Незападная история науки: Открытия, о которых мы не знали - Джеймс Поскетт Страница 11

Меркатор создал революционную карту под названием «Новое и наиболее полное изображение земного шара, должным образом приспособленное для применения в навигации», предложив новый метод проекции – цилиндрический. Меркатор немного растянул карту мира на полюсах и сжал посередине, благодаря чему линии широты и долготы расположились под прямыми углами друг к другу. Это было особенно удобно для моряков: если следить за такой картой, держа постоянное направление по компасу, курс корабля представляет собой прямую линию. В наши дни проекция Меркатора, которая изначально предназначалась для облегчения навигации в Северную и Южную Америку, – основной способ построения карт мира{71}.

Рис. 4. Самая старая из сохранившихся европейских карт с изображением Северной и Южной Америки, составленная в 1500 г. Хуаном де ла Коса, капитаном корабля «Санта-Мария»

Ставки были слишком высоки, и испанские власти быстро поняли, что исследование Нового Света требует куда более систематического подхода. В 1503 г. королева Изабелла и король Фердинанд учредили Севильскую торговую палату, куда отныне должна была стекаться вся поступающая из Америки информация. Любые сообщения о новом открытом острове, животном или растении передавались в Севилью для регистрации и каталогизации. Торговая палата тесно сотрудничала с Советом по делам Индий, созданным в 1524 г. для централизации управления испанскими колониальными владениями. Эти две организации одними из первых (если, конечно, не считать европейские университеты) создали оплачиваемые должности для ученых и исследователей: отныне географов, астрономов, естествоиспытателей и мореплавателей нанимала непосредственно испанская корона. Одной из главных задач, поставленных перед ними, было создание подробных и точных карт – чтобы, согласно Тордесильясскому договору, застолбить за Испанией ее территории. Каждый капитан, вернувшийся из Нового Света, был обязан сообщать в торговую палату о любых несоответствиях и неточностях, обнаруженных в существующих картах во время путешествия. По сути, это было первым случаем полномасштабной институционализации науки в Европе. Ее творцами стали не университеты или академические сообщества – она была частью испанского проекта по завоеванию Америки{72}.

Хуан Лопес де Веласко был истинным, как это называют теперь, человеком эпохи Возрождения: он обладал обширнейшими познаниями в разнообразных областях. В Совете по делам Индий он занимал одну из новых научных должностей, финансируемых испанской короной, – должность главного космографа. Космография объединяла в себе географию, естественную историю, антропологию и картографию, а также множество аспектов других научных дисциплин, о которых говорилось в этой главе. По сути, работа Веласко состояла в том, чтобы свести воедино все имеющиеся сведения и предоставить максимально полный отчет о положении дел в испанской колониальной империи с целью более эффективного управления ею. Картографирование было первоочередной задачей. И Веласко вскоре понял, что для создания действительно точной карты Америк ему потребуется помощь всей Испанской империи. Именно этого он и попытался добиться в 1577 г.

Благодаря своей высокой должности в Совете по делам Индий Веласко организовал рассылку опросных листов во все испанские провинции в Новом Свете. Листы содержали 50 вопросов, касавшихся буквально всего – от даров природы региона до местонахождения крупных населенных пунктов с указанием их точных координат. «Какие порты и пристани расположены на побережье? Укажите названия гор, долин и местностей и объясните, что означают эти названия на местном языке». Помимо прочего, от респондентов требовалось составление карт вверенных им районов. Местные губернаторы провинций или главы поселений должны были подготовить и отправить обратно в Испанию подробные ответы на вопросы, приложив к ним нарисованные вручную карты. В общей сложности Веласко получил 208 таких «географических отчетов» с территорий, простирающихся от Перу до Эспаньолы. Больше всего отчетов поступило из самого большого колониального владения – Новой Испании{73}.

Если сегодня рассылка опросных листов представляется нам очевидным способом сбора географических данных, то для XVI в. это было новаторской идеей. В ней отразился новый подход к изучению географии, поскольку географы – как и все остальные ученые в этот период – понемногу переставали опираться исключительно на древнегреческие и древнеримские тексты. Это также представляло собой новый для Европы подход к науке – централизованный и институционализированный. Но самым примечательным в «Географических отчетах» был тот вклад, который внесли в их составление коренные народы. Как и в случае с естественной историей и медициной, лучшим источником сведений о географии Америки были люди, которые там жили.

