Наталья Арбузова - Мы все актеры Страница 16

СЕННОВ-АРСЕНЬЕВ (шепотом, в наступившей тишине): Куда ты, Стивенсон, уходишь?

НЕСВЯЗНЫЙ ХОР (вступает с новой силой): За хозяина… светлых мыслей… семейного счастья… крепкого здоровья… душевного покоя…

Солнце быстро пробегает остаток пути до той точки, где ему положено нырнуть за горизонт. Иные блюда уж исчезли со стола, как по мановению жезла. Сидевшие за столом по одному, будто в «Прощальной симфонии» Гайдна, уходят со сцены, произнося с ничтожной вариацией и различной интонацией одну и ту же фразу.

УХОДЯЩИЕ: Надеюсь присутствовать на Вашем (твоем) столетнем юбилее.

Остаются юбиляр с женою и То самое которое.

НАТАЛЬЯ НИКОЛАВНА (мужу, не обращая вниманья на монстра): Устал? сейчас принесу снотворное.

Уходит. То самое которое зевает квадратной пастью.

ДЕД (к нему): Да, устал… необратимо. Долголетие обременительно… буду рад сдать дежурство…. мечтаю о правнуке… хочу утешиться обновленьем жизни.

То самое которое складывается и лезет в компьютер. Входит Пол Ньюмен.

ПОЛ НЬЮМЕН: Заберу ее с собой… безумие заразительно… сынок тоже поехал… не семья а Бирнамский лес на марше!

ДЕД: Забери… если сумеешь накинуть уздечку.

Появляется Наталья Николавна со стаканом шипучки. Дед пьет и уходит с женой, опираясь на ее плечо. Входит Ксюша.

ПОЛ НЬЮМЕН: Пошли, крошка, на воздух, из этого дома престарелых… как пить дать свихнешься!

КСЮША: Ты не моложе его, отец… на тебя лезут молодежные джинсы? ну и что? есть чем гордиться…

ПОЛ НЬЮМЕН: Люди не изменились со времен Эсхила и Софокла! Признай то, что есть! я требую!

КСЮША: Пломбир – пришелец из совершенных миров… сто пудов… просто он немножко замаскировался… таковы правила сказок. Наши табу мне нравятся… коллективный крепкий зарок…

ПОЛ НЬЮМЕН: А твой пасынок? Ипполит? как всё это будет?

КСЮША: Это будет второй Пломбир… просто он еще не вылупился.

ПОЛ НЬЮМЕН: Сломаешься.

КСЮША: Пусть.

ПОЛ НЬЮМЕН: Хочешь быть несчастной?

КСЮША: Мое полное право.

Между Полом Ньюменом и Ксюшей начинают проскакивать искры. Снова пахнет горелым трансформатором. Входит мадам Сеннова. Пол Ньюмен смывается с истинно молодой прытью.

МАДАМ СЕННОВА (Ксюше): Вам необходимо с помощью психотерапевта сделать правильную расстановку в обеих Ваших семьях – родительской и мужниной.

КСЮША: Да, конечно… да, непременно… (Порывается уйти.)

МАДАМ СЕННОВА: Вы просто живая иллюстрация всех комплексов… пособие для их изученья.

КСЮША: Так из меня надо сделать что-то вроде натурщицы для студентов психологического факультета МГУ… ободрать кожу с подсознанья… изготовить своеобразное écorché.

МАДАМ СЕННОВА: Ваш дедушка заказал для Вас десять сеансов психотерапии… попросил меня остаться в доме, пока я с Вами не управлюсь.

КСЮША: О, в таком случае Вы никогда не попадете домой, Анна Юрьевна! Ваши домашние растения засохнут, кошки уйдут гулять через форточку и не вернутся.

МАДАМ СЕННОВА: У меня нет кошек и комнатных растений. (На голове у Ксюши начинает расти фикус.) О, лечитесь, еще не поздно!

КСЮША (поет):

Хорошо бы сделать так –

Срезать все кудряшки,

На затылке красный мак,

А вокруг ромашки.

Если волосы растут –

Значит, их сажают,

Почему сажать цветы

Мне не разрешают?

МАДАМ СЕННОВА: Нет, кажется, поздно. (Уходит.)

КСЮША (ко всё еще открытому ноутбуку): Ты, чучелко, покажись.

Неохотно вылезает компьютерное чудо. Теперь у него четыре красных глаза.

КСЮША: Ну, заглючило… не показывайся Пломбиру в таком виде. Скажи, что я успею увидеть за свою недолгую жизнь?

КОМПЬЮТЕРНОЕ ЧУДО: Набери текст вопроса.

КСЮША: Не дури. Ответь по-человечески.

КОМПЬЮТЕРНОЕ ЧУДО: Страдание, страдание и еще раз страдание.

КСЮША: Спасибо на добром слове. Лезь обратно, я закрываю ноутбук.

Чудо нешустро лезет, Ксюша захлопывает крышку. Входит Стивенсон.

СТИВЕНСОН: Он хочет забрать тебя с собой!

КСЮША: Я же не чемодан… чтоб взять за ручку и увезти.

СТИВЕНСОН: Что, угнать самолет?

КСЮША: На кой тебе стараться? меня на борту не будет.

СТИВЕНСОН: Он утащил сегодня твои документы… рылся в столе… я видел в окно… сунул за пазуху, сел в машину и увеялся на три часа.

КСЮША: С каких это пор ты заглядываешь в мои окна?

