Владимир Волков - Войско грозного царя. Том 1 Страница 8

Одержав победу, «воеводы пришли всеми полкы к Выбору и велели князю Григорью Путятину по городу из наряду бить да голове стрелецкому Тимофею Тетерину с стрелцы;[89] и стояли под городом воеводы три дни, из города вылазити прямо на полкы не дали, побивали из наряду и ис пищалей». Начиная осаду, большие воеводы направили «за Выбор верст со сто в Лавретцкой погост» отряды под командованием голов Б. Ю. и В. Ю. Сабуровых, И. Шарапова Замыцкого и В. В. Разладина «и иных многих голов». Им предстояло встретить большой шведский отряд (800 человек), шедший из Стокгольма («Стеколни») к Выборгу «от короля». Обнаружив противника, русские атаковали его у Лаврецкого погоста и разбили.[90] Разорив все окрестные места, отряды Сабуровых, Шарапова Замыцкого и Разладина разделились на «загоны», которые «полону поимали безчислено и пришли к воеводам здорово». На третий день осады Выборга московское войско отступило от крепости и пошло на р. Вуоксу «и к городу к Дощаному посылали головы Семейку Вешнякова да Никиту Новокрещенова и иных многых голов, и немцы вышли из города. И тут воевали по обе стороны Воксы-рекы и посылали воеводы головы з детми з боярскыми и атаманов с казакы и головы с татары и сотники от голов с стрелцы, и воевали, многое множество поимали полону: купили полон в гривну немчин, а девка в пять алтын; и вышли на Корельской рубеж, дал Бог, здорово со всеми людми».[91] Разорение, постигшее Западную Карелию и Южную Финляндию, вынудило шведские власти начать поиск мирных решений разгоревшегося вооруженного конфликта.

В июне 1556 года, опасаясь нового, еще более опустошительного вторжения московских войск, Густав I Ваза направил в Россию посланника К. Юханссона (Кнута Иванова). В русскую столицу он прибыл 27 июля, доставив Ивану IV послание своего короля с предложением начать переговоры о мире. Царь согласился принять шведских послов, направив им «опасные» грамоты. В феврале 1557 года посольство, возглавляемое Стеном Эрикссоном Лейонхувудом и Лаурентиусом Петри Нерициусом, архиепископом Упсальским,[92] прибыло в Москву. С русской стороны в переговорах участвовали новгородский наместник князь Михаил Васильевич Глинский, дворецкий Алексей Данилович Плещеев, окольничий Алексей Федорович Адашев и дьяк Иван Михайлов (И. М. Висковатый).

По условиям мирного договора, заключенного 21 марта 1557 года, между Швецией и Московским государством устанавливалось перемирие на 40 лет – «от Благовещеньева дни лета 7065-го до Благовещеньева ж дни 7000 сто пятого». Русско-шведская граница восстанавливалась по старому ореховскому рубежу, определенному еще в 1323 году: «А земли бы и воды велел розъехати по старым докончалным грамотам княжь Юрьевым с Магнушем королем». Шведы вернули все захваченные ими приграничные территории и русских пленных, шведские пленные подлежали освобождению за выкуп.

С результатами войны 1554–1557 годов связано начатое вскоре шведами большое крепостное строительство в пограничных городах. Серьезной рекнструкции подверглись даже укрепления Выборга. Вместо деревянных стен с восточной и северной стороны здесь были построены каменные, затем надстроили башню Святого Олафа, ставшую главным артиллерийским сооружением города, державшим под прицелом своих орудий оба пролива и подходы к Выборгу с северо-западной и приморской сторон.[93] Своевременность этих мер подтвердили последующие события.

Глава 3. Войны России с Крымом и Турцией во второй половине XVI в

Успешные действия Московского государства против Казанского и Астраханского ханств, упрочение русского влияния в Ногайской Орде не могли не встревожить правителей Крыма и Турции, видевших в завоевательных планах царя Ивана Васильевича несомненную угрозу своему господству в южнорусских степях. Начало войны несколько задержала очередная усобица в Крыму, хотя летом 1550 года русским воеводам дважды – в июле и в августе – приходилось выходить в Поле, чтобы предотвратить нападения крымцев на северские, рязанские и мещерские места.[94] Осенью 1550 года крымское войско, опередив действовавшие с ним заодно ногайские отряды, напало на русское пограничье (на белевские места и «карачевское подлесье»), стремясь ослабить военное давление Москвы на Казань. Атака была отбита, но в декабре 1550 года к подвергшемуся нападению участку границы спешно перебросили воевод с отрядами детей боярских из Мещевска, Серпейска и Мощина, усилив стоявшие здесь полки.[95] Русскому командованию удавалось в этот период контролировать ситуацию на «украйне», предотвращая даже крупные вторжения. В августе 1550 года на рязанские и мещерские места шли войной 30 тысяч крымских татар, против которых «на Поля» выступило войско под командованием князя Семена Ивановича Микулинского. Не принимая боя, противник ушел обратно в степь. Положение резко ухудшилось после прихода к власти в Бахчисарае Девлет-Гирея, при помощи турок овладевшего Крымским ханством в 1551 году.

Несмотря на тяжелую войну с Казанью, постоянная угроза нападения крымских отрядов вынуждала русское правительство укреплять южную границу, чтобы сделать ее недоступной для врага. С этой целью в апреле 1551 года на р. Проне было начато строительство нового города Михайлова, ставшего важным звеном в линии русских укреплений. Крепость здесь строили рязанский наместник князь А. И. Воротынский и М. П. Головин.

