Непрожитая жизнь - "Nogaulitki" Страница 4

У меня ладони вспотели, пока я наблюдала, как улыбающаяся официантка протягивала цветы темноволосой красавице. Я не могла видеть ее лица, но я чувствовала, что она улыбается. Девушка взяла цветы и развернула салфетку. Подняв голову, она начала оглядываться, пока не встретилась взглядом со мной, развернувшись на стуле почти полностью.

Я не знаю, о чем я думала. Это была совершенно незнакомая девушка, которую я наблюдала второй час в своей жизни. Которая была не одна к тому же. И я так просто дарю ей цветы и пишу такие вещи. Что я вообще делала? Черт, мне было девятнадцать, и меня мало волновали логичность и разумность моих поступков.

Она могла швырнуть этот букет в меня, могла покрутить пальцем у виска, могла рассмеяться мне в лицо. И любая ее реакция была бы отчасти оправдана. Но она снова улыбнулась, обезоружив меня окончательно своими ямочками. Кивнув мне, она одними губами прошептала «спасибо» и отвернулась к цветам. Я увидела, как в зал зашел ее парень и как вытянулось его лицо при виде букета. Он нахмурился и начал что-то ей говорить. Из-за чертовой музыки я не могла ничего разобрать, знаю лишь, что я думала только о том, чтобы она не позволила ему оставить букет здесь.

К счастью, когда минут через десять они выходили из кафе, она бережно прижимала цветы к себе. Обернувшись, она еще раз улыбнулась мне и скрылась из виду.

3

Неделя, прошла неделя с того дня, как я встретила ее в примерочной магазина. Черт побери, я изводила себя, я устала думать о ней, я не понимала, что вообще происходит.

Мне было девятнадцать, да, это не самый сознательный возраст, но я и не была долбанутым подростком, который способен "влюбиться с первого взгляда". Что это вообще за чушь? Я даже имени ее не знала.

Я старалась посмотреть на ситуацию со стороны. Да, она мне понравилась. И очевидно, что очень. Но, черт, это просто девушка. Которых на улице полным полно. Она не единственная и последняя на земле. Я вообще не знала, может она самая большая зануда на свете, или страшная неряха, или любит какие-то извращения. Я же вообще ничего о ней не знала. Но она прочно сидела в моей голове целую неделю и я никак не могла ее выкинуть оттуда, как бы не пыталась.

Я никогда не строила волшебных призрачных замков, не идеализировала чувство влюбленности и тем более любви. Я лет с десяти росла странным циником с замашками мизантропа. Мои родители всегда этому удивлялись и скидывали ответственность друг на друга. Я очень часто слышала, как они то и дело говорили "это она в твою родню" или "она вся в тебя". Честно говоря, я не считала себя на кого-то из них похожей. Я всегда любила своих родителей, но считала их слишком наивными и доверчивыми для суровой современности. Так что никогда не могла понять, "в кого" же я все-таки.

И в этот раз я прекрасно осознавала всю абсурдность ситуации. Она меня даже не "отшивала", тогда я могла бы списать это странное чувство именно на это. Такое уже было. Несмотря на то, что за полтора года с начала моей так называемой активной сексуальной жизни, у меня было уже три девушки, что статистически выдавало одну девушку в полгода, мне также отказывали, я слышала также "нет" и также уходила ни с чем. Я не была "дон жуаном в юбке" и тем более никаким не женским мачо. Все мои отношения строились исключительно на моих качествах. Ну, по крайней мере, точно не из-за красивой мордашки. Хотя и страшной я бы себя не назвала. Обычная. Зато интересная.

И теперь эта интересная понятия не имела, где найти ту красавицу, или как выбросить ее из своих мыслей.

Я сидела перед компьютером, пытаясь написать реферат по ценообразованию, но выходило только бездумно пялиться в монитор.

