В паутине сладкой лжи - Каролина Шевцова Страница 50

— Осталось согласовать, как мы назовем Заветное, или просто сдадим пустышкой, а они пусть сами мучаются, — это намек на европейский отель, который планировал выкупить у нас здание в Новгороде.

— Назовем, — все удивленно посмотрели в мою сторону. То ли от того, что я наконец заговорил, то ли от того что впервые ответил хоть немного близко к теме. — Назовем Альхеной.

— Аль…чем?

— Альхена. Это звезда. И очень красивая любовь. — Вспомнил я рассказанную когда-то Тиной легенду. Пускай и выдуманную, но сейчас в нее хотелось верить. — Наши пиарщики смогут раскрутить эту историю. Сделать из нее какой-то символ, и… в общем, мне пора.

— Но как же так?!

— Ирина Аркадьевна, я вам полностью доверяю и уверен, вы сможете выбрать нужное стекло, а мне же, честно говоря, плевать, что там будет.

Я вышел из офиса, думая только об одном — моей звездной девочке. Какой дурак, отправил с ней Виктора вместо того, чтобы лично отвезти домой. Устроил на склад вместо того, чтобы взять в офис, позволил Гринбергу танцевать с ней, спал с Лерой, не защищал, не оберегал, сопротивлялся колкому теплому чувству, которое давно и крепко поселилось во мне. Не в голове, а в сердце. Там, где было больно и отчего-то очень хорошо.

Знаешь чувство нетерпения, Барбара? Его крайнюю степень? Когда ты не просто хочешь, когда сгораешь от испепеляющего тебя желания? Как ночь перед Новым годом, когда тебе девять и от подарков под елкой отделяет всего несколько часов сна? Как последняя минута на уроке: тебя могут вызвать к доске, опозорить перед всем классом, влепить двойку или же обойдется. Секунды растягиваются в вечность и гирями повисают на сердце, пока ты ерзаешь на стуле. Теперь помножь это чувство на сто и получишь одно мгновение того моего дня.

Но помимо ожидание было еще кое-что. Я не мог поехать к тине без подарка, просто не имел права, а потому наша встреча оттягивалась вновь.

Я припарковал машину под знаком кирпича, не проверил, закрыл ли ее, оставил ключи и перебежал дорогу на красный, прямо перед каким-то грузовиком. Вбежал в ювелирный в таком виде, что глядя на меня, продавцы решили: кто-то изменил жене с десятком студенточек и сейчас будет искупать грехи бриллиантами.

— Вот такой браслет, — я показал консультанту фото. Скрин с экрана компьютера Алевтины. Алые губы скривило в разочарованной улыбке — всего то. Не инкрустированная изумрудами диадема, а серебряный ножной браслетик.

— Можем подобрать к нему комплект, — на удачу закинула она. — Есть отличные кольца с сибирскими бриллиантами. Все размеры.

Я машинально опустил взгляд на стеклянную панель, над которой мелькали холеные руки. Ничего интересного: Одиночные камни, россыпи камней поменьше, коньячные и даже черные бриллианты. Здесь было все, о чем могла мечтать девушка, но ни одно из украшений не показалось мне интересным. Как вдруг взгляд зацепился за что-то необычное — широкий ободок, простой и гладкий с металлическим углублением внутри. Казалось что пустым.

— А это что? — я догадывался, что в этот стенд не поместят цельное кольцо без камней, но как ни старался, не мог разглядеть привычного сияния бриллиантов.

Выражение консультанта сменилось с благодушного на обреченное, и она произнесла:

— Это Петербург, молодой и очень талантливый дизайнер Стрела, — и ни единого жеста, чтобы достать и показать мне украшение.

— Прямо очень? И что такого эта Стрела сделала?

— Да ничего, — выдохнула она, но вовремя спохватилась и снова примерила на себя кукольный вид — натянула улыбку и театрально округлила глаза: — вещь совершенно уникальная. С виду обычное кольцо, но внутри сокровище. Посмотрите, бриллиант запечатали таким образом, что никто его не видит. Со стороны и не догадаться, что за роскошь ждет вас внутри.

— И сколько такое сокровище стоит?

— Соответствующе.

Я крутил в пальцах белый ободок и наслаждался тем, как остроумно поступил мастер — спрятал от чужих глаз самое ценное, так, что только обладатель знал, что перед ним. Никто больше. Лишь я один.

Как и в случае с Тиной: для всех других — обычная, чуть чудаковатая девушка. Для меня одного — особенная.

— Беру, — от волнения голос охрип, а руки дрожали в предвкушении. Передо мной было не просто кольцо, и уже тогда я понимал, что это значит.

Из ювелирного я выскочил вовремя, как раз, чтобы увидеть, как мою машину буксируют на штраф-стоянку. Вместе с пиджаком, документами и ключом зажигания внутри. Но я решил не тратить время на разборки с полицией и, засунув свой огромный пакет, в котором болталось две тощие коробочки, направился к станции метро. Так вышло быстрее чем ждать такси, но все равно добрался до дома Тины только к вечеру.

Подходя к знакомому подъезду, почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Вот-вот. Еще минута — и я ее увижу. Осталось несколько секунд. Я почти остановился у ржавого вагончика, чтобы купить ей фрукты или цветы — она, должно быть, любит цветы, но подумал что снова задержусь и рванул вперед. И нет, меня не смущало то, как нелепо я буду выглядеть с коробками из ювелирного, жухлой розой и целлофановом пакете с персиками — нет же. Другое.

Нетерпение. Желание. Жажда.

Я не чувствовал ступеней под ногами, не ощущал двери, она раскрылась легко и без скрипа, но сразу услышал голоса, Барбара. Знакомый и…еще более знакомый. Они звучали… грязно. И говорили о плохом.

— Не драматизируй, прошу.

— Я и не драмази… драмути… в общем, я не делаю ничего такого. Я просто озвучила другую сумму.

— Как мило, и всего в два раза больше прошлой.

— А разве это проблема для такого влиятельного человека? Не ты ли недавно предлагал любые деньги?

— Вот только тогда ты готова была уничтожить Андрея бесплатно, или случилось что-то, о чем я должен знать?

После короткой паузы безжизненный голос произнес:

— Ничего…ничего не случилось. Но теперь я стою дороже. — Потом Тина вдохнула и закончила быстро, на единой ноте: — Сегодня я спасла тебя и твой не такой уж безупречный план, так что — плати.