Владимир Голышев - ПРЕБИОТИКИ Страница 10

На экране появляется собянинский портрет.

В структурах исполнительной власти на федеральном уровне Собянин работает с 2005 года, когда Владимир Путин, тогда еще президент, предложил ему возглавить свою администрацию. После избрания президентом Российской Федерации Дмитрия Анатольевича Медведева, Собянин вслед за Путиным перешел на работу в Белый дом, где возглавил аппарат правительства…

Звук исчезает. Изображение остается. Света по-прежнему нет. Только один прожектор. Он выхватывает из темноты фигуру Путина с телефоном в руках.

Путин: Добродеева мне. Срочно… (взрывается) Везде ищите! Везде! В сортире найдете, я его и в сортире…

Пауза.

Понятно… Звони в "ВЕСТИ-24". В редакцию. Требуй главного и сразу же переключай на меня…

Пауза.

Здравствуйте. Представьтесь. Очень хорошо. (неожиданно фамильярно) Так вот, Эдуардовна. Я сейчас буду говорить, а ты будешь делать. Я говорю, ты – делаешь. Это понятно? Не слышу? Еще раз. Четче. Очень хорошо. Печатай, то что я тебе буду диктовать. Готова? Диктую. "Из администрации президента только что сообщили, что информация о представлении кандидатуры Собянина в Мосгордуму не соответствует действительности. Виновники имевшего места недоразумения будут найдены и жестоко наказаны". Точка… Перечитай, что получилось… Так. Хорошо. Только в конце надо "очень" добавить. (в холодном бешенстве) "Очень" – это слово такое, Эдуардовна. Русское. Должно быть не просто "жестоко наказаны", а "ОЧЕНЬ жестоко наказаны". Вставила?.. А теперь пулей к дикторскому столу! Чтобы я тебя в телевизоре видел. Потом вопросы. Делай, что говорят, (взвизгивает) проститутка!

Путин жадно смотрит на экран. В кадре на заднем плане постоянно снуют люди. В данный момент там сразу три женщины в разных местах. И все три разговаривают по телефону.

Уже там? Которая ты? Рукой помаши.

Одна из женщин в телевизоре нервно трясет пятерней.

Всё. Вижу. Иди к диктору. Да! Прям так и прись! Ну?!!

Женщина как зомби на негнущихся ногах подходит к дикторскому столу и тупо становится рядом с сидящим диктором.

Пни его суку!

Женщина неловко бьет ногой по дикторскому креслу. Диктор вздрагивает, и не верит своим глазам.

Бумагу ему суй! Суй, сказал!!!

Женщина тычет в лицо диктору уже изрядно измятый лист.

А теперь пшла вон. Вон, я сказал!!!

Женщина испуганно пятится, падает и пропадает из кадра. Из путинской трубки в этот момент доносится еле слышный женский вскрик.

Путин отключает телефон и пультом включает звук.

Диктор (ошарашено): …Сегодняшний день богат на неожиданности. Весьма… Мне только что принесли… На ваших, можно сказать, глазах… Я сам еще не читал…

Пробегает глазами текст. Тем временем Путин начинает набирать чей-то номер.

Ага… Тут вот что написано. (читает) "Из администрации президента…"

Путин нажимает последнюю цифру на телефоне и выключает звук телевизора.

Голос робота: Аппарат выключен или находится вне зоны действия сети.

Путин (еле слышно ругается): Гондурасы! Пребиотики!

Набирает другой номер.

Голос робота: Аппарат выключен или находится вне зоны действия сети.

Набирает третий номер.

Путин: Диму мне найди! В сортире! Срочно!.. (другим тоном) Где?

В этот момент на экране телевизора диктора сменяет прямой репортаж с заседания Госсовета. Крупный план Медведева – перед ним на столе лежит "Айфон" с темным экраном. Отключенный.

Из руки Путина падает бесполезная теперь трубка.

Занавес.

Акт третий.

Сцена первая.

Холл зала заседаний Мосгордумы. В углу, как шмели, снуют телевизионщики и пишущие журналисты. В распахнутые двери время от времени заходят важные московские чиновники, депутаты и другие официальные лица. Появляется Сурков. В дверном проеме он останавливается.

Сурков (окликает): Олег! На два слова.

Из толпы журналистов выбирается Олег Кашин. Они обмениваются рукопожатиями, отходят в сторону и присаживаются на свободные кресла.

Ну как тебе антипод?

Кашин неопределенно пожимает плечами.

Кашин: Пока никак.

Сурков: Вот именно.