Когда зазвонил телефон, я от неожиданности вздрогнула. Я так вздрагивала всю неделю, втайне надеясь, что девушка моей мечты мне позвонит. Но дрожала я зря, это была Радмила.

— Алло?

— Привет, спорим, ты сидишь и вымучиваешь реферат Цыплаковой? — раздался веселый голос подруги.

— Ты под столом? Следишь за мной? — усмехнулась я, но на всякий случай раздвинула колени и посмотрела вниз. Нет, ничего.

— Я? Под столом? У тебя? Не мечтай, — хохотнула Радмила, — хватит там сидеть, поехали, прокатимся.

— Куда? Время десять. Ты же знаешь, мои опять начнут "куда на ночь глядя", "когда придешь", — протянула я.

— Я заеду, скажу, что у меня останешься. Мои тебя будут рады видеть. Папа про тебя спрашивал вчера.

— Правда? А твоя мама случайно не делала тот пирог с яблоками? — спросила я, вспомнив безумно вкусный пирог, который приготовила Альфия Рафаиловна недели две назад, когда я была в гостях у подруги.

— Обойдешься. Его папа весь съел.

— Черт. Ладно, приезжай. Я собираюсь.

— Скоро буду, пока, — радостно сказала подруга и отключилась.

Достав старые джинсы из шкафа и такую же старую толстовку, я начала одеваться.

Радмила заявилась через полчаса, поприветствовала родителей, сообщила им, что мы останемся у нее и вытащила меня из квартиры.

Мы сели в ее машину и, пристегнувшись, отправились немного прокатиться по почти ночному городу.

— Тебе машину будут покупать? — спросила подруга, выворачивая руль.

— С чего бы. Нет, вот закончу институт, устроюсь на работу и куплю сама, — ответила я, вглядываясь в редких прохожих. Мне кажется, я бессознательно каждый день на улицах города высматривала ее.

— А я хочу новую попросить у папы. Из салона, — мечтательно протянула Радмила, поглаживая руль, когда мы стояли на светофоре.

Мы учились и сдавали на права вместе. Я сдала первой, но машина появилась сначала у Радмилы. Ее отец чуть ли не первый в городе основал несколько лет назад фирму по установке пластиковых окон, поэтому подруга была настоящим "золотым ребенком". Ей ни в чем не отказывали, она ни в чем не нуждалась, но, к всеобщему удивлению, не заработала при этом пафоса и высокомерия.

— Эта нормальная, зачем тебе новая?

— Ну, чтобы, знаешь, прям моя. Не с чьих-то рук.

— Отлично, я заберу эту, — засмеялась я.

— Давно бы приняла предложение отца и устроилась к нему менеджером на полставки. У тебя язык "подвешен", ты бы такие деньги зарабатывала. И машина бы была уже, и все остальное.

— Ты знаешь, что я не могу. Я хорошо отношусь к Рафаилу Алиевичу, поэтому и не могу. Вдруг я не справлюсь, а он постесняется мне об этом сказать. Нет, не надо, — ответила я.

— Он видит людей насквозь, могут они работать или нет. Ты же знаешь, — упорствовала подруга.

— Знаю.

— А то вот объявилась бы твоя девушка мечты, а у тебя денег на цветы даже нет, — пробормотала Радмила.

— Если бы объявилась, — буркнула я, отвернувшись.

— Не звонила?

— Нет, — грустно вздохнула я, — да я вообще не знаю, на что надеялась. Она, может, вообще замужем.

— А может и нет.

— Что это ты вдруг так к ней расположилась? — я с подозрением уставилась на девушку.

— Да надоело твое скучающее лицо, — засмеялась подруга и свернула в сторону центра.

Минут через двадцать, когда я слушала очередной рассказ девушки, а мыслями была где-то совершенно в другом месте, у меня зазвонил телефон.

— Кто это так поздно? — заинтересованно спросила Радмила, искоса поглядывая на экран моего телефона.

— Не знаю, номер не знакомый, — пробормотала я и нажала на принятие вызова.