Петр Киле - Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга Страница 15

В парке дамы прогуливаются, делая вид, что они сами по себе, при этом внимательно наблюдая за гостем. Несколько дам совсем близко стоят у застекленной галереи.

                 1-я  д а м аА выйдет в сад он, нет? Высокий ростом,Он строен и подвижен, словно молод.

                 2-я  д а м аА сколько лет ему?

                 3-я  д а м а                                   Еще не стар,Чтоб женщин избегать.

                  1-я  д а м а                                           Ему лет сорок.Иль сорок пять.

                  2-я  д а м а                              Предельный для мужчины.

                  1-я  д а м аУ венценосцев в возрасте любомПроблемы с женщинами нет.

                  2-я  д а м а                                                      Конечно,Когда он в силе.

                  4-я  д а м а                              Будет вам!

                  1-я  д а м а                                                   А что?

Все весело переглядываются и смеются. Князь Куракин подходит к царю, и они словно забывают, что у всех на виду.

               К у р а к и нВам весело?

                  П е т р                      Нет, нет, скорее скучно.Есть новость, говори. Займи мой ум.

                К у р а к и нРумянцев запросил, где вас он можетЗастать.

                   П е т р                Что он прознал, тебе он пишет?

                К у р а к и нДогадки наши подтвердились. Он,Ваш сын, у венского двора искалУбежища и жил, как пленник, в замкеВ горах...

                   П е т р                  О том ведь мы прознали, а?Но штурмовать сей замок мы не стали.

                К у р а к и нИ нет нужды. Там пленника уж нет.Царевич тайно увезен в Неаполь.О том, где он живет, известно все.

                 П е т р           (впадая в гнев)Румянцеву: пусть едет в Спа, кудаИ мы прибудем вскорости. Он делоСвое уж сделал, молодец!  ТеперьСерьезный дипломат понадобится.И на примете есть такой. Толстой.Он в Гаагу вызван кстати для веденьяПереговоров к заключенью мира.

             С е н - С и м о нУжасная гримаса исказилаЧерты московского царя на миг.Что это? Вспышка гнева?

                  Т е с с е                                                Тик, сказал бы.Непроизвольные конвульсии,С чем совладать почти что невозможно,Особенно в волненьи или гневе;А царь всегда в порывах чувств и мыслей,Могучих, переменчивых, глубоких,Что трудно вынести природе, сбойИ происходит, - человек, не бог.

               К у р а к и н         (выглядывая в парк)Смотрите, государь.

                   П е т р                                      Там представленье?

               К у р а к и нПохоже, да? Но я там вижу дамИз высшей знати. Ассамблея в парке.

                  П е т рИ чем же заняты? УвеселеньяКакие в моде, кроме разговоров?

               К у р а к и нДа тем же, чем всегда и всюду свет -Амурами, политикой немножко.Две дамы на скамейке, к нам спиною:Головки, плечи - загляденье, право;Пред ними кавалер галантный в стойке -Вдруг в танце словно замер, а хорош!

                  П е т рКомедиант.

               К у р а к и н                      Пожалуй, да. Из принцев.Хороший шут мог выйти из него.

                  П е т рА у фонтана что же предсталенье?

               К у р а к и нДа, чем-то явно недовольна дама,Из фрейлин герцогини, может быть:Готовая подняться, остаетсяСидеть, - в широком книзу темном платье,Но шея, грудь открыты, - бюст хорош, -Головку повернув назад с апломбом,Где кавалер, разлегшись на траве,Красавицу сию лениво дразнит.

                  П е т рКакая здесь из герцогинь?

               К у р а к и н                                                 Из тех,Чьи приглашения остались втуне.У острова Венеры среди дамОна в блестящем светло-белом платье,Хотя немолода уже, но шарм,Как говорят французы, бесподобный.

                П е т рУ острова Венеры?

               К у р а к и н                                   Государь,Там храм ее и статуя богини,Но не из древних; древности у Кроза,У казначея королевского,И ассамблеи лучшие - у Кроза,Галантных празднеств он большой любитель,С художником, что у него живет.

    Подходит герцог д`Антен.

                Г е р ц о г                 (князю)Его величество меня простит лиЗа вольность эту: в парк я допустил,По просьбам настоятельнейшим, дам,Желавших издали хотя бы видетьЕго величество.

                 П е т р                 (князю)                              Где ж ассамблея?Я ночь провел однажды в Лувре, там жеЯ нечто в этом роде наблюдал;В Версале тоже ночевал, в МарлиИ в Трианоне - то же представленье.И я носился в колпаке, случалось,Не званый словно в ассамблею гость.

Князь и царь весело смеются, держась совершенно на равной ноге, что весьма удивляет французов.

               С е н - С и м о нТеперь непринужденно весел царь,С посланником держась на равных; впрочем,Таков со всеми, свой среди солдат,Мастеровых, художников, ученых, -Врожденного величья все исполнен.Великий государь и человек,И им прославлен будет этот век.

                 Г е р ц о гПрошу его величество к столу.Без дам мы собираемся, однакоПортрет царицы будет на виду.

   Гости входят в дом.

Сцена 3

Неаполь. Крепость Сент-Эльма. Комнаты царевича Алексея.

Царевич Алексей и Евфросинья. Входит секретарь вице-короля графа Дауна.

С е к р е т а р ь. Ваше высочество! С согласия вице-короля господа Толстой и Румянцев намерены посетить вас сегодня в полдень.

А л е к с е й. Хорошо. Моего согласия уже не спрашивают.

С е к р е т а р ь. Эти господа очень настойчивы. Да и вы сами заявили, что вам надобно время для размышлений. (Выразительно взглядывает на молодую женщину.)

А л е к с е й. Поди к себе.

            Евфросинья уходит в соседнюю комнату.

С е к р е т а р ь. Что касается протекции цесаря, между нами, государь царевич, она не столь беспредельна.

А л е к с е й. Что вы хотите сказать? В прошлый раз граф Даун подтвердил мне, что я вполне могу положиться на покровительство цесаря.

С е к р е т а р ь. Да, в разумных пределах. С оружием защищать вас не станут, да от кого? Отца вашего, государя столь славного, каких ныне нет. Рассудите сами.