История Тайной канцелярии Петровского времени - Василий Иванович Веретенников Страница 45

канцелярии на потешном дворе содержавшийся колодник… Тарабунин, пришедший в судейскую палату, дьяку Козьме Филиппову говорил, чтобы ему дать от тайных дел подьячего написать ему доношение по тайным делам. И того ж числа оный рекрут в судейской палате перед дьяками Казариновым и Филипповым спрашиван наедине тайно»; дело оказалось «царственное», и дьяки решили отправить его в Преображенский приказ. В 1722 году караульный урядник, «пришедший в судейский стол к секретарю Василию Казаринову», донес, что один колодник желает «нечто еще донести» секретарям, «и того же числа» колодник был «взят в судейский стол и во оном спрашиван и сказал…». Конечно, обо всем этом идет подробный доклад в Петербург.

Во время пребывания одного или нескольких министров в Москве московское отделение превращалось в настоящую Тайную канцелярию. Когда во второй половине 1722 года Скорняков-Писарев приехал на время в Москву, то здесь он решал именем Тайной канцелярии все дела, бывшие на следовании в Москве и представленные ему Казариновым и его товарищами; при этом Казаринов обычно скреплял все дело. В это время переписка велась из Москвы не от имени канцелярии рекрутного счета, а от имени Тайной канцелярии, и ответы из разных мест хотя и шли в Москву, но тоже адресовались Тайной канцелярии; Казаринов также пишет в этот период Ушакову, что присланы колодники в Москву «в Тайную Канцелярию».

В начале 1723 года в Москве был Толстой и тоже решал дела, подготовленные Казариновым. Здесь мы имеем возможность наблюдать один характерный случай. Когда в самом конце 1722 года, в бытность Скорнякова-Писарева в Москве, началось там одно дело, то первые по нему определения подписывал Скорняков-Писарев. Но к его отъезду в начале 1723 года дело осталось неоконченным; однако вскоре приезжает Толстой и, очевидно, кончает это дело, так как последние по нему определения идут – конечно, от имени Тайной канцелярии – уже за подписью Толстого.

Глава девятая

Последнее время существования Тайной канцелярии и ее упразднение

I

В январе 1725 года умер Петр Великий, а через год с небольшим Тайная канцелярия фактически перестала существовать, слившись с Преображенским приказом. Но если передача Тайной канцелярии Ромодановскому осуществилась только в середине 1726 года, то процесс ее постепенного умирания начался гораздо раньше.

По другому поводу мы уже имели случай упомянуть об эпизоде, который произошел в 1719 году между Ушаковым и Ромодановским. Я позволю себе еще раз процитировать письмо Ушакова, с которым он обратился тогда к князю Ромодановскому. Письмо это помечено 10 июля 1719 года и приложено к делу: «Государь мой князь Иван Федорович! В нынешнем 1719 году в июне месяце Царское Величество указал… как изволил быть на Котлине острову, по докладу действительного тайн. сов. кав. П. А. Толстого по Канцелярии Тайных Розыскных Дел, ежели впредь будут вновь какие дела касаться о здоровье Его высокомонаршей чести и другие подобные тому, и оные, чтоб примать вашему сиятельству, и, что принадлежит, исполнить по правам его царского величества. А сего июня 10 дня прислано из Казани от вице-губернатора господина Кудрявцева с капитаном Осипом Ивиным 2 человека доносителей: дому казанского архиерея подьячие Петр Степанов, Федор Золотарев да других колодников 11 человек, до которых касаются важные царского величества дела о умысле на его царское величество, которых, как людей так и присланные об их письма, благоволи принять и указ учинить по его царского величества указу. Вашего сиятельства раб Андрей Ушаков» В это время Ромодановский находился в Петербурге. Из приведенного письма ясно, что в июне 1719 года последовал какой-то указ Петра, которым все дела о здоровье и чести царской передавались из ведения Тайной канцелярии в Преображенский приказ; однако в приводимом изложении Ушакова указ этот неясен и туманен. В сентябре того же 1719 года кн. Ромодановский уезжает из Петербурга и передает это дело обратно Тайной канцелярии и опять «по именному царского величества указу» «для розыска и учинения указа». Позволим себе предполагать, что тут проглядывает интрига, в основе которой попытка Толстого сбросить с Тайной канцелярии всякие мелкие дела, начавшие в нее стекаться из провинции скорее обычаем, чем вследствие какого-либо указа или распоряжения. Так, впервые мелькает желание Толстого развязаться с Тайной канцелярией в том ее виде, который мало-помалу она начала приобретать, все более занимаясь незначительными делами «против первых двух пунктов». И если в этот раз Толстому не удалось провести до конца свое намерение, то мысль о нем, очевидно, его уже не покидает.

В совсем других условиях начиналась работа Толстого в Тайной канцелярии – тогда основной предмет ее ведения составляли дела государственной, первостепенной важности; слишком привык Толстой к широкому размаху в своей деятельности, чтобы после этого удовольствоваться розысками по делам о непристойных словах разных сумасбродных и пьяных людей. Для этого существовали Преображенский приказ и кн. Ромодановский. Когда в сентябре 1723 года Ромодановский опять проводит некоторое время в Петербурге, Ушаков снова не принимает колодников, присланных в Тайную канцелярию Девиером, и отправляет их Ромодановскому, мотивируя этот свой шаг тем, «что таковых надлежит отсылать в Преображенскую Канцелярию», то есть, видимо, выдвигая на сцену указ 1719 года. В тот же год, когда кн. Ромодановский добился, чтобы дьяк Василий Казаринов и у него в Преображенском приказе был «у важных дел», Тайная канцелярия, пользуясь случаем, «определяет» (определение подписывают Толстой и Ушаков), что все дела, следованные Казариновым в Москве по Тайной канцелярии, тоже следует передать в Преображенский приказ; таким образом, и здесь Толстой стремится уклониться по мере возможности от некоторых дел, передавая их Ромодановскому.

Однако, как мы знаем, в 1722 году Петр уравнял Тайную канцелярию с Преображенским приказом, возложив на них одинаковую обязанность вести розыск по делам «против первых двух пунктов» – делам в огромной своей массе незначительным, мелким, ничтожным. Из этого следует вывод, что попытки Толстого успеха не имели; благодаря указу 1722 года, наоборот, началось усиленное заполнение делопроизводства Тайной канцелярии теми самыми делами, от которых Толстой всячески старался отделаться. Волей-неволей Толстому и Ушакову пришлось возиться с ними. С этого времени, видимо, работа в Тайной канцелярии окончательно сделалась для Толстого чем-то весьма неприятным, далеким от его честолюбивых интересов.

Так продолжалось до 15 января 1724 года, когда последовал указ Петра: «Всепресветлейший державнейший Петр Великий, император и самодержец всероссийский и прочее, и прочее и прочее, будучи в зимнем Его Величества доме в Вышнем Суде, указал по именному своему величества указу: следующиеся в Тайной Розыскной Канцелярии дела важные решить, а вновь, подобно прежде бывшим, колодников и дел присылаемых ни откуда не примать,