботинками жидкую грязь. Вскоре нашел контейнер, схватил его и опрометью бросился в кусты. Найдя укромное место, торопливо стал извлекать содержимое из полиэтиленового пакета: шифровальные таблицы, инструкции разведки, в том числе наставление, как принимать кодированные радиопередачи находящегося в ФРГ франкфуртского центра ЦРУ, задание по сбору информации на оборонном заводе и другие шпионские «аксессуары», в том числе заранее заготовленные письма бытового содержания для нанесения на них тайнописью шпионской информации, сработанные мастерами из Лэнгли. Уже позднее, без спешки, прочитал в вопроснике, что интересует заокеанских «друзей». Из пакета извлек деньги.

— Не густо отвалили, — процедил Альберт, кидая пачку в портфель. Затем оглядел хитроумно сделанный контейнер и швырнул его в кусты.

Альберт поспешил в другой район города. Вечером на одном из домов мелом поставил букву «А», которая была сигналом для американцев, что шпионский контейнер им взят. Ночью первым же самолетом Альберт вылетел во Львов. «Кажется, все прошло гладко», — думал он, однако переживал, что прислали такую маленькую сумму денег…

Первое письмо в разведцентр Альберт сочинял долго. Сначала сообщил, где работает, но тут же приписал, что хочет перейти на более важное предприятие, указал его дислокацию. На вопрос ЦРУ, сможет ли передавать детали технического оборудования, ответил, что это делать трудно, но будет стараться. (Может, учтут и пришлют в другой раз более внушительную сумму.) Подтвердил свое согласие сотрудничать с американской разведкой. Приписал в конце, чтобы прислали денег в счет будущих услуг.

Потом зашифровал свои шпионские сообщения с помощью переданных ему ЦРУ таблиц и получившиеся цифры нанес тайнописью на одно из писем, полученное от американцев.

Письмо отвез в Ленинград — как требовала инструкция — и там опустил его в почтовый ящик. Позднее, на следствии, он вспомнил: на конверте был адрес какого-то американца, проживающего во Флориде.

Отправляясь в Ленинград, Альберт «прихватил» с собой любовницу, кутил там в ресторанах. Влез в долги… Но не очень-то беспокоился — был уверен, что его данные по расценкам ЦРУ стоят немалых денег. Однако во время очередной передачи по радио американцы сообщили: «Плата в зависимости от ценностей добытых сведений».

Разочарование было огромное, но спорить Альберт не мог, он уже полностью был во власти своих заморских хозяев, которые лихорадочно требовали добывать секретные сведения, нужные ЦРУ.

И вот на своей машине он гонял по Львовской, Черновицкой, Закарпатской областям, наведывался в Киев, Белоруссию, в поисках «добычи» кружил возле аэродромов и воинских частей.

По вечерам часто приходил на квартиру двоюродной сестры Серафимы, запирался там в отдельной комнате и слушал предназначенные для него радиопередачи. ЦРУ властно требовало данные о военных базах, количестве самолетов на аэродромах, о воинских частях, проводимых учениях…

Снова по междугородному телефону звонок иностранца. На этот раз он говорил торопливо, кратко: «Посылаю письмо Миши».

В письме тайнописью сообщалось, что в одном из районов Москвы заложен еще один тайник, и указывалось место, где Петрашевич должен поставить сигнал об изъятии.

Прилетев в Москву вечером, он провел ночь в нервном напряжении в здании городского аэровокзала. Сон смыкал на одну-две минуты его глаза, но потом Альберт тревожно вскакивал и озирался по сторонам… В семь часов спустился в метро и долго петлял в нем, меняя поезда. Потом уже на автобусе добрался до условленного места.

Взял контейнер, извлек из него новые шифры, письма, задания, еще несколько писем на подставные адреса американской разведки в США.

В одном из указаний, переданных шпиону ЦРУ, сообщалось, что разведка переходит с ним на другие способы связи, присылает новые инструкции по приему и расшифровке радиопередач. А где же деньги? Опять жалкая сумма! Утром прилетел во Львов.

В те дни Альберт метался нервный, угрюмый, злой.

Ночуя то у сестры, то у тетки, которой жаловался на трудную жизнь, неполадки на работе, он однажды даже сказал: «Со мной может произойти тяжелое несчастье». На расспросы тетки не отвечал.

Перед очередным отъездом в Ленинград Альберт спрятал в тайнике под ванной часть инструкций ЦРУ, потом зашел в магазин, где сестра была заведующей, и передал ей чемоданчик-«дипломат». «Спрячь в сейфе, — сказал он, — тут материалы с завода». На самом деле в нем были