Обнаженные статуи, толстые гладиаторы и боевые слоны. Необычные истории о жизни в Древней Греции и Риме - Гарретт Райан Страница 40

Реконструкция чертежа большой римской баллисты, фигура легионера демонстрирует масштаб. Wikimedia Commons

Если пирамиды из живых людей и лестницы из воздушных шаров не приносили успеха, наступало время тяжелой артиллерии. Самым распространенным осадным орудием являлась баллиста – торсионное устройство, приводимое в движение скрученными пучками сухожилий животных[507]. Баллисты могли стрелять либо болтами, либо камнями. Первые подразделялись по длине выпускаемых ими снарядов, варьировавшихся от дротиков длиной в фут (30 см) до двенадцатифутовых (3,6 м) копий. Камнеметные разновидности классифицировались по весу метаемых ими шаров. Миниатюрные модели выпускали пули размером с дробину, а технические монстры, перевозимые в осадных поездах императоров и прочих правителей, стреляли каменными шарами весом до 165 фунтов (74 кг)[508]. Эффективная дальность стрельбы баллисты среднего размера, по-видимому, составляла от 160 до 180 ярдов (146–164 м). Однако во время осады Иерусалима римлянами одна машина больших размеров метала шестидесятифунтовые (27 кг) камни на расстояние до 450 ярдов (411 м).

Есть данные, что еще более крупная машина, известная как «громобой», могла метнуть копье через Дунай шириной в милю (1,6 км)[509]. В поздней Античности баллисты стали дополняться вертикальными катапультами, называемыми онаграми, обладавшими огромной метательной силой. Одна из них, прозванная «сокрушителем», согласно некоторым данным, метала снаряды весом более двухсот фунтов (90 кг)[510]. Однако, как и баллисты, онагры считались в основном противопехотным оружием. Для пробивания стен требовались другие орудия[511].

Самым простым способом разрушения городской стены являлся подкоп под ней, сделанный кирками и ломами, предпочтительно под защитным навесом или мантелетом – щитом больших размеров. Однако гораздо быстрее с этой задачей справлялись тараны. Они представляли собой бревна с обожженным концом. В более совершенных вариантах бревно оббивали железом, подвешивали к деревянной раме и защищали деревянной крышей. Существовали даже сменные головки – заостренные, чтобы пробивать глинобитный кирпич, и крючковатые, чтобы вырывать камни.

Осаждающие, бравшиеся за дело с особым рвением, могли вложиться в создание поистине гигантской модели. Один римский архитектор описывает 105-футовый (32 м) таран, качавшийся на канатах толщиной восемь дюймов (20 см); вместе с защитным навесом эта конструкция весила более 125 тонн. Самые крупные из известных таранов превышали 150 футов (45 м) в длину, и для их перемещения требовалась тысяча человек[512].

Иногда тараны встраивали в осадные башни, самые внушительные образцы древней боевой техники. Они часто были трехэтажными: на нижнем этаже располагался таран, средний защищал разводной мост для штурма стен, а на верхнем находились лучники и пикинеры. Некоторые башни делали даже выдвижными, с дополнительными ярусами, которые можно было поднимать на шкивах. Для защиты от горящих стрел их закрывали свежими шкурами, металлическими листами или – в одном печально известном случае – вопящими от ужаса заключенными. В качестве дополнительной меры предосторожности они могли быть оборудованы бадьями с водой и пожарными рукавами, созданными из маринованных коровьих кишок. Словом, каждая осадная башня представляла собой удивительное сооружение. Правда, «захватчики города» Деметрия Осаждающего превзошли всех остальных[513].

Их предводитель, один из самых авантюрных правителей эллинистического мира, всегда стремился использовать новейшие военные приспособления. Как следует из его прозвища, он прославился благодаря мощным и инновационным осадным машинам. Во время первой в своей карьере осады города Саламиса на Кипре он построил гигантскую осадную башню и прозвал ее «захватчиком города». Каждый из девяти этажей орудия гудел и сотрясался от выпущенных из баллист камней и болтов. Только для управления машинами требовалось не менее двухсот человек. Как только башня была доставлена на место, она обрушила на валы Саламиса смертоносный дождь, сбив защитников со стен и расчистив путь к победе Деметрия. На следующий год, осаждая богатый и могущественный город Родос, военачальник построил еще более крупный «захватчик». Это сооружение достигало 125 футов (38 м) в высоту, с основанием 60 футов (18 м) по одной стороне. Несмотря на вес в 180 тонн, конструкция легко катилась на восьми колесах, установленных на ролики, чтобы обеспечить движение вперед и вбок. Спереди и по бокам башня была обшита железом и снабжена бойницами для метания камней и болтов. Когда ее катили вперед (в данной операции участвовали 3400 человек), механизм сметал всех защитников в зоне досягаемости и превращал в руины обширные участки стен[514].

Если для штурма требовалась более устойчивая платформа, сооружался осадный пандус. Нападающие, работая за укрытиями или плетеными щитами, насыпали землю и щебень на уровень городских стен и выше. Это можно было делать с невероятной скоростью: легионерам Цезаря удалось построить пандус шириной 330 футов (100 м) и высотой 80 футов (24 м) всего за двадцать пять дней. Самый известный древний осадный пандус, возведенный Десятым легионом для покорения крепости Масада, поднимался на высоту 225 футов (68 м). Осадные подкопы, хотя и не такие внушительные, могли быть не менее эффективными. Часто нападавшие, как персы при Дура-Европосе, подкапывались под фундамент городской стены и поджигали опоры туннелей, надеясь пробить брешь. В качестве альтернативы они могли попытаться применить более рискованную стратегию – окопаться в осажденном городе и послать отряд коммандос, чтобы открыть ворота[515].

На каждую хитроумную уловку и грохочущее осадное орудие находилась контрмера. Подземный ход, например, можно было обнаружить, положив на землю бронзовый щит и прислушавшись к реверберации[516]. После обнаружения туннеля защитники рыли контрмину (подземный ход) или просто сбрасывали через отверстия в крыше горшки, наполненные пчелами, осами или горящими перьями[517]. Лестницы откидывали назад вилообразными шестами, а карабкающихся на стены солдат обезвреживали камнями, стрелами или горшками со скорпионами. Осадные машины поджигали огненными стрелами и разрубали на куски во время вылазок. Удары таранов смягчались подвешенными мешками с шерстью, притуплялись камнями, сбивавшими их металлические головки, или останавливались когтевидным орудием, известным как «волк». Осадные башни сжигали, преграждали их путь балками и окружали защитными валами. Даже могучий «захватчик города» Деметрия был уязвим. Родосцы подвергли башню мощному обстрелу из баллисты, повредив железные стенки и устроив несколько пожаров[518]. Когда сооружение продолжило наступление, они направили на ее путь поток сточных вод, заставив увязнуть в зловонной грязи[519].

Чтобы подвести итог, будет полезно проследить, как проходила осада от начала до конца. В 359 году во время одного из своих вторжений в римскую Сирию персидский царь Шапур II осадил Амиду, укрепленный город на берегу Тигра. Будущий историк Аммиан Марцеллин, в то время офицер римской армии, находился