Россия и локальные войны. 1991–2023 - Димитрий Олегович Чураков Страница 7

своей суверенной государственности, чеченские события можно считать наследием политики, проводимой союзным руководством во главе с Михаилом Горбачевым. Конечно, российские власти также внесли значительный вклад в развитие конфликта, но это было уже второстепенно. Как и во всех других случаях, в нарастающем чеченском конфликте второстепенная роль властей РСФСР связана с почти полным отсутствием в конце 1980‑х годов в их руках реальных рычагов, с помощью которых можно было бы решить конфликт в зародыше. В свою очередь, союзный центр, имевший такие рычаги, как и в других подобных случаях, ими не пользовался. Более того, своей двусмысленной позицией и провокационными действиями он поощрял чеченцев, а также титульные народы других российских автономий к внутрироссийскому сепаратизму. И если у властей РСФСР не было ни достаточной информации, ни, тем более, силовых ресурсов, то сепаратистские лидеры Чечни, пользуясь неразберихой, сложившейся в республике и в стране в целом, начали эффективно готовить силовой ресурс, на который они могли бы опираться в будущем в своих отношениях как с республиканскими, так и с союзными властями.

На рубеже 1991–1992 годов, то есть к моменту ликвидации горбачевского союзного центра в рамках создания СНГ, все важнейшие шаги, которые сделали вооруженный конфликт на Северном Кавказе неизбежным, уже были предприняты. Глава республики Доку Завгаев, хотя и стоял на умеренных позициях, но под давлением общей политической ситуации был вынужден поддержать парад суверенитета и войну законов, которые шли в то время. Еще в ноябре официальный конституционный орган – Верховный Совет Чечено-Ингушской АССР – принял Декларацию о государственном суверенитете. Но к тому времени в республике были организованы и более радикальные политические движения, выступавшие за выход не только из РСФСР, но и из СССР. Они объединились вокруг так называемого Национального конгресса чеченского народа (ОКЧН). Он был создан при участии Джохара Дудаева – боевого офицера, отличившегося во время вывода советских войск из Афганистана и проявившего выдающиеся командирские способности на ранее занимаемых должностях. В Советской армии Дудаев дослужился до звания генерал-майора (а в 1996 году он также получил звание генералиссимуса Чечни).

ОКЧН быстро перехватила инициативу у официальных властей. Этому особенно способствовали события августа 1991 года в Москве. В период ГКЧП Завгаев, находившийся в Москве, не проявлял никакой политической активности. В то же время ОКЧН немедленно поддержала команду Ельцина в ее противостоянии ГКЧП. Среди защитников Белого дома в те дни можно было даже услышать слухи о группах чеченцев, готовых приехать в Москву, чтобы поддержать Ельцина. Естественно, по умолчанию предполагалось, что речь идет о вооруженной поддержке. Когда 21 августа он вернулся в Грозный, у Завгаева уже не было полной власти, и его политическая карьера неуклонно приближалась к концу. Федеральное правительство никоим образом не возражало против этого. Он «фактически отказался от своей конституционной обязанности обеспечивать верховенство закона на территории Чеченской Республики. Таким образом, бездействие федерального правительства создало благоприятную почву для углубления и эскалации чеченского кризиса»[10].

В сентябре ОКЧН объявил Верховный суд ЧИРА низложенным. Это решение в то время было молчаливо поддержано Ельциным, который не забыл позицию Дудаева во время ГКЧП. В октябре 1991 года были проведены выборы президента и парламента Чечни. По мнению наблюдателей, выборы проходили под патронатом вооруженных формирований ОКЧН (так называемой «Национальной гвардии») и сопровождались многочисленными нарушениями избирательных норм. Ожидалось, что Дудаев станет президентом республики. Его первым указом 1 ноября 1991 года Чечня была провозглашена независимой. Победа Дудаева на выборах означала, что сепаратистам удалось взять под контроль Чечню. После этого российские власти наконец-то решили как-то повлиять на развитие ситуации. Но ни принятые нормативные документы, ни попытки повлиять на Грозный демонстрацией силы не увенчались успехом. В частности, Союзный центр проигнорировал введение чрезвычайного положения в Чечне российским руководством 7 ноября 1991 года. В первую очередь это было связано с тогдашним главой союзного МВД В.П. Баранниковым, который не скрывал, что не будет предусматривать чрезвычайное положение. Позиция Баранникова была воспринята некоторыми российскими политиками как выражение недружественного отношения к России со стороны всего руководства союза и президента Горбачева в частности[11].

В то же время победа Дудаева стала возможной не только из-за соперничества между Российской Федерацией и союзным государством, но и из-за противоречий внутри самого российского политического класса, часть которого по разным причинам была заинтересована в усилении чеченского сепаратизма. В частности, российские власти, признав незаконными выборы, на которых победил Дудаев, на практике не прекратили финансирование республики. Эта политика, в частности, проводилась на официальном уровне Министерством финансов России и Пенсионным фондом. Кроме того, режим Дудаева получал значительные доходы от торговли нефтью. Объем средств, полученных от продажи нефти, был таков, что можно с уверенностью предположить, что неофициальное соучастие сепаратистам со стороны определенных российских правительственных структур позволило Грозному использовать общую трубу[12].

Став территорией, практически неподконтрольной федеральному центру, в 1991–1992 годах Чечня быстро превратилась в зону с высокой криминогенной обстановкой. В сборнике материалов, в том числе предоставленных центрами по связям с общественностью МВД, Федеральной службой безопасности, а также Департаментом информации и печати Минобороны России, отмечается, что «грабежи, разбои, похищения и убийства людей стали повседневным явлением». В последующие годы ситуация осложнилась, о чем свидетельствует анализ оперативной информации, полученной Министерством внутренних дел Российской Федерации. В республике свободно распространялось оружие, организовывались преступные группировки и вооруженные банды. Стрельба из различных видов оружия велась в различных районах республики практически ежедневно, происходили взрывы и другие террористические акты. В то же время правоохранительные органы практически самоустранились от расследования преступлений, в том числе самых тяжких. По оперативным данным МВД России, в 1992–1993 годах на территории Чечни ежегодно регистрировалось до 600 умышленных убийств, что в семь раз превышало показатель 1990 года. Было отмечено, что преступления в республике совершаются с особой дерзостью. Преступные группировки, даже вооруженные автоматическим оружием, фактически беспрепятственно совершали нападения на железнодорожный и автомобильный транспорт. Так, только в 1993 году на Грозненском отделении Северо-Кавказской железной дороги было совершено 559 нападений на поезда, что сопровождалось полным или частичным ограблением около 4 тысяч вагонов и контейнеров на сумму 11,5 миллиарда рублей. А в следующем, 1994 году, произошло более 120 вооруженных нападений, в результате которых было разграблено более 1100 вагонов и 500 контейнеров. Убытки от этих атак составили около 12 миллиардов рублей. При Дудаеве преступность из Чечни начала распространяться на республики Северного Кавказа и остальную часть страны[13].

Власти Ичкерии также способствовали росту напряженности в стране. Итак, Дудаев попытался разыграть мусульманскую карту и карту братства кавказских народов. Надеясь возглавить общекавказский