Географические знания коренных народов нередко впечатляли европейцев. Колумб писал, что карибские араваки «плавают по всем этим морям, и просто поразительно, какие точные сведения обо всем они способны дать». По словам Колумба, один из них даже «начертил своего рода карту побережья». В 1540-х гг. испанский исследователь Франсиско Васкес де Коронадо приобрел у местного индейского племени суньи карту нынешнего штата Нью-Мексико, нарисованную, как это было принято у многих коренных народов, на оленьей шкуре. Другие племена просто запоминали карты и при необходимости чертили их на песке или выкладывали палочками на земле. Из всех американских народов самая развитая картография была у ацтеков, что отчасти обусловливалось их имперским статусом и потребностью управлять большим централизованным государством с зависимыми и платившими дань территориями{74}.

Ацтеки, подобно испанцам, признавали важность карт как инструмента управления. В 1510-х гг. Монтесума приказал изобразить империю ацтеков на огромной карте. Карта, нарисованная на ткани, охватывала весь Мексиканский залив; на ней были отмечены все дороги, реки и поселения вокруг столицы Теночтитлан. Эта карта была составлена по результатам обширного географического и исторического исследования, записанного на науатле в виде ряда пиктографических кодексов. Эта ацтекская картографическая традиция стала важным источником сведений для «географических отчетов», посланных в Совет по делам Индий. Из 69 карт, полученных Веласко из Новой Испании, 45 были нарисованы индейскими художниками. В этом не было ничего удивительного, ведь большинство испанских губернаторов никогда не выезжали далеко за пределы своих территорий. Веласко знал об этом, поэтому в прилагаемых к опросным листам инструкциям прямо указал: если губернатор не может ответить на вопросы сам, он должен «поручить это умным людям, осведомленным в этих делах». Чаще всего такими людьми были ацтекские старейшины{75}.

Таким образом, процесс картографирования Северной и Южной Америки был очень похож на исследование Саагуном природного мира свежеоткрытых континентов. Испанский губернатор договаривался о встрече с группой старейшин из местного племени. Он вручал им опросные листы Веласко (тем, кто не знал испанского, губернатор задавал вопросы через переводчика на науатль) и записывал их ответы. Потом старейшины вызывали «местного художника», чтобы тот нарисовал (или, как часто случалось, просто скопировал из существующего ацтекского кодекса) карту. Как и иллюстрации к трудам по естественной истории и медицине, эти карты нередко включали традиционные ацтекские символы и глифы. Так, в 1582 г. Веласко получил великолепную карту региона, известного как Минас-де-Сумпанго. На первый взгляд, она мало чем отличалась от европейских карт того времени. Но достаточно присмотреться, чтобы различить пиктографические надписи. В верхней части карты нарисованы серии глифов, которые передают названия поселений на науатле. Между поселениями пролегают цепочки маленьких следов – традиционный ацтекский символ для обозначения границ{76}.

Другие карты, полученные Веласко, составлены по аналогичной схеме. Карта региона Мискиауала, изображенная индейским художником на шкуре животного, также включает серию глифов. По краю карты расположены пиктограммы, обозначающие названия близлежащих поселений. Через весь регион протекает полноводная река, а на западе находится большая возвышенность, также подписанная глифом. Индейский картограф постарался дать наглядные ответы на некоторые вопросы Веласко, касающиеся естественной истории, и покрыл возвышенность пиктограммами кактусов и животных. Понимая, что у Веласко могут возникнуть трудности с интерпретацией глифов на науатле, испанский миссионер дополнил карту примечаниями – например, «Это холм Мискиауала, где обитает множество львов, змей, оленей, зайцев и кроликов». Эта карта, одна из немногих, изображает и представителей коренного народа. В самом центре, рядом с главной церковью Мискиауала, нарисован ацтекский старейшина в венце из перьев, восседающий на троне. Это изображение напоминало о двойственном положении, в котором находились испанцы. С одной стороны, испанцам нужно было картографировать Америку, чтобы можно