Фемида его любви - Ингрид Ельская Страница 34

Озлобившись на свою Госпожу Ревность, которая толкала по нервной системе тупые мысли, я поплелась дальше по островкам и набрела на тир. Мое внимание привлек огромный Стич — любимый герой мультфильмов.

— За Стича надо попасть в десять из десяти, — сообщил продавец.

Я с мольбой взглянула на Алекса. Госпожа Ревность быстро улетучилась и вместо нее проснулся внутренний ребенок, которому была срочно нужна эта несчастная игрушка. Стрелять я не умела, поэтому вся надежда на Алекса. Можно было обратиться к Темиру, но мне хотелось, чтобы выиграл приз именно Вестник.

Когда Алекс взял винтовку и начал стрелять по мишеням, я пожалела, что попросила его об этом. Вместо восторга от попадания в цель и любования, меня захватил страх. Увидев в руках оружие, я испугалась, вспомнив сегодняшнее нападение. Хоть я ничего не видела, но богатая фантазия нарисовала все сама. И нападавших, и то, как Алекс убивал их, а потом его люди грузили тела в микроавтобус. На десятом выстреле я неосознанно толкнула Алекса, из-за чего тот промахнулся.

— Ты чего? — возмутился, но увидев мое состояние, отшвырнул винтовку и обнял меня, уводя подальше от тира.

Когда он становился ласковым и убирал свою напыщенность, я моментально сдавалась и готова была на что угодно, только бы он и оставался таким дальше. Чтобы не показывал свой холод и безразличие, а вот так гладил мои волосы и шептал успокаивающие слова. Ласкал своим бархатным голосом и горячим дыханием прямо в ушко, запуская рой мурашек по телу. Утешал меня, чтобы выбила всю дурь из головы, никогда ничего не боялась, потому что он не позволит меня обидеть.

Его слова были звучали мантрой и я не заметила, как мы начали целоваться. Как подростки, на глазах всего торгового центра, вынуждая людей обходить нас.

А плевать на них. Даже если бы кто-то слово против сказал, я не сконфузилась, потому что обрела глухоту. Я потеряла зрение и слух, оставив место только осязанию, чтобы как можно лучше распробовать медовые поцелуи на своих устах. Чтобы расплавиться от рук, обнимающих мою талию, чтобы окончательно потерять голову от того, как сильно ими Алекс прижимал меня к себе. Вокруг нас словно образовалось силовое поле, которое оберегало от реальности и давало возможность насладиться друг другом.

Все, о чем я сумела подумать в тот момент — опубликуют ли про нас статью в интернете, ведь про девушку Вестника никто не слышал, всю свою личную жизнь он держал под грифом секретности.

Когда Алекс отстранился от меня, я не сразу смогла сфокусировать зрение и прийти в себя. Тело обрело приятную слабость, а в голове ни мысли о проблемах, лишь только легкость, которой не было в последнее время. Мой обольститель тоже плыл, любуясь мной, как завороженный.

— Мне нужно по делам, — недовольно произнес, доставая разрывающийся телефон, чтобы скинуть звонок.

— Проводишь меня до машины? — я не скрывала сожаления и про себя просила Алекса, что бы тот забил на дела, отложил встречу и побыл со мной еще хотя бы полчаса.

— Сама дойдешь, — хмыкнул он и подал мне локоть.

Дорога до парковки прошла в небытие, а возле авто я замялась, не зная, как попрощаться. Поцеловать в щеку или в губы? Он скажет, что позвонит или снова испарится, будто его не было? Что будет дальше? Для него что-то значил этот поцелуй или это просто его кобелиная натура взяла верх?

В голове была куча вопросов, которую заткнул Алекс, снова поцеловав меня.

— Тебе брат не говорил, кто покушался на него? — спросил, усаживая меня в авто.

— Он вообще ничего не говорит, потому что это не мое дело. Ты найдешь подонка? — я гладила его скулы, не могла налюбоваться им, пока он облокачивался через окно на дверь.

— Ну и славно. Я позвоню, — поймал мои пальцы и поцеловал. Он ничуть не стеснялся Темира в отличие от меня.

— По поводу брата позвонишь или вообще? — набралась смелости. А что? Имела право.

— Кхм, — он облизнулся и коварно улыбнулся. — Ту дрянную вонючку повесил Артем. Девушки у меня нет, — подмигнув, он направился к своему джипу, оставив меня переваривать информацию.

Прервал меня Темир:

— Домой?

Я кивнула. Обратиться рискнула к телохранителю только во дворе:

— Темир, ты можешь не рассказывать брату про сегодня?

— Я твой телохранитель, а не стукач. Про нападение тоже не говорить?

— Про нападение тоже. Я не хочу, чтобы Семен знал про мои отношения с Вестником.

Зайдя домой, я услышала, как брат ругался с кем-то по телефону в гостиной. У кого-то явно день был не очень.

— В смысле всех завалил? Ты нормальный? Я же по нормальному попросил, все сделать без шума, а вы его в центре города убрать решили? И как он тогда припалил вас среди сотни людей? Что?! Идиоты! Твои рукожопы точно не знают мое имя? Гарантируешь? Смотри, я за себя не ручаюсь, если это будет иметь последствия.

Я схватилась за косяк, подслушивая разговор брата. Тот не сразу заметил меня и нахмурился, видя, что не один.

— Кто покушался на тебя? — я едва губами шевелила. Я не раз спрашивала Семена об этом, но он отмалчивался. Сегодня он должен был ответить. Уверена, он имя знал.

— Тебе зачем это? Что тебе даст имя? — он швырнул телефон на диван и с досадой растрепал волосы. Он сильно нервничал, таким я его еще не видела. Мне даже показалось, что он боялся.

— Я должна знать имя врага семьи, если ты конечно меня считаешь ее частью.

Брат оскалился и закивал головой, после прошел к бару и налил себе виски:

— Ты слышала что-то о Вестнике?

25

Я планировал устроить себе выходной. Вырубил телефон, замуровался в квартире и нажрался в гордом одиночестве. Я редко пил. До кондиции доходил дважды: первый раз после рождения дочери — от счастья, и вот вчера. Наверное, с горя или хрен его знает почему, но когда мне вечером позвонил Темир, сообщив, что Козлов рассказал Сашке, как я пытался его шлепнуть, появилось острое желание — нажраться до потери пульса.

Надо было реально его завалить и уже давно, чтобы не трепал, о чем не следовало. Чтобы, тварь, мучился и умолял смерть его забрать, а