Изверг - Olesse Reznikova Страница 16

Я парень, не сказать, что злой, не сказать, что добрый.

В отличие от тебя, я не всегда в тени. Но у меня хватает внимания со стороны окружающих.

Что я люблю слушать? Могу просто переписать то, что написала ты. Я послушал все и, мне безумно понравилось.

Книги. Классика, неважно зарубежная или русская. Любая, все читаю. Современные тоже ничего, намного проще понимать написанное.

Добавочный факт: Если бы мы были знакомы, не уверен, что я понравился бы тебе. Такой доброй девушке нужен Добрый парень. Я и не добрый и не злой, но в любом случае под критерий не подхожу."

У меня глаза на лоб полезли. С чего он решил, что я хочу быть его девушкой? Да мы даже в жизни не знакомы. Как понять «не добрый и не злой»?

Найдя среди множества книг «Идиот», я расправила листок и написала, быстро водя ручкой по бумаге.

"С чего ты взял, что я хочу быть твоей девушкой? Я просто случайно забыла листочек со строчками песни, ты нашел, написал ответ. Но это не значит, что мы должны быть парой. Можно просто общаться. Даже не сообщая друг другу имена."

Я подумала, почесав затылок ручкой, и зачеркнула последнюю строчку. Вместо неё написала:

"И мне неважно, плохой ты или злой. Внутри и снаружи все мы разные. И ты не написал цитату для следующей книги."

Улыбнувшись, я вложила листок между страниц и осторожно поставила книгу на полку. Теперь у меня была поговорка на ближайшее время.

«Ответ в книге нашел — день не зря прошел». Даже если сделала это прямо перед первым уроком.

Мама все чаще задерживается на работе. Не то, чтобы я уж очень сильно её ждала. Это начинает волновать — вдруг что-то случится.

Я сидела на кухне и читала книгу, не надеясь увидеть маму до десяти вечера. За окном уже темнело, тени перемещались по всей комнате, поднимаясь все выше, а солнце все ниже.

«Ночь перетянет на себя трос

Но есть всего один вопрос

Не позабудет мать про дочь,

Вернётся вовремя иль в ночь?»

И тут я услышала, как открывается входная дверь. У меня не было привычки бежать в коридор и встречать того, кто пришел. Поэтому, как и до этого, я осталась сидеть за столом. Сначала я просто ждала, пока, наверно, мама зайдет на кухню. Но как только через несколько секунд она так и не пришла, встала из-за стола и поплелась в коридор, попутно переделывая пучок.

Но как только я подошла к двери, мои руки так и опустились вдоль тела, а волосы рассыпались по плечам, щекотя шею и лопатки. Я интуитивно отошла на шаг назад, как только увидела Кирилла.

— Как-то не очень-то ты охотно встречаешь гостей, — цокнул языком он.

— Смотря, какие гости.

Я посмотрела на настенные часы. Девять часов вечера. Если мама сейчас не прийдёт, мне конец.

— И все таки я пришел не просто так, — он начал снимать кроссовки, и я испугалась.

— Что ты делаешь? — я указала вглядом на обувь, Кирилл так и замер с кроссовком в руках.

— Я пришел к тебе в гости. Слышал, тебе нужна помощь по литературе.

— С чего такая щедрость?

— Твоя подруга была очень убедительна.

«Вика»

— Она мне не подруга, — быстро выдала я. — И мне не нужна твоя помощь. И с литературой у меня все отлично, — сказала я, не решалась подойти к нему и выпроводить за дверь. Так как теперь боялась его. Если раньше во мне была лютая уверенность победить его, то с недавних пор она просто испарилась. Растворилась в воздухе, не более.

Кирилл задумался, смотря на мои руки, сложенные на груди. Я стояла в домашней футболке и лосинах, но это никак не повлияло ни на ситуацию, ни на нагнетающую обстановку. Он молча поставил свои кроссовки на обувницу и прошёл мимо меня, посмотрев при этом мне в глаза, давая понять — «Мы не закончили». У меня вспотели ладони, а по спине прошёлся, уже знакомый, холодок. Снова дежавю.

— Итак, Марина Цветаева? — задал вопрос Кирилл, когда я зашла на кухню. Он уже сидел за столом, сцепив пальцы на столе.

— Нет, — начала я. Он продолжил:

— Платонов?

Я покачала головой, начиная раздражаться.

— Булгаков? — он удивлённо поднял брови.

— Нет, нет и нет! — не выдержала я. — Слушай сюда, мы с тобой не друзья. Ты не можешь вот так приходит и вваливаться в мой дом, — я тыкнула в его грудь пальцем, он встал со стула, уставившись на меня, — не можешь предлагать мне свою помощь. И уж тем более, обсуждать с моими, хоть и бывшими подругами, меня.

Он нахмурился и опер руки по обе стороны от меня на стол и, глядя только в глаза, сказал:

— А ты не имеешь право всегда убегать от меня.

— Ты не правильно расставляешь приоритеты, — я поджала губы, сложив руки на груди, и отвернулась в сторону.

— Почему я должен был тогда страдать, а ты спокойно жить? — он прищурился.

— О чем ты говоришь? — я повернулась к нему, посмотрев на него. В глазах мелькала потерянность. Бывалой ненависти теперь противостояло равнодушие и обида.

— Тамара! — радостно сказала мама из коридора. За секунду до того, как она зашла на кухню, мы отодвинулись друг от друга, я отошла к кухонному гарнитуру, а Кирилл снова сел за стол.

Я нахмурилась, в последний раз взглянув на него.

— Ой, у нас гости. Давно Кирилл к нам не заходил, — проговорила она, кладя цветы на стол. Как всегда розы.

— Он уже уходит! — спохватилась я.

Кирилл кинул злобный взгляд в мою сторону. Мне было знакомо, на что он способен, но в любом случае он не мог осуществить хоть что-то при моей матери.

— Я приходил помочь Тамаре с литературой, но мы уже закончили, — я со свистом втянула воздух через зубы. Кто тянул его за язык это говорить.

Мама посмотрела на меня исподлобья и, не получив ответа, начала наливать чай. Я подошла к Кириллу, стоящему уже около входа на кухню, и начала разворачивать его к двери. С моей стороны это было не очень гостеприимно, но мне плевать, что кто может подумать. Он повернулся к моей маме, ещё раз улыбнулся и спокойно пошёл в коридор. Пусть знает, что в моем доме я сильнее.

— Так, Та-ма-ра, мы ещё не закончили, — не давая пройти, он сказал мне на ухо, отчего снова пробежали мурашки.