Джон Уэбстер - Всем тяжбам тяжба, или когда судится женщина, сам черт ей не брат. Страница 17

В одной из самых дальних башен замка,

Чтоб не совал он нос куда не след.

Пускай, открыв окно, взывает к морю,

Как лоцман, — на три мили ни души!

Вы не устали от нравоучений?

Джулио

О да, будь здесь песочные часы,

Уж я бы, сударь, тряс их в нетерпенье.

Постойте, вы ведь заперли и мать?

Ромелио

Я думаю, что так оно спокойней:

Не будет выть над бездыханным телом.

Джулио

Стучится, слышите? Он вне себя.

Ромелио

Пусть лоб он расшибет об эти двери.

Джулио

Он там кричит, что Контарино жив.

Ромелио

Сказать он хочет: был бы жив — оставил

Монастырю все земли. Спит и видит

Он эти земли. Гляньте, рассвело.

Нас с вами скоро позовут к дуэли.

Джулио

Эх, одного я не успел.

Ромелио

Чего?

Джулио

Балладу написать. Теперь уж поздно.

Со шпагой в животе, боюсь, хороших

Стихов я не сложу. Не перешел бы

Он от духовных наставлений к плотским,

Пока они вдвоем! Случись такое,

Сидеть им за решеткой; ну а там

Истории бывают и похлеще.

Ромелио

Нас ждут. Пора!

Уходят.

У окна, на верхней площадке, появляются Капуцин и Леонора.

Леонора

Так Контарино жив?

Капуцин

Да, жив и секундантом у Эрколе.

Леонора

Зачем он запер нас?

Капуцин

Его злой демон

Толкает к гибели. Мы в этой башне

Отрезаны от мира. Так случилось,

Упрямство ли его тому виной.

Иль перст судьбы, но мы спасти не в силах

Жизнь этому безумцу.

Леонора

Бог с ним, с сыном.

Но Контарино! Что ж вы не кричите?

Капуцин

Нас не услышат.

Леонора

Вниз тогда я брошусь.

Хотя бы мертвая смогу, быть может,

Дуэли помешать.

Капуцин

Не вниз, а вверх

Смотрите: там спасенье их. О небо,

Что наши помыслы в твоей игре!

Он, убивая Контарино, стал

Его спасителем, а я, желая

Спасти, все погубил. Злодею часто

Сопутствует удача, а другой

Как ни молись, хорошего не жди.

Воистину, когда стремишься к свету,

Тебе от сатаны прохода нету.

Леонора

Спаси их, господи! Ужель никто

Нас не услышит? То окно на город

Выходит? Так откройте!

Капуцин

Да, синьора.

Скрываются из виду.

Сцена 5

Заканчиваются приготовления к поединку. Входит офицер королевской гвардии. Криспиано и Ариосто занимают судейские кресла. Поодаль садится Санитонелла.

Офицер

Трубите сбор участникам дуэли.

Дважды звучат трубы. Из одной двери появляются Эрколе и Контарино, из другой

выходят Ромелио и Джулио.

Прошу ответить: есть ли основанья

Для переноса поединка?

Дуэлянты

Нет.

Ариосто

Измерено и взвешено оружье?

Офицер

Да, ваша честь.

Ариосто

Тогда прошу начать.

Пусть небо невиновного укажет.

Герольд

Soit la bataille, et victoire a ceux qui ont droit.[65]

Ромелио

Постойте! Может всякое случиться.

Не худо бы позвать отца святого

На крайний случай. Вот, возьмите ключ.

Я в башне замка запер капуцина

И мать свою. Скорей их отоприте,

Скорей же, ну, не то они застанут

Холодный труп.

Отсылают человека в замок.

Ну, а теперь — Victoire a ceux qui ont droit!

Начинается дуэль. Она продолжается до тех пор, пока не появляются Леонора и

капуцин.

Леонора

Остановите их, остановите!

Ариосто

Кто смеет поединок прерывать?

Под стражу их! Держать их взаперти!

Капуцин

Мы взаперти и так уже сидели.

Опомнитесь, ведь Контарино жив!

Эрколе

Он жив?

Капуцин

Конечно. Вот он перед вами.

Эрколе

Вы были другом мне — отныне будьте

Мне братом.

Обнимаются.

Леонора

Чтобы быть в его объять?

Я все бы отдала.

Контарино

За вас, синьора,

Готов я жизнь отдать.

Ромелио

Я тоже счастлив,

Коль это все не сон.

Ариосто

Кругом обман!

Чтоб так куражиться над правосудьем!!

