Виктор Млечин - На передних рубежах радиолокации Страница 40

Расплетин предложил совершенно новую идею использования широкоугольных секторных локаторов, сканирующих по азимуту и углу места. Для наведения в каждом секторе 20 ракет по 20 целям и перекрытия этими локаторами всего требуемого пространства необходимое количество ЗРК снижалось до 50–60. Идея была революционной, но она подрывала установившиеся взгляды, меняла авторские приоритеты, и отцы-начальники приняли её, скажем так, весьма прохладно. Расплетин другого не ожидал, в наступление не пошёл, но стал усиленно прорабатывать функциональную схему, доказывая её осуществимость. Несмотря на долгие сомнения, преимущества были столь очевидными, что в конце концов расплетинский вариант был официально принят.

Второй эпизод связан с разработкой антенн для центрального радиолокатора наведения (ЦРН). Именно так стали обозначать новые станции. Разработка антенн, а это были крупногабаритные сооружения, велась под руководством М. Б. Заксона, который входил в высокочастотный отдел, возглавляемый Г. В. Кисунько. Этот отдел непосредственно Расплетину не подчинялся. Расплетин, конечно, помнил, что ещё в 108 институте при разработке станции РТ антенна Заксона доставляла коллективу много хлопот, особенно на стадии серийного производства. Но он ценил Заксона как способного инженера, бравшего на себя решение сложных технических задач. Уже на стадии испытаний экспериментального образца ЦРН (конец 1951 – начало 1952 гг.) было отмечено, что коэффициент усиления антенны существенно ниже расчётного значения. При этом уровень боковых лепестков сильно вырос. Расплетин пригласил Е. Н. Майзельса из 108 института, который определил причины дефектов. После этого чертежи откорректировали и изготовили новый комплект антенн. Этим, однако, история не закончилась. Предстояли отработка точностных характеристик станции и испытания по реальным целям (1952 – начало 1953 гг.). Были выявлены проблемы с точностными характеристиками системы, что увязывалось с неидентичностью диаграмм направленности антенны. Кроме того, дальность действия по реальным целям оказалась существенно ниже расчётной, что также связывалось с недоработкой антенн. Всё это грозило срывом работы в намеченные сроки. Назревал конфликт. Его результат угрожал прежде всего Расплетину. Ещё ранее на одной из встреч Берия заявил В. Д. Калмыкову и А. А. Расплетину примерно следующее: «Сделаете работу – героями будете. Не справитесь – сотру в лагерную пыль» (из воспоминаний В. В. Калмыкова). Внешне конфликт выглядел так: локационщики во главе с Расплетиным требовали доработки антенн, Кисунько утверждал, что антенны удовлетворяют предъявленным требованиям и могут быть использованы в аппаратуре. Всё происходящее он объяснял как попытку очернить его, Кисунько, в глазах руководства. Точку зрения Кисунько поддерживал С. Л. Берия. Конфликт удалось разрешить без силовых действий. С завода пришли новые образцы антенн. Примерно в это время умер Сталин, но испытания продолжались. Они показали хорошие результаты. Затем последовали госиспытания. Отметим следующие даты. В ноябре 1952 г. впервые осуществлён успешный пуск управляемой ракеты по цели в замкнутом контуре наведения, в июле 1955 г. была развёрнута система ПВО Москвы, способная произвести обстрел до 1000 воздушных целей с плотностью до 3 ракет на каждую цель. Это были первые результаты государственного масштаба, полученные под руководством А. А. Расплетина. Далее последовали новые заказы, включая знаменитый ЗРК «С-200». Останавливаюсь более подробно на фигуре А. А. Расплетина не только потому, что он был первым моим руководителем и я несколько лет работал в лаборатории, постоянно соприкасаясь с ним, но главным образом потому, что он остался в памяти множества людей и моей, в частности, как исключительно ответственный руководитель как в государственном, так и в чисто человеческом плане, человеком повседневно вникавшим во все нюансы текущей работы, прочно стоявший на фундаменте современной ему науки, смело ломавший, если это было нужно, устоявшиеся подходы и вместе с тем умеющий мобилизовать все силы, чтобы довести дело до логического конца.

