Марио Фратти - Сестра Страница 2

Сын. Ты прекрасно знаешь, куда она собралась.

Мать (притворяется удивленной). Куда? Ты что–то знаешь?

Сын. Я все знаю.

Мать (с удивлением). Все… Что это значит?

Сын. Ты моя мать. Я не могу тебя посвящать в такие подробности… Сама знаешь.

Мать. Ей тридцать девять. У нее так неудачно сложилась жизнь…

Сын. Обычная история.

Мать. Большая любовь, когда ей было восемнадцать, замечательный мужчина, он преклонялся перед ней…

Сын (с иронией). Преклонялся? Если преклонялся, почему же он исчез? Почему?

Мать. Он был слишком молод. Моложе ее. Он испугался этой большой любви, испугался обязательств… Пожизненных уз… Да ты и сам поступил точно так же.

Сын. Когда это?

Мать смотрит на него изучающе.

Мать. Ведь у тебя были подруги. Почему ты их бросил?

Сын (после короткой паузы). Я разочаровался.

Мать. Что это значит? Что значит «разочаровался»?

Сын. Они были какие–то поверхностные…

Мать. В каком смысле?

Сын. Мама… Почему ты такая любопытная?

Мать. Я только хочу понять. Что значит «разочарование»?

Сын. Обычное дело… Кто–то тебе нравится, кто–то не нравится.

Мать. Расскажи–ка мне об этом. Если тебе кто–то сначала понравился…

Сын. То потом он проявляет свою истинную сущность.

Мать. Какую сущность?

Сын (с неохотой). Мама, ты сама знаешь… У одной какие–то амбиции, другая чересчур глупа…

Мать. Расскажи мне о своих любовницах.

Сын. «Любовницах»? Какое необычное слово для такой женщины, как ты!

Мать. Почему ты их бросил? Первую, вторую…

Сын (нерешительно). Анна была… педантична…

Мать. Она была слишком культурна для тебя?

Сын (не обращает внимания). Мэри была слишком нервная.

Мать. А ты нетерпим.

Сын (продолжает). С Нэнси было… слишком трудно.

Мать. Как ты о них безжалостно говоришь. Педантична, нервна, было трудно… И только поэтому ты их прогонял. А ты жесток.

Сын. Не знаю, как яснее выразиться… Если она сложна… Ты ведь должна понимать, что это значит.

Мать. Нет. Я из другого поколения. Что означает «с ней трудно» сегодня?

Сын. Это означает то же, что и вчера. Если ты с женщиной, то тебе хочется счастья, спокойствия… И чтобы никаких проблем.

Мать. Таким образом, она должна…

Сын. Должна вести себя как следует.

Мать. Что значит «вести себя как следует»? Поведение все время меняется. Женщина видит, чувствует, реагирует на твое поведение. Как ты себя ведешь? Что ты от нее хочешь?

Сын (пытаясь уйти от ответа). Мама…

Мать. Я хочу знать. Чего ты хочешь от женщины?

Сын. Мне действительно неудобно говорить с тобой об этом…

Мать. Я уже была замужем.

Сын (уходя от ответа). Я уверен, что ты была просто ангелом с папой, но и ты тоже…

Мать (с некоторой печалью). Мне было шестнадцать… Да, я была как ангелочек, доверчива, покорна, нежна… Это то, чего и тебе хотелось бы?

Сын. Не совсем. В твое время все было проще. Тебе было просто быть такой, какой ты была.

Мать (с иронией). Это было совсем не просто. Быть покорной.

Сын. Интересное признание. Ты притворялась ангелочком. (Показывает на дверь, в которую вышла дочь.) Та же кровь. Какая мать, такая и дочь.

Мать (не обращая внимания на его намек). Я держала себя в руках.

Сын. Ты обманывала?

Мать. Иногда… Когда это было необходимо.

Сын. «Необходимо»? Когда, например?

Мать. Когда надо было его успокоить…

Сын. Вот видишь? Ты знала, как себя вести. И папа был с тобой счастлив. Я помню это. Он был счастлив с тобой, с Розанной, со мной. У него с тобой не было никаких проблем.

Мать (с любопытством). А какие у тебя проблемы с твоими любовницами, (поправляется) с подружками?

Сын. С чего ты этим так заинтересовалась?

Мать. Мы никогда об этом не говорили. Но нам нужно об этом поговорить, я хочу понять.

Сын. Понять что?

Мать. Мужчин… Почему вы так себя ведете?

Сын. Как «так»?

