Сомерсет Моэм - Верная жена Страница 12

Констанс. По правде говоря, я подумала, что это не мое дело.

Марта (негодующе). Разве ты не его жена?

Констанс. Джон и я — счастливчики. У нас был идеальный брак.

Марта. Как ты можешь так говорить?

Констанс. Пять лет мы души не чаяли друг в друге. Гораздо дольше, чем большинство семейных пар. Наш медовый месяц растянулся на пять лет, а потом судьба преподнесла нам еще один подарок: влюбленность одновременно покинула нас.

Джон. Я возражаю, Констанс. Я никогда не переставал тебя любить.

Констанс. Я этого и не говорила, дорогой. Я и не сомневалась в твоей любви. И сама не переставала тебя любить. Мы разделяли интересы друг друга, нам нравилось быть вместе, я восторгалась твоими успехами, а ты нежно ухаживал за мной, когда я болела. Мы смеялись над одними шутками, разделяли общие тревоги. Я не знаю второй такой пары, которую связывала бы более крепкая любовь. Но, скажи честно, был ли ты влюблен в меня последние десять лет?

Джон. Нельзя же ожидать от мужчины, который женат пятнадцать лет…

Констанс. Дорогой мой, мне не нужны оправдания. Я жду от тебя простого и ясного ответа.

Джон. По большому счету, твою компанию я предпочитаю всем остальным. Никто не нравится мне больше тебя. Ты — самая красивая женщина из всех, кого я знаю, и то же самое я повторю, когда тебе исполнится сто лет.

Констанс. Сердце выпрыгивает у тебя из груди, когда ты слышишь мои шаги на лестнице? А когда я вхожу в комнату, у тебя не возникает желания сразу же подхватить меня на свои сильные руки? Что-то я этого не заметила.

Джон. Не хочу же я показаться круглым дураком.

Констанс. Тогда я получила ответ на мой вопрос. Ты более не влюблен в меня, как и я — в тебя.

Джон. Ты никогда об этом не говорила.

Констанс. Я думаю, большинство семейных пар говорят друг другу гораздо больше. Есть некоторые нюансы, которые двое близких людей могут знать очень хорошо, но считают более тактичным делать вид, что они этого не знают.

Джон. Как же ты это выяснила?

Констанс. Я тебе скажу. Однажды мы танцевали и я заметила, что наши движения не столь синхронны, как обычно. А все потому, что я отвлеклась. Обратила внимание на прическу танцевавшей рядом женщины и думала о том, пойдет ли мне такая же. Потом посмотрела на тебя, и увидела, что ты восхищаешься ее ножками. Тут и поняла, что ты больше не влюблен в меня, и облегченно вздохнула, потому что и моя влюбленность канула в лету.

Джон. Должен признать, мне это и в голову не приходило.

Констанс. Я знаю. Для мужчины влюбленность — состояние временное, но у него и в мыслях нет, что женщина может разлюбить его. Не расстраивайся, дорогой, это один из самых милых недостатков вашего пола.

Марта. Ты даешь понять мне и маме, что после этого у Джона один роман следовал за другим, а ты не пошевелила и пальцем?

Констанс. Поскольку застукали его впервые, давайте не будет сомневаться в том, что раньше он оставался на узкой тропе супружеской верности. Ты не сердишься на меня, Джон?

Джон. Нет, дорогая, не сержусь. Но я несколько огорошен. Я думаю, ты просто смеялась надо мной. Я и представить себе не мог, что твои чувства ко мне так переменились. Конечно же, мне это не нравится.

Констанс. Да перестань, ты же благоразумный человек. Неужто ты хотел, чтобы я потратила все эти годы на безответную пылкую страсть, если в ответ ты мог дать мне лишь дружбу и привязанность? Это же скучно, иметь под боком влюбленную в тебя женщину, которую ты больше не любишь.

Джон. Скука и ты несовместимы, Констанс.

Констанс (посылает ему воздушный поцелуй). Неужели ты не понимаешь, как счастливо сложилась у нас жизнь? Мы — любимчики богов. Я никогда не забуду пять лет удивительного счастья, которые ты подарил мне, когда я без памяти любила тебя, и я навсегда сохраню к тебе чувство благодарности, потому что ты не только любил меня, но и разжигал мою любовь. Наша любовь не превратилась в обузу. Она разом потухла и у меня, и у тебя, поэтому мы обошлись без ссор и упреков, взаимных обвинений и прочих атрибутов очень болезненного процесса, когда страсть у одной стороны угасла, а у другой продолжает ярко полыхать. Наша любовь напоминает кроссворд, разгадывая который мы одновременно заполнили последние пустые клеточки. Вот почему и с той поры мы были так счастливы, вот мочему нас полагали идеальной парой.