Вернёмся теперь к тем представителям творческой элиты 108 института, которые окружали А. А. Расплетина. Кроме антенного отдела Расплетин наиболее тесно взаимодействовал с лабораториями Н. И. Оганова и Б. Ф. Высоцкого. Н. И. Оганов, ранее занимавший пост главного инженера НИИ-9 в Ленинграде, где работал Расплетин, вёл разработку передатчика для станции «Тон-2». Кроме того, в его лаборатории сестрой-хозяйкой работала Нина Фёдоровна, жена Расплетина. В пятидесятых годах группа Оганова была переведена в институт А. Л. Минца, но Оганов продолжал взаимодействовать с Расплетиным, ведя разработки по его заказам, и даже получил по спискам КБ-1 Ленинскую премию.

Б. Ф. Высоцкий

Но наиболее дружеские взаимоотношения сложились в то время у Расплетина с Б. Ф. Высоцким. Будучи почти одногодками, они в один и тот же год защитили кандидатские диссертации, оба преподавали в технических ВУЗах, руководили разработками как главные конструкторы. Вместе с тем они дополняли друг друга. Расплетин, много внимания уделявший текущим проблемам и деталям разработок, имевший большой практический опыт, но по недостатку времени лишённый возможности регулярного знакомства с иностранной технической литературой, внимательно выслушивал Высоцкого, который хорошо знал английский, имел опыт закупщика иностранной техники и следил за новинками по поступающей литературе. Они встречались на совещаниях у начальства, а то и просто в кабинете Расплетина, обсуждали текущие дела, стараясь выработать общую точку зрения. Часто вместе проводили свободное время, что нашло отражение в сохранившихся фотоснимках.

Я впервые услышал фамилию Высоцкого на кафедре радиолокации МАИ, где стажировались студенты на станции «Пегматит», одной из первых наших РЛС дальнего обнаружения, серийно выпускавшихся промышленностью. Знакомый парень-старшекурсник, взглядом указывая на вошедшего в комнату мужчину, тихо сказал: «Это Высоцкий. Известный локаторщик». Затем мы слушали лекции Богдана Фёдоровича, где он рассказывал об иностранных, главным образом американских РЛС, останавливался на типовых станциях разных классов, сообщал основные данные, старался донести до слушателей принципы их работы. Иногда студентам казалось, что Б. Ф. Высоцкий знает об иностранной технике всё, что он вне конкуренции, ибо другим преподавателям, работавшим на отечественном материале, подобный массив информации был вообще недоступен. Но это было обманчивое впечатление. И связано оно вовсе не с недостатками Высоцкого как лектора, а с отсутствием наиболее важных сведений о построении тех образцов, о которых он вёл речь.

Уже тогда, когда мы слушали Высоцкого, в ответ на некоторые «каверзные» вопросы студентов, он, не имея данных, скорее домысливал, чем отвечал по существу. В начале войны Высоцкий работал в закупочной комиссии и находился в США. Там он, по-видимому, имел возможность знакомиться с образцами, поставляемыми в СССР по ленд-лизу (в частности, поставлялась станция SCR-584). Описания других разработок в США не разглашались и, конечно, в открытой печати не публиковались. Проникали в журналы лишь теоретические статьи, анализ некоторых входящих элементов, узлов, схем и рекламные данные поверхностного характера. Придя в 108 институт и находясь в 13 лаборатории, я узнал, что некоторые узлы и блоки станции РТ аналогичны используемым соседями. Этими соседями оказались сотрудники 22 лаборатории, которой руководил Б. Ф. Высоцкий. До этого Высоцкий был начальником измерительной лаборатории и многое сделал для создания в институте современного по тому времени парка измерительных приборов. Целевой задачей 22 лаборатории являлась разработка самолётной аппаратуры для слепого бомбометания. Эта аппаратура вошла в историю под названием ПСБН. Главным конструктором был Б. Ф. Высоцкий.

Во время войны западные союзники создали подобную станцию в сантиметровом диапазоне волн. Но описание английской станции нам не передали. Поэтому Высоцкому по некоторым проблемным вопросам приходилось начинать с нуля. В принципе основы построения передатчиков в сантиметровом диапазоне нам к этому времени были уже известны. Усилиями высокочастотников 13 и 22 лабораторий было создано множество конструкций пассивных элементов волноводного тракта. Однако были проблемы, которые не могли быть разрешены силами только этих коллективов. Среди нерешённых задач, стоявших перед разработчиками ПСБН, были отсутствие импульсных магнетронов большой скважности в требуемом диапазоне, неразработанность передающих устройств для формирований узких и сверхузких высоковольтных импульсов, отсутствие смесительных диодов и приборов приём-передача и, наконец, отсутствие путей создания антенны, которая могла бы сочетать узкую диаграмму в азимутальной плоскости с косекансным распределением напряжённости поля в угломестной плоскости.