Николай Шварёв - Разведчики-нелегалы СССР и России Страница 51

Сильвия выехала вслед за женихом в январе сорокового года. Они поселились вместе. Через неделю после приезда Сильвия стала помогать Троцкому. Фрэнк Джексон ежедневно отвозил Сильвию к дому на улице Вены, где находилась вилла Льва Троцкого, а по вечерам забирал её. Порой Сильвия задерживалась, и Джексон поджидал её у ворот, не предпринимая попыток войти не только на территорию виллы, но даже во двор. Охранникам нравилась скромность жениха Сильвии. Вскоре они привыкли к симпатичному малому, который к тому же угощал их то американскими сигаретами, то конфетами. Так Фрэнк Джексон познакомился с внутренней охраной виллы, болтал с охранниками по-французски.

Троцкий знал о романе Сильвии с Ф. Джексоном. Когда жена Троцкого Наталья Седова сообщила мужу, что Сильвия собирается в Нью-Йорк, Лев Давидович предложил ей пригласить жениха в дом. Так Меркадеру удалось познакомиться с «демоном революции». Он пришел с подарком для внука Троцкого и тем самым завоевал его сердце. После этой встречи Меркадер виделся с Троцким двенадцать раз, проведя в его доме в общей сложности четыре с половиной часа. Перед отъездом в США Сильвия просила, чтобы в её отсутствие Меркадер не посещал Троцкого, поскольку он живёт в Мексике под чужим именем и в случае, если об этом узнает полиция, это может нанести вред Льву Давидовичу.

Меркадер не выдавал себя за сторонника Троцкого. Он стремился создать образ богатого и экстравагантного молодого человека, который ведёт рассеянный образ жизни, политикой не интересуется, является противником любой власти вообще и поэтому помогает Льву Давидовичу и его сторонникам.

Когда Сильвия уехала в Нью-Йорк, Меркадер 20 августа посетил виллу Троцкого, чтобы, как будто, показать ему статью. Несмотря на жаркую погоду, он был одет в костюм, а на руке держал плащ, под которым был спрятан ледоруб. Он вошёл в кабинет, Когда Троцкий склонился за столом над статьёй, и нанес ему удар ледорубом по голове. Троцкий вскочил, издав страшный крик. Сбежалась охрана и начала избивать Меркадера. Туг же вызвали врача, который приказал срочно везти Троцкого в больницу. На следующий день «демон революции» скончался. Меркадер был арестован мексиканской полицией.

На суде Меркадер не назвал своего настоящего имени, представившись бельгийским гражданином Жаном Морнаром. Своё покушение на Троцкого Рамон объяснил тем, что постепенно разочаровался в теории и практике троцкизма. А после того, как Троцкий высказал намерение направить его в Советский Союз д ля совершения диверсий и террористических актов, в том числе против Сталина, он принял решение устранить этого деятеля, который к тому же был против его брака с Сильвией.

Суд приговорил Меркадера к высшей по мексиканским законам мере наказания — двадцатилетнему тюремному заключению.

В тюрьме Рамон вёл себя мужественно, не жаловался и ничего не требовал. В резидентуре возлагали большие надежды на дипломатический вариант освобождения Меркадера. Была попытка воздействовать на президента Алемана, чтобы добиться от того амнистии заключенного. Но Мексика находилась в то время под сильным влиянием США, где троцкисты всё ещё пользовались большим авторитетом. Настоящее имя «Фрэнка Джексона» и «Жана Морнара» американским спецслужбам удалось установить лишь после того, как в 1946 году на Запад сбежал один из видных деятелей испанской компартии, приходившийся дальним родственником Фиделю Кастро.

За утечку информации вину несёт и Каридад. Во время войны она находилась в эвакуации в Ташкенте (1941–1943 гг.). Там она рассказала своему знакомому, что Троцкого убил Рамон. Каридад была убеждена, что сказанное «под большим секретом» он никому не выдаст. Но…

Когда в Мексику доставили из испанских полицейских архивов досье Меркадера, личность «Жана» — «Фрэнка» была окончательно установлена, отпираться стало бессмысленно. При неопровержимых уликах он признал, что на самом деле является Рамоном Меркадером и происходит из богатой испанской семьи. В то же время он так и не признал, что убил Троцкого по заданию советской разведки, — во всех заявлениях Меркадер постоянно подчёркивал личный мотив этого убийства.

Относительно Рамона Меркадера Сталин произнес однажды решающую фразу: «…что касается товарища, который привёл приговор в исполнение, то высшая награда будет вручена ему после выхода из заключения. Посмотрим, какой он в действительности профессиональный революционер, как он проявит себя в это тяжёлое для него время».