Последующие события показали, что опасения московского правительства были не напрасными. Летом 1552 года началось вторжение крымских войск – в свой первый поход на Русь двинулся хан Девлет-Гирей. Победа в Казани партии враждебной Москве влекла за собой неизбежный ответный удар. Стараясь предотвратить завоевание Казанского юрта Россией, крымский хан направил войска к ее границам.

Московское правительство получило несколько предупреждений о готовящемся нападении и успело подготовиться к нему. Вражеская армия первоначально шла Изюмским шляхом к рязанским местам, чтобы прорваться уже хорошо известным татарам путем к Коломне. Об этих замыслах сообщили русские разведчики (И. Стрельник, А. Волжин и В. Александров).[96] Однако Девлет-Гирей, узнав, что Иван IV с большей частью своих войск ожидает его под Коломной, резко изменил планы и повернул к Туле.[97] Впрочем, особого влияния на ход боевых действий это не оказало. Собранную для похода на Казань рать развернули для встречи Девлет-Гирея, границу перекрыли по всей ее длине, русские полки были готовы помочь любому из южнорусских городов, подвергшемуся нападению.

Первое сообщение о вступлении крымских войск в русские пределы пришло в Коломну, где находился царь и главные воеводы, 21 июня. В этот день к Туле подошли передовые татарские отряды, численность которых не превышала 5 тысяч человек. На помощь находившемуся там воеводе Г. И. Темкину-Ростовскому немедленно были двинуты полки из Каширы (князей П. М. Щенятева и А. М. Курбского), Ростиславля (князей И. И. Пронского и Д. И. Хилкова) и села Колычева (князя М. И. Воротынского). В общей сложности они насчитывали 15 тыс. человек.[98] В Коломне стало известно, что к Туле в ночь с 21 на 22 июня подошли еще 7 тысяч татар, а 22 июня «пригнал с Тулы гонец», сообщивший о появлении у города Девлет-Гирея, в войске которого был «наряд многий» и «янычане» (турецкие янычары).[99] Иван Васильевич направил за Оку войска под командованием князя И. Ф. Мстиславского, а сам во главе Царского полка и новгородской рати перешел к Кашире.

Тем временем татары начали штурм Тулы, стараясь захватить город до подхода к нему русской армии. «Июня 22, в среду, в первом часу ночи, – сообщает летописец, – пришел царь (Девлет-Гирей – В. В.) к городу х Туле с всеми людми и с нарядом да приступал день весь и из пушек бил по городу и огненными ядры и стрелами стрелял на город, и в многых местех в городе дворы загорелися, и в те поры царь велел янычаном турецкого салтана приступати многым людем». Обороняющиеся с большим трудом отбили неприятельский приступ. На утро бой должен был возобновиться. Однако защитники Тулы, узнав о приближении посланных им на помощь полков, утром 23 июня внезапно атаковали крымский стан. В сражении под стенами города пал шурин «крымского царя» князь Камбирдей, в руки русских воинов попала вся турецкая артиллерия. «И в тот час, – писал, славя победу тулян, летописец, – нечестивый царь Девлет-Гирей крымьской побеже от града с великим срамом».[100]

Неудачное для крымцев нападение на Тулу во многом предрешило судьбу Казани, павшей 2 октября 1552 года. Однако частые мятежи и восстания в Казанской земле заставляли московское правительство держать там значительную военную группировку. Это ослабляло боевые возможности русской армии, вынужденной в борьбе с крымскими татарами ограничиваться стратегической обороной южных рубежей. В эти годы к югу от Оки строились новые города. В 1553 году в мещерских местах на р. Шача (приток р. Цны) Б. И. Сукиным был поставлен город Шацк.[101] Он закрыл врагу проход на Русь к мещерским и рязанским местам через так называемые «Шацкие ворота». В 1554 году на р. Шивороне, на месте древнего Дедославля, князь Д. М. Жижемский построил город Дедилов, призванный оберегать тульские места от приходивших по Муравской дороге татарских отрядов. Весной 1555 года М. П. Репнин и Г. И. Нагой возвели на р. Нугрь город Болхов, прикрывший подвергавшиеся частым неприятельским вторжениям белевские, козельские и мценские места. Первоначально новый город на Нугри в документах именовался «Нугрь», и только с осени 1556 года он получил название «Болхов». Летом – осенью 1557 года на р. Хупте у Рясского поля был построен еще один город – Ватман, затем переименованный в Ряжск. Возведением этой крепости руководил М. И. Колычев. Благодаря постройке Ряжска русское правительство надеялось более надежно прикрыть Рязанскую землю.[102] Постепенно граница Руси с «Полем» отодвигалась дальше на юг, высвобождая для хозяйственной деятельности обширные черноземные пространства. Здесь, вдали от укреплений «Берега» и старых приокских городов, тактика предупреждения татарских нападений была иной. При сохранении старого рубежа обороны, служившего для защиты центральных уездов страны, отныне предполагались решительные действия воевод на «Поле» для перехвата шедших на Русь крымских отрядов. Теперь более важная роль в борьбе с татарским «загонами» отводилась казакам – непримиримым врагам татар. О движении крупных войск противника казачьи атаманы старались как можно быстрее сообщить русским воеводам, встречавшим врага на подходе к границе. В 1557 году воеводы доходили уже до «усть Ливен» и «усть Ельца», правда, затем поспешно возвращались к Туле и Михайлову.[103]