Марта. Ты хочешь сказать, что ничего не почувствовала, когда узнала, что Джон спит с Мари-Луизой?

Констанс. Человеческая природа несовершенна. Должна признать, в первый момент я разозлилась, но только в первый. А потом пришла к выводу, что злиться на Джона неразумно, ибо другая взяла то, что мне совершенно не нужно. Я же не собака на сене. И потом, я питала к Джону самые теплые чувства и конечно же, желала ему счастья. И если он хотел потворствовать своим желаниям и завести кого-то на стороне… я правильно излагаю, Джон?

Джон. Я еще не решил, потворствовал ли я своим желаниям.

Констанс. Так, может, оно и к лучшему, подумала я, если объект его внимания — моя близкая подруга, поскольку я могла по-матерински приглядывать за ним.

Джон. Это уж слишком, Констанс.

Констанс. Мари-Луиза очень хороша собой, поэтому он не обидел меня, обратив свой взор на дурнушку, очень богата, то есть у Джона не было причин тратить на нее деньги, которые я могла бы использовать на домашние нужды. Она недостаточно умна, чтобы подмять его под свой каблучок, и пока его сердце принадлежала мне, я мирилась с тем, что ей доставались его чувства. Если уж ты хотел изменить мне, Джон, и обратился бы ко мне за советом, я бы порекомендовала тебе именно Мари-Луиза. Если бы мне и хотелось, чтобы ты завел себе любовницу, то только ее.

Джон. Как я понимаю, дорогая, не так уж сильно мы тебя и обманули. Ты демонстрируешь такую проницательность, что у меня есть все основания подозревать, что ты видишь меня насквозь.

Миссис Калвер. Я не одобряю твоего отношения, Констанс. В мои дни, если жена узнавала об измене мужа, она начинала рыдать и оставалась у своей матери три недели, не возвращаясь к мужу до тех пор, пока тот окончательно не раскаивался в содеянном и был готов на все, чтобы искупить свой грех.

Марта. Как мы понимаем, разводиться с Джоном ты не собираешься?

Констанс. Знаете, я не понимаю, почему женщина должна бросить уютный дом, отказаться от немалой доли своего дохода и наличия рядом мужчины, на которого можно переложить много малоприятных и утомительных дел, только из-за того, что он ей изменил. Все рано, что отрезать себе нос, чтобы придать пикантность лицу.

Марта. У меня нет слов. Такое я просто не могу себе представить. Чтобы женщина сидела и наблюдала, как ее превращают в полную дуру!

Констанс. Ты вел себя очень глупо, мой бедный Джон. В обыденной жизни глупость хуже порока. С порочностью еще как-то можно бороться, с глупостью, к сожалению, нет.

Джон. Я был таким дураком, Констанс. Я это знаю, но опыт учит, так что больше этого не повторится.

Констанс. Ты хочешь сказать, что в будущем будешь соблюдать большую осторожность?

Миссис Калвер. О, нет, Констанс, он хочет сказать, что получил суровый урок, и в будущем у тебя не будет повода для жалоб.

Констанс. Я всегда понимала, что мужчины отказываются от своих грехов только с возрастом, когда они становятся обузой и не приносят удовольствия. Джон, как вы сами видите, в самом расцвете. Полагаю, ты дашь себе еще пятнадцать лет, не так ли дорогой?

Джон. Послушай, Констанс, что-то я тебя не понимаю. Иной раз ты твои слова просто раздражают.

Констанс. Я думаю, что в любом случае Мари-Луизе найдется не одна замена.

Джон. Констанс, даю тебе слово чести…

Констанс. Это единственный твой подарок, которому я не найду применения. Видишь ли, пока я могла изображать блаженное неведение о твоих похождениях, мы могли быть счастливы. Но теперь ситуация изменилась к худшему. Ты поставил меня в крайне щекотливое положение.

Джон. Я очень сожалею об этом, Констанс.