История Малороссии - Павел Иванович Ковалевский Страница 14

полки или курени, причем во главе каждого куриня стоял избранный куринной атаман. На Сичи могли быть только одни мужчины. Ни одна женщина ни под каким предлогом на Сичь не допускалась. Настолько запорожцы были далеки от женщин, одна песня говорит, что были запорожцы, которые не умели отличить „дивчины“ от „цапли“ (журавля). Другая песня в этом отношении рисует интересно гетмана Сагайдачного. Его зовут возвратиться, взять жену и возвратить табак и трубку, — на что он отвечает:Мини з жинкою не возыться, А тютюн та люлька Козаку в дорози знадобиться.

Это не мешало, однако, отдельным запорожцам, в поселениях иметь жену и детей и зимою их навещать, — но так, чтобы об этом не знал атаман.

Запорожская жизнь обыкновенно проводилась так:

С восходом солнца, козаки просыпались, умывались холодной водой и молились Богу. За сим, всем, по куреням, готова была горячая пища. Поевши, каждый принимался за свое дело: выезжать лошадь, чистить оружие, чинить платье, исполнять распоряжение куренного относительно рыбной ловли, охоты и других обязанностей по куриню. В полдень обед. От обеда до ужина опять дела. После ужина молитва, а затем, одни ложатся спать, другие веселятся группами, занимаясь песнями, музыкой, пляской, рассказами и пр. Речь о запорожском бездельи, — собственно — слова. И тут есть работа, и тут были занятия. Дело только в том, что запорожцы не заботились о собственном хозяйстве и личном приобретении, так как жили жизнью общественною. Играли козаки и в карты, только эти игры были не денежные.

Козаки были очень религиозны. Они почитали свою церковь и всегда готовы были сложить свои головы за веру православную. Праздники и торжественные дни они праздновали очень шумно, — особенно же торжественно праздновали Крещение с выходом на Днепр на Иордань. В дни Пасхи и Рождества Христова они ходили поздравлять старшину, кошевого, куринных, судью, писаря, есаула и проч. При этом они подносили им подарки и получали надлежащее угощение. Не обходилось дело без стрельбы из орудий и ружей.

Ни земледелие, ни торговля в круг обязанностей запорожца не входили и он торговлю считал оскорблением для своей рыцарской чести. Его дело — война. Война давала ему гонор. Война давала ему и средства. Однако, эти средства козак не ценил. Пока было что в кармане он кутил. И кутил без удержу и для веселья. Прокутив все, остался на корму у куриня. Когда козак веселился, он требовал, чтобы все вокруг него веселилось. В это время всякого, кто бы ни ехал и кто бы ни шел, будь то знакомый, или совсем неведомый человек, гулявшие „лыцари“ приглашали в свою компанию и угощали напитками и закусками, — и плохо тому, кто осмелится отказаться от предлагаемого дарового угощения, — того изругают ругательски и с позором прогонят вон». От сичовников не отставали и другие козаки. В течение нескольких дней подобного гулянья козаки пропивали и все добытые на войне деньги, всю захваченную у неприятеля добычу и даже под конец входили в долги. Такими гуляньями наживались особенно жиды и корчмари.

Кроме этих козаков отшельников, были еще и семейные козаки, которые жили небольшими хуторами и назывались козаками-зимовчаками, а их поселения зимовниками. Зимовники устраивались 4–5 хозяевами и были разбросаны по балкам, оврагам, баиракам, по берегам, рек и озер и пр. Они составляли поспольство, т. е. подданных сичовников. Не смотря на то, что они были женаты, семейны и вели хозяйство, они во всякую пору должны были быть готовы нести военную службу. Каждый из них был прекрасно вооружен, имел коня и по первому пушечному выстрелу должень был явиться на службу. Но главною обязанностью этих зимовничеств было поставлять съестные припасы для сичовыков. Это были в собственном смысле сичовые хозяева или домоводы: они обрабатывали землю, разводили лошадей, рогатый скот, овец, заготовляли сено, вели пасеки, собирали мед, садили сады, возделывали огороды, охотились на зверей, занимались рыбною ловлею, вели мелкую торговлю, промышляли солью и т. п.

Обыкновенно сичевые козаки наезжали к зимовикам с теми или другими приказаниями. При таких приездах сичовык обычно кричал:

— Пугу, пугу, пугу!..

Ему зимовики отвечали два раза:

— Пугу, пугу…

— Козак з лугу…

«А з якого лугу, — чи з велыкого, чи з малого? Як з великого, то йды до кругу».

После этого сичовык входил в общество.

Таким образом зимовики были на половину землевладельцы и хозяева, — на половину козаки, всегда готовые стать в ряды сичовиков.

Если мы сравним душевные качества запорожских и малороссийских козаков с таковыми же наших предков славян времен Святослава и Владимира, а с другой стороны с душевными качествами современного настоящего русского человека, то мы увидим, что эти люди плоть от плоти и кровь от крови нашей.

Не смотря на то, что к чисто славянской крови у них примешалась и кровь многих передвигавшихся инородцев — печенегов, половцев, торков, берендеев, чорных клобуков и проч., но эта примесь осталась слишком ничтожной, не была органической и затоплена новыми, повторяющимися веками, наплывами русских масс из Киевщины, Волыни, Галиции и Руси. Вот почему нет никакого основания держать речь о том, что малороссы — особая нация. Не только не особая нация, а бесспорная и несомненная родная и нераздельная половина единого целого, русской нации, разлученная невольными обстоятельствами с своим целым и вновь воссоединенная с ним более двух веков назад. Существуют только некоторые особенности языка, нравов и обычаев — особенности, легко объяснимые перевитыми историческими судьбами и некладущия различия между ветвями малорусскою, белорусскою и великорусскою.

Эти-то разбросанные и разрозненные козаки в первой половине XVI в. начинают объединяться и составлять нечто целое, нечто заметное, нечто заслуживающее внимания истории и тогдашних владык Во главе этих ватаг или полчищ выступают Дашкевич, Ланскоронский и др., которые являются явною угрозою для татар и защитою для Малороссии и Польши.

Более видным представителем запорожского и малороссийского козачества является князь Димитрий Вишневецкий — потомок Св. Владимира и Гедимина, православный, «муж ума пылкого, отважный и искусный в ратном деле». Это был богатырь в полном смысле слова и козак по духу. Он жил только войною и битвами и без сечи ему не сиделось. Между тем, Сигизмунд-Август строго на строго приказал козакам не трогать