Пауза. Сурков молча разглядывает Олега, который, в свою очередь, взглядом опытного охотника провожает входящих.

Ждешь кого-то?

Кашин: Ну, это… Первые ж лица будут: Медведев, Путин…

Сурков: Путина не будет.

Кашин (ошарашено): Как?

Сурков (участливо): На Владимира Владимировича много работы навалилось. Аппарат правительства ж остался без руководителя. Документооборот, протокол, кадры, текущее управление – всё теперь не нём. Некогда тусоваться… Вот, вошли в положение. Решили не беспокоить. А что тебя смущает?

Кашин (нагло): Ну и когда отставка?

Суркову вопрос понравился. Глаза зажглись. Он подался вперед корпусом и энергично хрустнул костяшками пальцев.

Сурков: А ты зачем интересуешься?

Кашин (в тон Суркову): Люблю, когда прогнозы сбываются.

Сурков: А ты что-то такое предсказал?

Кашин: Нет. Вот интересуюсь: успею ли.

Сурков с довольным видом откинулся на спинку кресла.

Сурков: Вообще-то, твой вопрос – уже прогноз. Обосновать можешь?

Кашин (неуверенно): Ну-у-у… тот же Макфол…

Сурков (перебивает): Ты знаком с Макфолом?

Кашин (смущенно): Нет. Но я же просматриваю американские СМИ. В интернете. В переводе.

Сурков: Ну и что Макфол пишет?

Кашин: Одно и то же. "Карфаген должен быть разрушен". Путин должен уйти. Совсем. С ним, мол, никакой перезагрузки не получится. В общем, ничего нового.

Сурков: И что?

Кашин (нерешительно): Ну, момент, вроде бы, подходящий…

Пауза. Сурков смотрит на Кашина с насмешливым упреком.

Сурков: Да-а-а… "С тревогой я гляжу на наше поколенье". И это – патриотически настроенный журналист! "Золотое перо" из кремлёвского (!) пула. Откуда в вас эта покорность, это презренное раболепие перед Вашингтонским обкомом, Олег! Вы же выросли и возмужали в свободной стране, уверенно идущей по пути обновления! Вы что же сомневаетесь в нашем суверенитете?

Кашин смущен.

Американцы – ладно. Но нам-то с вами – патриотам России – что нужно? Мы-то чего хотим?

Кашин: Ничего не нужно. Пусть все остается как есть.

Сурков: Правильно! А что у нас есть? (торжественно) Тандем. Могучий и прекрасный, как подводная лодка "Курск"!.. Правда, есть некоторые нюансы…

В кармане Суркова зазвонил "Айфон".

Минуточку.

Смотрит на экран. Улыбается.

(в трубку) Да, Конфуций. Чё тебе?

Молча слушает.

(пафосно) Ну ни хрена себе! Политсовет "Единой России"!.. В полном составе, говоришь? И Грызлов подтянулся? И Володин?.. И что?

Молча слушает.

Как реагировать на инаугурацию? Вы там бумагу, что ли собрались писать? Ну, молодцы! Бумага – это сильно…

Пауза.

(зловеще) "Что делать", спрашивают?.. (вкрадчиво) Переключи-ка на громкую связь.

Отстраняет от себя аппарат и четко, раздельно говорит в микрофон.

Тщательнее сосать мой х*й!

Отключает "Айфон" и возвращает его в карман.

Вот как-то так, дорогие мои чернышевские.

Кашин, закрыв руками рот, пытается сдержать смех.

(Кашину) Ну что ж, вернемся к нашим баранам…

На слове "баранам" Сурков запнулся. Он смотрит на Кашина другими глазами – будто только что его увидел. Кашин этой перемены не замечает.

Кашин: Так какие "нюансы"?

Сурков смотрит на него непонимающе, потом вспоминает, на чем их прервали, и продолжает прежним тоном.

Сурков: В стране, Олег, если ты успел заметить, началась эпоха преобразований. Ускорение научно-технического прогресса, борьба с коррупцией, демократизация, гласность. Не всем это нравится. (заводится) Силы реакции – и в обществе, и в руководстве страны – консолидируются, наглеют и готовятся дать последний решительный бой. Перед лицом этой угрозы, все люди доброй воли, все застрельщики и прорабы должны теснее сплотить ряды и оказать гидре контрреволюции ожесточенное сопротивление! (поясняет) Это, Олег, наш гражданский долг, между прочим… А чтоб гидра казалась страшнее, у нее должно быть до боли знакомое лицо. Оно у нас такое одно…