Пароходо-корвет «Америка» и его командир А. А. Болтин - Владислав Михайлович Латышев Страница 7

Илл. 13. Бриг Улисс. Рисунок А.А. Болтина. (ЦМ ВМФ. КП.24436. Инв. № 02Р-1861)

Летом 1850 года бриг, под командою капитан-лейтенантов Сущёва и Зеленецкого, совершал «практическое плавание» за границу и по Балтийскому морю. В декабре 1850 г. успешно «окончивший домашние испытания», Александр Болтин предстаёт перед Особой комиссией Морского ведомства, под председательством вице-адмирала Г.И. фон Платера, созданной для «экзаменования в науках гг. мичманов старшего офицерского класса и гардемарин старшего отделения». 29-го «генваря», как следует из переписки по Морскому кадетскому корпусу, юнкер Болтин был «проэкзаменован Комиссией в Морском кадетском корпусе», что и стало основанием для следующей послужной записи в Ведомости о переменах, последовавших в 24-м флотском экипаже в течение генварской трети 1851 г.: «Прибыло офицеров: по Высочайшему приказу, отданному по флоту в 8 день апреля 1851 г. №1119-й, произведён из юнкеров в мичманы Александр Болтин, который новым чином зачислен в списки и табели по 24-му флотскому экипажу». 26 июня новоиспечённый мичман был откомандирован на бриг «Палинур», под командование капитан-лейтенанта И.К. Гревенса, а 16 сентября 1851 г., по окончании «летней компании», отослан в часть Кронштадта. В декабрьском номере известного журнала «Морской сборник» за 1851 год появилась статья мичмана 24 экипажа А. Болтина «Несколько слов о бриге „Палинур“»[61]. Она свидетельствовала об отличной подготовке и любви к морскому делу молодого мичмана. По приказу командира 3-й флотской дивизии 24-го экипажа от 18 декабря 1851 г., «мичман Александр Арсеньевич Болтин уволен в домашний отпуск Новгородской губернии в Демьяновский уезд и в Псковскую губернию, в Холмский и Великолужский уезды с 20 декабря, сроком на три месяца». Семья Болтиных имела родовое поместье в Новгородской губернии, «17 наделов и около 200 десятин земли с лесными угодьями».

Как и положено, 20 марта он возвращается в часть под Петергофом. 16 июня подразделение, в составе капитана 2-го ранга Гаврилы Хоматьяно, лейтенанта Андрея Куроедова, мичмана Александра Болтина, 19-ти унтер-офицеров, одного музыканта и 210 «матрозов», 78 рекрутов, 12 мастеровых, корпуса морской артиллерии 3-х кондукторов и 2-х вахтёров, – переводят в Кронштадт. Вскоре, по приказу командира 2-й бригады 3-й флотской дивизии 24-го экипажа от 19 июля 1952 г., мичмана Александра Болтина зачисляют на фрегат «Паллада», который готовился к отправке в далёкую «японскую экспедицию вице-адмирала Путятина».

Это стало счастливым шансом в его морской службе. Сам великий князь Константин Николаевич занимался вопросами предстоящей экспедиции. 18 августа 1852 г. директор Морского корпуса генерал-адъютант Глазенап писал: «Его Императорское Высочество шеф Морского Кадетского корпуса повелеть соизволил назначить для кампании на фрегат «Паллада» четырёх лучших гардемарин. Вследствие того имели бы право на это назначение гардемарины: Алексей Пещуров, Александр Линден, Дмитрий Гамов и…четвёртым гардемарином назначается князь Сергей Урусов»[62]. Будучи ровесниками Александра Болтина, за долгие дни и месяцы легендарного плавания они узнают, что такое крепкая морская дружба.

О плавании фрегата «Паллада» в Японию и дипломатической миссии Е.В. Путятина написано немало. Существует обширная научная и художественная литература. Очерки путешествия «Фрегат «Паллада» И.А. Гончарова, ставшие классикой, до сих пор бередят романтические души читателей. Помимо прекрасных описаний увиденного в плавании у И.А. Гончарова замечательно раскрыт мир офицеров кают-компании фрегата «Паллада». Имена офицеров И.С. Унковского, В.А. Римского-Корсакова, К.Н. Посьета, И.И. Бутакова, И.П. Белавенца, П.А. Тихменева, А.А. Колокольцева, о. Аввакума раскрывают способность Е.В. Путятина выбирать талантливых людей, окружать себя людьми с кипучей энергией и разносторонним образованием. Из 22 офицеров и гардемаринов, отплывших на «Палладе», 10 закончили службу в адмиральских чинах, трое (Путятин, Посьет и Пещуров) были министрами, пятеро стояли в свите и звании генерал-адъютантов (Путятин, Посьет, Пещуров, Бутаков, Унковский) и т.д. К таким же талантливым офицерам относились и мичманы А.А. Болтин и его товарищ П.А. Зеленой. Оба они неоднократно упоминаются писателем как неунывающие молодые люди, не раз проявлявшие бесстрашие и находчивость в трудные для фрегата минуты.

Композиция книги построена так, что нам необходимо вернуться на несколько лет назад к истории событий на Дальнем Востоке. Провал дипломатической миссии Н.П. Резанова[63] в Японии в 1804-1805 гг. на время заставил отказаться российские правящие круги от активности в этом регионе. Отечественная война 1812 г., польское восстание 1831 г., вмешательство России в турецко-египетский конфликт 1833 г., восстание на Кавказе, начавшееся в 1834 г., волна революционных движений в Западной Европе – также способствовали инертности дальневосточной политики России. Однако международная ситуация в северо-западной части тихоокеанского региона наталкивала на иные решения. Активизация Англии, Франции, Америки в этой части Тихого океана грозила потерей Камчатки, берегов Амура, Сахалина. В августе 1842 г. было подписано торговое соглашение между Англией и Китаем, которое нанесло серьёзный урон кяхтинской торговле России, так как доставка китайского чая в Европу на английских кораблях оказался дешевле, чем по суше через Иркутск. Это дало серьёзный толчок правительству к активизации в дальневосточных делах.

В 1843 г. был образован Особый комитет для обсуждения мер к поддержанию кяхтинской торговли. Комитет предложил направить русское посольство в Китай и заключить торговый договор с Китаем, аналогичный заключённому с Великобританией. Е.В. Путятин, член этого комитета, представил докладную записку, в которой предлагал снарядить экспедицию не только в Китай, но и в Японию, а также настаивал на необходимости проверить утверждения о том, что лиман Амура недоступен для морских судов и что Сахалин – полуостров. Он считал, что следует не тянуть с разрешением этих задач, пока англичане не опередили русских. В заключение контр-адмирал Путятин предложил: «1) хотя нельзя ещё предвидеть, к чему могут привести последние события в Китае, но на всякий случай было бы благоразумно исследовать восточную нашу границу с этим государством. Доселе мы знаем только то, что на всём протяжении восточного берега, начиная от полуострова Сахалина до устья реки Уди, нет ни одного благонадёжного порта; но от сей реки берег, загибающий по параллели с лишком на три градуса долготы, никем не был исследован. Самый залив между материком и полуостровом Сахалином, в который, как предполагают, впадает река Амур, нам вовсе неизвестен. Северная оконечность полуострова Сахалина хотя и была осмотрена Крузенштерном, но требует, однако, подробного исследования. Отыскание более удобного порта в этих местах, чем Охотск, для сообщения с Камчаткой и нашими американским колониями уже само по себе не есть предмет бесполезный;