На «заднем дворе» США. Сталинские разведчики в Латинской Америке - Нил Никандров Страница 38

Тарасов встречался с Зегерс всякий раз, когда требовалась информация по обстановке в немецкой колонии. Попутно обсуждались вопросы международной жизни: резиденту было интересно мнение писательницы. Встречи проходили дома у Зегерс. Однажды она вручила Тарасову папку с машинописными копиями аналитических материалов, подготовленных Радвани:

«Ласло, которому я иногда пересказываю содержание наших бесед, считает, что эти документы могут вам пригодиться, как дипломату».

В резидентуре Тарасов просмотрел материалы и убедился, что Радвани располагает информационными возможностями. Через жену он фактически «подал сигнал» о готовности сотрудничать с советским дипломатом.

В Центр в январе 1944 года ушла телеграмма: «Направляю материалы Института общественного мнения, полученные мною через писательницу Анну Зегерс. Материалы подготовлены её мужем Ласло Радвани. Они отражают мексиканский подход к наиболее важным вопросам международной политики. Радвани и Зегерс – мои старые знакомые по «Гавани» [Франции], где я оказал им материальную помощь и помог перебраться в неоккупированную зону, откуда они были переправлены в «Деревню». Радвани является ответственным сотрудником секретариата «Шкипера». Преподаёт марксизм в Рабочем университете «Шкипера» и группирует вокруг себя молодых экономистов, которые служат в различных министерствах. Под предлогом подготовки аналитических материалов Радвани использует их возможности для получения сведений закрытого характера».

В дальнейшей переписке Тарасов известил, что присвоил Радвани псевдоним «Рабин». Работал он продуктивно, в одном только 1944 году подготовил аналитические справки по важнейшим для того времени проблемам: «О сохраняющихся позициях стран оси в Латинской Америке»; «Англо-американские противоречия в Мексике»; «Формы проникновения США и Англии в экономику Мексики и их послевоенные планы»; «Деятельность Бюро межамериканской координации»; «О положении в Колумбии»; «Отношение политических и общественных кругов Мексики к Советскому Союзу» и другие.

Резидент поощрял Радвани ежемесячными денежными выплатами. Чтобы не «засветить» отношения с Радвани и Зегерс, Тарасов отказался от посещений их дома. С Радвани встречался в небольших кафе. На встречах Радвани часто критиковал «двуличное поведение» руководителей немецкой колонии, в том числе организации «Свободная Германия». Резидент в комментариях к сообщениям «Рабина» сохранял объективность: «В местной организации «Свободная Германия» много людей, которые, безусловно, будут строить новую Германию после ликвидации гитлеризма. Но дела в «Свободной Германии», действительно, сложные, буду их отслеживать».

В декабре 1944 года Радвани пришёл на встречу в крайнем возбуждении: «Они постоянно атакуют Тшиби, им не нравится её объективный подход к событиям в Германии». [Ласковым именем «Тшиби», что по-венгерски означало «булочка», Радвани называл Анну.] Разоблачения Радвани Тарасов использовал для информации Центра: мол, не всё так просто даже среди людей, которые считаются антифашистами:

«Чем ближе конец войны, тем острее разворачивается в немецкой колонии борьба мнений в отношении «германских поджигателей войны». Руководители местной организации «Свободная Германия» – писатель Людвиг Ренн и бывший председатель коммунистической фракции рейхстага Пауль Меркер проводят кампанию защиты германской армии от ответственности за преступления на оккупированных территориях. Эти лица выступили против известной писательницы Зегерс, автора антифашистского романа «7-й крест» и разоблачительных статей о германских зверствах. Указанные лица отказались печатать её статьи в своём издательстве «Либре Либро», называя Зегерс «вторым Эренбургом». Стоит отметить, что организация «Свободная Германия» считает Эренбурга «кровавым писателем», якобы требующим уничтожения всего немецкого народа. Недавно директор издательства «Либре Либро» Вальтер Янка выступил с заявлением, что сообщение о лагере смерти в Люблине является клеветой на германскую армию, ибо он «в действительности был создан исключительно в «гигиенических целях», для сжигания трупов заключенных, умерших «естественной смертью».