СТИВЕНСОН: С тех пор, как всё это началось. У него на тебя билет… пошли, скажем Пломбиру!

КСЮША: Нет… у Пломбира сердце болит после того, как на меня наехала гипнотизерша. Слышишь? ни в коем случае! заклинаю березовой рощей…

Входит Пломбум.

ПЛОМБУМ: Мы поедем втроем на Азовское море. Найдем безлюдную бухту, будем отпускать тебя, Ясень-Ксень, одну купаться. Я буду варить борщ, Арсюшка мыть миски.

КСЮША СО СТИВЕНСОНОМ (в один голос): Yes.

На головах у них вырастают ясени, покрываются семенами-носиками, тянутся ветвями друг к другу, будто ветер дует на них с двух сторон. Рано зажегся фонарь за оградой. Вбегает щенок.

ЩЕНОК (на Пломбума): Р-ры! тяв, тяв, тяв! (Виляет хвостиком у ног Ксюши-Арсюши.)

ПЛОМБУМ: Пойду постелю Андрею Самойлычу… он ярко выраженный жаворонок, ему надо в девять лечь, иначе не заснет… ну, самое крайнее в десять.

СТИВЕНОН: Небось, в пять проснется, и давай петь.

ПЛОМБУМ: Это уж как водится. (Уходит. Ноутбук появляется с другого бока.)

НОУТБУК (щенку): Это Белоцерковский отравил собаку Старосельского… ему ничего не стоило… у них дачи впритык.

ЩЕНОК: Ау-у-у! (Убегает, поджав хвост.)

СТИВЕНСОН: Андрей Самойлыч, правда, что Вы знаете наизусть «Божественную комедию» в переводе Лозинского?

НОУТБУК (скромно): Теперь уж не уверен.

СТИВЕНСОН: Я родилась над теми берегами…

НОУТБУК:

…Где море, как усталого гонца,

Встречает По с попутными волнами.

Любовь пленяет нежные сердца,

И он пленился телом несравнимым,

Погубленным так страшно в час конца.

Любовь, любить велящая любимым,

Меня к нему так властно привлекла,

Что он со мной пребыл неразделимым.

Любовь вдвоем на гибель нас вела.

Ну, это-то все знают.

КСЮША СО СТИВЕНСОНОМ (вместе): Да.

ПЛОМБУМ (появляется на пороге флигеля, машет Ноутбуку): Принц на горошине! готово!

НОУТБУК (в нерешительности): Как будто еще рановато… (Идет на зов. Пломбум скрывается в дверях.)

СТИВЕНСОН (Ксюше): Мы поплывем вдвоем на байдарке… выберем реку по названью… ты что молчишь?

КСЮША: Поплывем… заметано.

СТИВЕНСОН: Река будет петлять, берега чередоваться: то правый крутой – в обрыве ласточки клювами выдолбили гнезда – левый с песчаной отмелью, то наоборот… ты рада?

КСЮША: Очень.

Входит, пошатываясь, Алексей Сеннов.

АЛЕКСЕЙ СЕННОВ: Те же и Алексей Сеннов, ранее известный как Сеннов-Арсеньев.

СТИВЕНСОН: Что с тобой? когда ты успел?

АЛЕКСЕЙ СЕННОВ (показывает на карман брюк, оттопыренный бутылкой): Со стола взял… незаметно… было много – хоть залейся!

СТИВЕНСОН: Еще и это! (Берет Алексея Сеннова за шиворот.) Пошли, я тебя отведу на веранду… там есть диванчик… с тобой в одной комнате быть не хочется! ну, шевелись.

Уводит Алексея Сеннова ко флигелю. Входит Пол Ньюмен.

КСЮША (отцу): Я всё знаю… ты купил мне билет… давай мои документы… и билет давай… летим вместе… ступай, не стой как аршин проглотил.

ПОЛ НЬЮМЕН (отдает ей документы и билет): Встаем в шесть. (Выходит.)

Входит Пломбум, на голове у него треуголка с плюмажем.

ПЛОМБУМ: Мы повезем с собой Арсюшкина щенка! Надо будет взять справку о прививке против чумки и билет на него!

КСЮША: Пломбир, я улетаю с отцом в Америку. Не бойся, выросла! сумею что хошь расставить по своим местам. Жить буду отдельно, только помощь его приму. Вы со Стивенсоном оба… я обоих… а то вам придется меня убить, чтоб не бодаться. У Кортасара? или у Борхеса? В общем, прощай. (Целует его.) Пошла собираться.

Уходит. Входит Ноутбук.

НОУТБУК: Лет двадцать назад в Переделкине Белоцерковский со Старосельским сидели за одним столом! трудно вообразить…

Пломбум отдирает майского жука с жидких волос Ноутбука.

ПЛОМБУМ: Когда всё отнято, сколько еще остается!

ПОЖЕРТВОВАТЬ ПЕШКОЙ

Короткая и довольно прозрачная детективная история

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Ольга из поселка Пустоша под Шатурой.

Ее малолетние дети-погодки: сын Миша постарше, девочка поменьше.

Ольгина мать, законченная алкоголичка.

Аня, Ольгина старшая сестра (бессловесная роль).

Женя, сначала Анин, потом Ольгин парень, отец ее детей, ударившийся в бега.

Вадим Петрович, московский бизнесмен – Ольга живет у него в прислугах.

Юлиана Аркадьевна, жена Вадима Петровича, когда-то частная преподавательница английского.