Николай Некрасов - Федя и Володя Страница 2

Видовский. Видишь ли, как правда уничтожается, переходя из уст в уста. Ты гораздо бы лучше сделал, если б ничего не говорил об этом розане.

Феденька. Но кто ж вам сказал такую ложь?

Видовский. Твоя тетенька.

Феденька. Тетенька! Может ли быть?

Видовский. Может быть, ей кто рассказал, ты знаешь, и между добрыми людьми есть злые.

Дальвиль. Впрочем, это очень неприятно для m-lle Софи.

Феденька. Миленький папенька, прошу вас, напашите тетеньке…

Видовский. Я знаю, что это не было бы бесполезно, но она так уверена, и я…

Феденька. Как… Папенька, вы уверены?

Видовский. Но отчего же ты так привязан к этой розе? Нельзя не поверить.

Феденька. О, папа! уверяю, и даже божусь… Я вам всё рассказал, ваше сомнение приводит меня в отчаяние. Ах! эта роза! Я ее закину куда-нибудь! Я вас уверяю, что Софи не оказывала мне никакого преимущества, она даже не любит танцевать со мной и говорит, что я худо танцую…

С ней в танцах мне всегда неловко,

Она с другими так резва,

Приветно машет им головкой,

Твердит веселые слова,

Они кружатся, как голубки;

Но только я, скрепясь душой,

К ней подойду -- надует губки

И просто ходит лишь со мной,

А не танцует, как с другими;

И говорит она, папа,

Что не сравнюсь я в танцах с ними,

Что будто я сбиваюсь в па!

Вот как она со мной поступает. (Умоляющим голосом.) Ах! если б вы всё это написали тетеньке!

Видовский. Может быть, Софья и не давала тебе розана, я не видел, чтоб она когда-нибудь кокетничала.

Феденька. О, папенька, будьте уверены, что она этого не сделает, если б она кокетничала, то я никогда не любил бы ее так.

Видовский. Если ты ее любишь, то постарайся, по крайней мере, приобресть те качества, которые тебя в ней прельщают. Не будь больше так ветрен.

Феденька. Я надеюсь, папа, что вы разуверены насчет этой розы.

Видовский. Если я увижу большую перемену в твоем поведении и характере, то я уверюсь, что ты Софью любишь основательно, и о розе говорить больше не буду.

Феденька. Хорошо, папа, увидите; вы будете довольны мною.

Те же и Иван.

Иван (подавая Видовскому письмо). Сейчас принесли-с.

Видовский. Хорошо. (Читает.) А! это от тех, которые не будут.

Феденька. Сегодня вечером?

Видовский. Да.

Феденька (с любопытством). Ну что же, папенька?

Видовский (смеясь). Ах, какой ты любопытный!

Феденька. Что, папа?

Видовский. Не бойся, не бойся, от m-lle Софи нет.

Феденька. А Володя будет?

Видовский. Будет; я думаю, тебе было бы жалко, если б он не приехал.

Феденька. Ну… не слишком…

Видовский. Как… вы были сперва такие верные друзья!

Феденька. Мы уж больше не друзья.

Видовский. Почему?

Феденька. Он такой невежа, особенно на балу… Словом, мне бы не хотелось видеть его у нас сегодня.

Дальвиль. Он довольно хорошо танцует, и я уверен, что он никогда не сбивался в па.

Феденька. Так неужели он всегда хочет танцевать?.. Я уверен…

Видовский. Ты уверен… продолжай, Феденька.

Феденька. Что он не раз выбирал Сонюшку, потому что она очень хорошо танцует.

Видовский. Так за это вы и поссорились?

Феденька. Да, отчасти.

Видовский. А, так ты ревнив.

Феденька. Но, папа, она с ним танцует, а со мной просто ходит.

Видовский. Согласен, что это неприятно; но, чем дуться, лучше учись хорошенько танцевать.

Феденька. Ах, папа, вот уж неделю, как я учусь беспрестанно.

Видовский. Знаю, мне даже сказали, что ты для танцев пренебрег все другие занятия. Видно, ты уверен, что понравишься Сонюшке, если будешь хорошо танцевать; в таком случае она не стоит любви, и мне жаль тебя.

Феденька. О нет, папенька, она такая умная.

Видовский. Ну так твоя ревность совсем не у места. Когда я не беру тебя играть с собой в вист, заключаешь ли ты из того, что я тебя не люблю?

Феденька. Нет, папа; это потому, что я худо играю.

Видовский. А здесь разве не всё равно? Сонюшка предпочитает тебе того, кто хорошо танцует. Знай, Феденька: ревность также большой порок в человеке. Ты непременно хочешь быть ревнивым, а вместо того просто завистлив и презираешь Володю.

Феденька. А разве нет, папа, случаев, в которых ревность извинительна?

Видовский. Я еще не видывал таких случаев.

Те же, Иван.

Иван (Видовскому). Музыканты пришли; не прикажете ли освещать залу?