Мать. Как ты сказал только что… Парой слов отделываешься от человека. «Педантичная, нервная». И на этом заканчиваешь.

Сын. Что правда, то правда.

Мать. Скорый и жестокий суд. Почему вы не даете времени вашей женщине приспособиться к вам, понять вас лучше? Почему вы их сразу бросаете?

Сын (удивлен ее необычной страстностью). У тебя сегодня какое–то странное настроение. Что случилось?

Мать. Наверное, мне надоело держать себя в руках! Я хочу знать.

Сын. Знать что?

Мать. Все. Чего ты хочешь от женщины? Чего ты хотел от Анны? От Мэри? От Нэнси?

Сын. Хорошо. Давай это все рассмотрим в том же порядке. Анна… Красивые руки… Прелестное лицо… Добрая улыбка. Я сразу же влюбился. У нас были одинаковые вкусы, более или менее… Балет, опера, театр… Но она была потрясающе педантична. Это было тяжко, ходить с ней куда–нибудь. Она знала все! Биографии танцоров, истории опер, списки пьес, написанных Томом, Диком и Гарри, параллели, сравнения, критические статьи. Меня стало тошнить от этого. И этот вечный укор. Как же так, ты этого не знаешь?… Ты это не читал?… Ты не интересуешься политикой?… Кто президент Сенегала? А Зимбабве? В чем разница между операми, написанными в 1890 и 1927 годах? Кому интересно, что автор либретто и композитор постоянно ссорились? Отдыхай, наслаждайся! Кончай мучить соседа! Я иду в оперу, чтобы развлечься, а не страдать по поводу собственного невежества! Я не хочу, чтобы мне постоянно напоминали, что девяносто девять процентов человеческих знаний проходят мимо нас!

Мать (как бы самой себе). Наверное, было бы лучше, если бы она поменьше училась, поменьше читала… (Пристально смотрит на сына.)

Сын. А кроме того, она все время вертелась вокруг, ей все время было что–то нужно от меня!

Мать. И тебя не трогала ее любовь?

Сын. Нет. Я бы предпочел, чтобы она «держала себя в руках», как ты. Мужчина не хочет, чтобы его преследовал кто–то, кто вываливает на него кучу всевозможной информации, фактов, дат, идей. Чтобы учиться, ходят в школу. А вне ее хотят развлекаться, отдыхать и веселиться! Жизнь должна быть сплошным праздником.

Мать. Жизнь — это не праздник.

Сын. Взаимоотношения должны приносить радость. Будь проще! Никто не выбирает себе врагов, выбирают друзей. А друг — это тот, кто делится с тобой куском хлеба. Тот, кто думает так же, как и ты!

Мать (с иронией). Родственная душа!

Сын. Возможно. Почему нет? Я именно это и ищу!

Мать. Мэри. Ее почему ты бросил?

Сын (с досадой). Это была такая…

Мать. «Нервная», ты сказал.

Сын. Она была такая дотошная. Ты бы видела, как она ела! Так жеманно! (Имитирует.) «Поправь галстук!» «Купи новую рубашку!» «Тебе нужен вечерний костюм.» «Какие ногти…» «Какие ботинки…» Она искала совершенства. Она хотела, чтобы я был безупречен во всем и всегда. Я все это возненавидел! Чего она хотела — стать моей матерью? Учителем? Нет уж, спасибо! Мне не нужна еще одна мать, которая все время пытается меня исправить и переделать!

Мать. Я? Когда это я пыталась тебя переделать?

Сын (не обращая внимания). Я такой, какой есть! Я ненавижу галстуки, сверкающие ботинки, лицемерие! А она была лицемерка! Поэтому я и бросил ее!

Мать. «Бросил», как будто она была вещью, клочком бумаги.

Сын. Это не я придумал такое выражение!

Мать. Ты ее оставил, оставил одну, в слезах…

Сын. Ее, в слезах? Да она, наверное, сразу же повисла на каком–нибудь другом таком же дураке.

Мать. Ты сказал, что с Нэнси было трудно. Что ты имел в виду?

Сын. Она усложняла жизнь. «Это хорошо, а вот это плохо…» Протеины, калории, доктора, лишний вес, всякие ограничения. Не ешь мясо, не ешь мороженого, не ешь пирожных, не пей кофе. А потом, все эти ее сомнения… Она всегда нуждалась во мне, чтобы принять любое решение. Мне это купить?… Сегодня или завтра? Наверное, завтра. Постоянно все откладывала на потом. Завтра, завтра, не сегодня…