Агенты «Свободной Германии» по указанию Ренна и Меркера обходят богатых еврейских эмигрантов из Германии и, фактически применяя методы рэкета, вымогают у них деньги. Этим беглым миллионерам, которых в Мексике довольно много, даётся «гарантия», что в Германии им будут возвращены собственность и капиталы. Агенты «Свободной Германии» составляют списки имущества этих евреев и получают от них значительные суммы для ведения пропаганды по защите немцев от ответственности за зверства».

Радвани объективно отозвался о Ренне: «Он бывший офицер, после первой мировой войны примкнул к германской компартии. Когда нацисты пришли к власти, был арестован и два года содержался в заключении, затем Ренн появился в Париже, где занял руководящее место в аппарате Коминтерна. В период Испанской войны участвовал в организации Интернациональной бригады, и некоторое время, демонстрируя «личный пример», командовал отрядом на передовых позициях. Из Испании уехал до окончания войны, так как конфликтовал с представителями ГПУ по вопросу террора. Эта организация готовила его арест, но друзья писателя организовали его отправку в США для рекрутирования бойцов в Интербригаду. После возвращения Ренна в Париж в Коминтерне постарались уладить его «недоразумения» с ГПУ, и он по-прежнему фигурирует на ответственных постах. Ренн – гомосексуалист и этого не скрывает, даже гордится этим. До последнего времени собрания членов «Свободной Германии» проходили в доме его сексуального партнёра, тоже писателя».

Сигналы Радвани побудили Тарасова уделять больше внимания немцам «левых политических взглядов», связанных с посольством. Появился и дополнительный стимул для этого: запрос в отношении Ханнеса Мейера, возглавляющего Советско-мексиканский институт культурных связей (СМИКС). Центр просил разобраться, что это за человек, можно ли доверять ему ту ответственную работу, которую он выполняет.

Делами института по линии посольства занимался Андрей Глебский. Тарасов считал его сугубо кабинетным работником, переложившим почти всю «внешнюю деятельность» на официального председателя СМИКСа Мейера. Тот рассказывал о себе, что происходит из немецкого района Швейцарии, по образованию – архитектор-урбанист. До установления дипотношений между СССР и Мексикой Мейера знали в Мехико как представителя ВОКСа. После приезда в страну советского посла Мейер подбирал и рекомендовал ему людей для института.

Мейера стали называть «советским агентом» задолго до открытия посольства СССР. В декабре 1939 года об этом заявил Диего Ривера, временно «увлёкшийся» троцкизмом. Он собрал пресс-конференцию иностранных журналистов в Мехико и огласил обширный список «агентов, работающих на Москву». Ханнес Мейер оказался в компании людей, чьи имена тогда были у всех на слуху. Среди них – Виктор Мануэль Вильясеньор, Нарсисо Бассольс, Алехандро Каррильо, Хосе Бергамин, Хосе Мансисидор, Македонио Гарса, Эрнан Лаборде, Густаво Корона и, разумеется, Ломбардо Толедано. Сотрудник американского посольства, присутствовавший на пресс-конференции, встрепенулся, услышав имя Мейера, и объявил во всеуслышание, что он является «главой ГПУ в Мексике».

Политически Мейер не раз попадал в двусмысленные ситуации. В начале 1943 года его исключили из организации «Свободная Германия». Из компартии в Мексике его также изгнали с формулировкой «за активную оппозиционную деятельность». Источники в компартиях Испании и Мексики подтвердили резиденту, что Мейер поддерживал связи с оппозицией в КПМ, находился под её влиянием и потому «протаскивал их идейки в работе СМИКС». «В совете Института есть такие крупные фигуры как Эдуардо Вильясеньор, директор «Банко де Мексико»,