Обнаженные статуи, толстые гладиаторы и боевые слоны. Необычные истории о жизни в Древней Греции и Риме - Гарретт Райан Страница 20

бесчисленными нимфами и самой Матерью-Землей (которая также приходилась ему бабушкой). Одну из возлюбленных он превратил в корову, другую случайно расплавил, а третью вполне сознательно съел. В редкие свободные от дел моменты бог был довольно рассеянным правителем Вселенной, склонным устраивать склоки с другими божествами, наказывать незадачливых смертных и расправляться с чудовищами. Неужели греки и римляне действительно думали, что Зевс ведет себя подобным образом?

Чтобы понять значимость мифов, мы должны начать с самой сущности греко-римской религии. Практически все греки и римляне признавали существование богов и их интерес к делам человечества. Хотя философски настроенные представители элиты рассуждали о существовании единого верховного бога или божественного начала, большинство соглашалось с тем, что богов было много.

Из них двенадцать (или около того) «олимпийцев», представляющих живущую по определенным законам небесную семью во главе с Зевсом/Юпитером, признавались обществом как величайшие[252]. Однако предполагалось, что есть бесчисленное множество других божеств, от мелких демонов до невероятных богинь-матерей Кибелы и Исиды[253].

Совершение религиозных обрядов у греков и римлян было местным, традиционным и земным. Хотя вера в богов считалась обязательной, предполагалось, что то, что вы думаете о них, значит гораздо меньше, чем то, что вы для них делаете. Боги не имели привычки читать мысли или забираться в души почитателей, но требовали почестей в обмен на дары, и самым эффективным способом для смертных оказать им честь было принесение жертв.

Некоторые жители приносили жертвы богам от собственного имени, предлагая что угодно – от скромных медовых лепешек до коров. Они также принимали участие в общинных жертвоприношениях, когда десятки или даже сотни животных могли быть убиты ради всеобщего благополучия. Эти скрупулезно исполняемые ритуалы всегда являлись ядром древней религии. Ни у греков, ни у римлян никогда не существовало канона священных текстов, касты жрецов или свода моральных правил. По сути, ни у тех, ни у других вообще не было по-настоящему цельной религии, поскольку каждый город и деревня хранили уникальные традиции почитания богов. Пестрое разнообразие уравновешивалось несколькими едиными чертами: общим пантеоном, в центре которого были олимпийцы, некоторыми известными святилищами и оракулами, а также обширной и беспорядочной коллекцией историй о богах, то есть мифов.

«Илиада» и «Одиссея», первые произведения греческой литературы, были написаны в VIII веке до нашей эры. К тому времени уже появились все известные нам персонажи: пантеон богов во главе с Зевсом, неопределенная плеяда низших божеств и множество смертных героев, обладающих сверхчеловеческими способностями. Древние авторы предполагали, что действие мифов происходило примерно за тысячу лет до времени написания – между 1500 и 1200 годами до нашей эры по нынешнему летоисчислению. Однако было понятно, что выдуманное прошлое качественно отличалось от настоящего: люди были выше и сильнее, по пустыне бродили ужасающие чудовища, а боги достаточно свободно вращались в обществе людей (во многих смыслах)[254].

Двенадцать олимпийских богов. Слева направо: Гестия, Гермес, Афродита, Арес, Деметра, Гефест, Гера, Посейдон, Афина, Зевс, Артемида и Аполлон. Каждый изображен со своими атрибутами. Гера, например, несет скипетр, Посейдон – трезубец, а Зевс – молнию. Рельеф римской эпохи из Тарента, изображающий шествие олимпийцев, хранится в Художественном музее Уолтерса. Общественное достояние

В культурном плане греческие мифы выполняли множество функций. Одни объясняли природные явления. Другие описывали происхождение религиозных ритуалов. В третьих обосновывались социальные институты, выдвигались территориальные претензии или утверждались этические принципы. Лишь немногие сказания преследовали какую-то одну цель. Большинство из них являлись простыми историями, не больше и не меньше, – хорошо знакомыми и почти бесконечно изменчивыми, рассказанными и переиначенными, интерпретированными и переосмысленными. Хотя литературные изложения отдельных мифов приобрели некоторую определенность, ни одна версия так и не стала окончательной.

Верили ли сами греки и римляне в мифы? Как и следовало ожидать, простого ответа нет. Нам почти ничего не известно о том, что думало неграмотное большинство. По крайней мере, представители элиты были склонны считать, что простые люди воспринимают сочинения буквально. Один автор, профессиональный толкователь снов, заметил, что большинство людей верят в истории о богах и героях и поэтому склонны видеть сны о них. Другой писатель утверждал, что жившие неподалеку от его дома крестьяне считали Агамемнона, мифического греческого военачальника в Трое, правившим в то время римским императором[255]. Если не считать всего остального, мифы, безусловно, формировали представления о богах и, возможно, описывая их как знакомых и доступных, обладали подлинной народной привлекательностью[256].

Нам лучше известно, что думала о мифах элита общества. Большинство образованных греков и римлян признавали существование богов, одобряли исполнение традиционных религиозных ритуалов и были знакомы с каноническими сказаниями. Однако уже в VI веке до нашей эры некоторые греческие философы и представители интеллигенции начали критиковать традиционные предания. Некоторые из наиболее радикальных мыслителей античной эпохи полагали, что мифы представляют собой полузабытые эпизоды из древней истории, а боги – это неверно запомнившиеся человеческие правители. Другие предполагали, что боги и сказания были придуманы в далеком прошлом как инструмент политического контроля. Платон называл мифы губительными и неподходящими для детей. Аристотель отвергал их, как «опиум» для широких масс. Более поздние философы были настроены столь же критически. Эпикурейцы отрицали предания как порождение человеческого невежества и страха. Их соперники стоики переосмыслили мифы как аллегории[257][258].

В начале своей истории римляне уподобили богов и мифы греческим. Однако римская элита, похоже, рассматривала знание греческого мифа в основном как вопрос культурной грамотности. Многие из них благожелательно относились к преобладающим философским подходам к мифу. Например, стоик Марк Аврелий в «Медитациях» изобразил богов аллегорически, отождествляя Зевса с природой. Его современник, сатирик Лукиан, написал несколько трактатов, высмеивающих мифы, в том числе один, в котором боги в ужасе наблюдают за тем, как эпикурейский философ опровергает их существование[259].

Какими бы ни были философские пристрастия образованных греков и римлян императорской эпохи, они склонны были сочетать искреннюю веру в богов с неприятием аморальности сказаний. Все более популярным компромиссом было возложение вины за мифы на демонов. Мелкие духи, бродящие по небу, уже давно стали особенностью народной религии, но приобрели большую значимость в период империи, когда философы-платоники стали подчеркивать важность демонов как посредников между человечеством и богами. Многие представители элиты поверили, что боги из мифов на самом деле были демонами – одни злыми, другие просто несносными, – досаждавшими человечеству в далеком прошлом[260].

В позднеантичных интерпретациях мифов аллегории углублялись, а демоны множились. Неоплатонизм, доминирующая философская школа той эпохи, создал теорию множества уровней демонов (включая