Товарищ ожидал своей награды, как и освобождения из заключения, долгие два десятка лет. Отсидев положенный срок, Меркадер вышел на свободу. В 1961 году закрытым Указом Президиума Верховного Совета СССР ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Награду Р. Меркадеру вручил в Кремле А. Шелепин. В Указе Рамон значился под именем Лопеса Рамона Ивановича. Под эти именем он проживал в Москве вместе с женой Ракель Мендосой. Однако московский климат был губителен для него, и вскоре Рамон выехал на Кубу, где он и скончался в 1978 году в возрасте 65 лет (рак лёгкого).

Прах Рамона Меркадера покоится на Кунцевском кладбище в Москве. На могильной плите выбита надпись: «Герой Советского Союза Лопес Рамон Иванович».

За выполнение задания правительства (операция «Утка») Наум Эйтингон и Каридад Меркадер были награждены орденом Ленина. П. Судоплатов был удостоен ордена Красного Знамени.

Что же касается Сталина, то, несмотря на его опасения, сторонникам Троцкого так и не удалось создать «пятую колонну» во время войны с фашистской Германией и никто из них не сотрудничал с гитлеровскими оккупантами, скорее наоборот…

Ядерный триумф советской разведки

Советская разведка оказала неоценимую помощь при создании советского ядерного оружия.

29 августа 1949 года стал днём рождения советской А-бомбы. В этот день на Семипалатинском полигоне в Казахстане осуществлён взрыв первой советской А-бомбы, ставшей копией американской бомбы.

США сразу лишились монополии на ядерное оружие. И коварным планам США, намеревавшимся 1 января 1950 года осуществить ядерное нападение на СССР, не суждено было сбыться. Планы американцев были сорваны блестяще проведённой нашей разведкой операцией по похищению самой оберегаемой в США тайны — тайны создания атомной бомбы.

В конце 1938 года учёные открыли, что процесс распада урана может протекать в форме взрыва колоссальной силы. Именно Тогда учёный-физик Альберт Эйнштейн написал президенту США Рузвельту письмо, в котором указал на возможное появление в скором времени бомбы нового типа, обладающей огромной разрушительной силой. Он высказал опасение, что Германия может первой создать такую бомбу. Рузвельт был потрясён этим сообщением и приказал держать в строжайшем секрете все работы по атомному проекту «Манхэттен».

Поступающая из резидентур советской разведки секретная информация по созданию А-бомбы в США и Великобритании в срочном порядке докладывалась главе государства и Верховному главнокомандующему И. Сталину.

При очередном докладе материалов, полученных советской разведкой от надёжных источников, Сталин внимательно выслушал Л Берию и нахмурился. Однако ожидаемая гроза гнева по поводу «подрывных действий» наших врагов на Западе на этот раз не грянула.

Сталин в который раз прошёлся по кабинету. На сей раз вождь размышлял о чём-то своём, не обращая внимание на Берию, как будто его и не было на совещании. Потом сказал:

— Материалы разведки, кажется, высвечивают нам то, чем мы должны теперь заниматься. Второе письмо Флёрова с фронта убеждает меня в этом… Но перед принятием решения следует посоветоваться с учёными. Я попрошу тебя, Лаврентий, пригласить ко мне академиков Капицу, Семенова, Хлопина, Вернадского. Назначим встречу на послезавтра и посоветуемся, как лучше решать эту важную проблему.

Ну а что же писал в письме Флёров с фронта И. Сталину, которое было получено в мае 1942 года?

«Дорогой Иосиф Виссарионович!

Вот уже 10 месяцев прошло с начала войны, и все это время я чувствую себя в положении человека, пытающегося головой прошибить стену…

…Знаете ли Вы, Иосиф Виссарионович, какой главный довод выставляется против урана? — «Слишком здорово было бы».

…Если в отдельных областях ядерной физики нам удалось подняться до уровня иностранных ученых и кое-где даже их опередить, то сейчас мы совершаем большую ошибку…

На первое письмо и пять телеграмм ответа я не получил.

Это письмо последнее, после которого я складываю оружие и жду, когда удастся решить задачу в Германии, Англии или США. Результаты будут настолько огромны, что будет не до того, кто виноват в том, что у нас в Союзе забросили эту работу…»

Только потом, когда в один пакет попали толстая тетрадь, обнаруженная в сумке убитого немецкого офицера, второе письмо Флёрова, с фронта, сообщение нашего агента К. Фукса из Лондона, Берия немедленно выехал в Кремль к Сталину.