Видовский. Да. Я сейчас сам туда пойду, пойдемте, monsieur Дальвиль.

Уходят.

Явление 6

Феденька (один).

Феденька. Боже мой! я всё еще не выучил хорошенько этого трудного па! Неужели мне опять не удастся протанцевать лучше Володи. Нет, выучусь… (Танцует и поет.)

В кругу стройных пар

Теперь Вольдемар

Не будет уж лучшим танцором;

Начну танцевать

И всех чаровать

Мельканьем воздушным и скорым;

Не скажут теперь,

Что Феденька зверь,

Неловкий, степной и упрямый,

"Вот, вот кавалер,

Для всех он пример!" --

Воскликнут прекрасные дамы.

Не нехотя мне

Уж руку оне

Теперь подадут,-- с восхищеньем.

Хоть всех их зови;

И даже Софи

Посмотрит тогда с удивленьем!

(Напевая, убегает.)

Под конец действия слуга приносит несколько шпаг и кладет их на софу.

ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ

Театр представляет ту же комнату, что и в первом действии.

Иван (один).

Иван. Ах, как здесь хорошо, там так душно! уж как я устал, беспрестанно подавай то пирожное, то мороженое. Ох уж эти барчата, даром что малы, а едят так скоро, что не успеешь подавать. Что это с молодым барином сделалось; он не съел ни одного пирожка… А, да вот и он!

Иван и Феденька.

Иван. Как, барин, вы разве не будете больше танцевать?

Феденька. Я пришел только отдохнуть.

Иван. Что вы, сударь, такой печальный?

Феденька. Так, ничего.

Иван. Полноте, сударь; ведь я вас знаю… ступайте скорей, а то Софья Николаевна будет ангажирована.

Феденька (с досадой). Я больше не хочу танцевать с ней, точно так как и с другими…

Иван. А роза, ананасное мороженое, стихи? Позабыли!

Феденька. Я шутил. Роза, которую я тебе показывал, и не думала быть Сонюшкиной.

Иван. Значит, вы совсем не любите этой барышни?

Феденька. Нет, право, нет.

Иван. Верю, верю, сударь; так и надо.

Феденька. Отчего?

Иван. Оттого, что в ней, по мне, нет ничего особенного.

Феденька. Разве ты заметил что дурное в ее лице?

Иван. Я мало смотрел на нее.

Феденька. Ты, должно быть, принял за нее другую, а ее никогда не видывал.

Иван. Позвольте, позвольте, кажется, раз двадцать я видел ее у вашего папеньки на детских концертах. У нее русые волосы?

Феденька. Да.

Иван. Большие голубые глаза с длинными ресницами?

Феденька. И зрачки черные; прекрасные, шелковые волосы, маленький носик.

Иван. Да, сударь, барышня недурна, нечего сказать.

Феденька. Еще бы.

Иван. Она, кажется, немного плохо играет на фортепьянах.

Феденька (с досадою). Что ты лжешь!.. Она играет, как ангел!

Иван, хитро улыбаясь, уходит.

Как он смеет так смеяться над Сонюшкой!

Видовский и Феденька.

Видовский. Что ты здесь делаешь, Феденька? Отчего ты не в зале?

Феденька. Я сейчас пойду туда.

Видовский. Но зачем ты ушел? Говори правду и не увертывайся, ты мне это обещал.

Феденька. Право, оттого, что мне скучно.

Видовский. А отчего тебе скучно?

Феденька. Оттого, что я танцевал только один раз.

Видовский. Кто же тебе помешал?

Феденька. Я не мог,-- она всегда ангажирована.

Видовский. Она… верно, Сонюшка? Но танцевать весь вечер с одной невежливо и неумно.

Феденька. Но ведь я без дурного намеренья.

Видовский. Тем лучше, я того и хочу. Но тебе пора танцевать. Сонюшка скоро должна танцевать.

Феденька. Я уже ее ангажировал.

Видовский (один).

Видовский. Он не предвидит горя, которое его ожидает, она уже танцевала с Володей. Как он рассердится. Бедный Феденька, мне его жаль!

Видовский и Дальвиль.

Видовский. Ну, что делает Феденька?

Дальвиль. Он зол ужасно. Сонюшка подошла к нему и сказала, что она долго ждала его, но наконец, по приказанию маменьки, танцевала с Володей. Феденька покраснел и не мог ничего сказать, слезы навернулись на его глаза. Я стоял за колонной и наблюдал за ним. Он подошел к Володе и сказал вполголоса очень сурьезно: "Милостивый государь! Я хочу с вами поговорить в той комнате",-- и указал на дверь, ведущую сюда.

Видовский. Что это значит?

Дальвиль. Выслушайте до конца. Когда Володя спросил: для чего? -- он повторил в другой раз, что хочет с ним поговорить наедине. Наконец они условились сойтись в этой комнате. Я приказал Ивану известить нас, когда они выйдут из зала.