Входят Анджиолелла и Иолента, прикрывающая черное, как у мавра, лицо; за

ними лекари, один из которых, в иудейском облачении.

А это еще кто?

Второй лекарь

Две редких птицы, что в мои силки

Попались. Эта, белая монашка,

Из ордена Сент-Клер, а та откуда,

Чернющая, не знаю.

(Открывает лицо Иоленты.)

Ариосто

Да, черна.

Иолента

Как знать, где зло, а где добро?

Черно у ворона перо,

А тронешь — бархатно без меры,

Как мушка на щеке Венеры.

Я в этой маске неспроста,

Душа по-прежнему чиста:

Я не жалела жженой пробки,

Но взгляд, он все такой же робкий,

И кожа пусть черна моя

По-прежнему безгрешна я.

Кто чище здесь, моя ль подружка,

Что образом светлей, чем стружка,

Иль та; на ком нет ни пятна,

Хотя лицом черным-черна?

Я душу бережно лелею

Что красотой сравнится с нею!

Эрколе

Синьора? Вы? К чему такой театр?

Иолента

Милорд, поймите, я подальше скрыться

Надеялась от звона ваших шпаг,

А заодно от ложных слухов, будто

Меня склонил к прелюбодейству брат.

Леонора

Пусть суд закроет дело. Вот бумаги,

В которых эти все перипетии

Отражены.

Ариосто

Довольно! Суд выносит

Свое решение. Столкнулись мы

Со странным и головоломным делом,

Тем тщательнее надо взвесить все

Пред тем, как объявить вердикт, и, так как

Обман невинен, не карать сурово.

Итак: Ромелио (начнем с него)

Исполнит обязательства свои

По отношенью к секунданту, пусть же

Он возместит ему ущерб моральный.

Ромелио

С готовностью, милорд.

Джулио

Благодарю. Хочу я выйти в море

С пиратами сразиться: хорошо бы

Под музыку, под небольшой оркестрик,

Который, если я осатанею,

Сыграет мне "Orlando Furioso".[66]

Санитонелла

Чтоб этих скрипунов завербовать,

Сулить им надо золотые горы.

Ариосто

Второе. Обвенчаетесь с монашкой.

Ромелио

Хоть завтра.

Анджиолелла

Долго же мне ждать пришлось.

Одна надежда, что другим девицам

Мой стыд послужит навсегда уроком:

Заманчив рай, но грех давать обет,

Когда его исполнить мочи нет.

Ариосто

Эрколе, Контарино и Ромелио

Снабжать семь лет галеры против турок,

По две на каждого. Анджиолелле,

Иоленте, Леоноре, оскорбившим

Святую церковь, на постройку храма

Дать деньги. Ну, а лекарям, сокрывшим

Выздоровленье Контарино, суд

Вменяет год — бесплатно — на галерах

Лечить команду. С этим вы идите

И постарайтесь для себя извлечь

Уроки из случившегося. В жизни

Решайте миром все, а не судом:

На зыбкой почве не построить дом.

Все уходят.

На титульном листе дошедшего до нас первого издания стоит: "Новая трагикомедия. Лондон, 1623". Есть все основания полагать, что пьеса была написана и поставлена Труппой Слуг Ее Величества незадолго до этого издания. Непосредственный источник «Тяжбы» не установлен. Скорее всего фабулу сочинил сам драматург, позаимствовав при этом у других, авторов лишь ряд частных деталей. Так, эпизод исцеления Контарино вопреки намерениям Ромелио, вероятно, почерпнут из "Удивительных и примечательных историй" С. Гуляра (английский перевод вышел в 1607 г.); эпизод с иском Леоноры о признании Ромелио незаконнорожденным восходит к аналогичному эпизоду либо в "Происхождении города Венеции и деяниях венецианцев" Б. Джустиниани, либо в сочинении И. Магнуса "О всех королях готов и свебов". Исследователи творчества Уэбстера выдвигают предположение о том, что образ Уинфрид имеет исторический прототип: некая Сара Суортон на нашумевшем процессе, слушавшемся в 1618–1619 гг., дала ложные показания в пользу своей госпожи леди Лейк. Акцент на социальнсй проблематике отличает «Тяжбу» от большинства яковитских трагикомедий и сближает с так называемыми темными комедиями Шекспира, в особенности с "Мерой за меру".

Перевод сделан С. Э. Таском по изд.: Webster J. Three Plays. Harmondsworth, 1977, p. 293–414.

Комментарии составлены А. Г. Шумаковым.

Примечания

1