Александр Селин - Акция по спасению известного адвоката Отто Хайниге Страница 2

Летчик. Точно!

Взявшись за руки, радостно убегают со сцены.

На сцене Ведущий и Акула. Ведущий продолжает повествование. Акула совершает движения, иллюстрирующие его рассказ.

Ведущий. Акулы не нападают сразу. Они делают несколько кругов-заходов вокруг жертвы, а затем стремительно бросаются вперед. Плывущий параллельно с акулой ошибочно полагает, что рыба проявляет к нему полное безразличие. В то время как достаточно одной молекулы пота на кубический метр воды или резкого взмаха руки, как это делают очарованные пловцы кролем в олимпийском водном бассейне, как тут же вы попадаете в черный список, из которого вас не уберет никакая адвокатская комиссия. Но Хайниге как раз по образованию был адвокатом, и это помогло ему выиграть время. Он осторожно перевернулся на спину, набрал воздуху, герехтихькайт гевинг! (справедливость победит!), и вот таким образом, притворяясь неодушевленным предметом, лег на поверхности воды. Никакого пота, никаких запахов.

И пока акульи эхолоты безуспешно пытаются выяснить, куда исчез пловец и что это за неподвижное бревно появилось на спокойной речной поверхности, и пока в нелепой растерянности дефилирует характерный плавник, которых нет у моржей и тюленей, черт бы их побрал, давайте вспомним, как много сделал Хайниге во благо просветления человечества. Римско-Брюссельский пакт. Раз! Восстановление озонового слоя над норвежским архипелагом Шпицберген. Экологическое оздоровление Куйбышевского водохранилища, оттуда, кстати, мы ведем свой репортаж. Борьба с курением. Равноправие женщин и отмена запретов на профессию. Ист дас цувенихь? (Неужели этого мало?) Сами видите, у кровожадного хищника появился вполне достойный противник с большим послужным списком. И это не считая того, что весь мир получил сообщение летчика, который только что пилотировал сверхзвуковой самолет. Итак, расползающийся шлейф перехватчика высоко в небе. Башенки японского ресторана. Абразивный завод. И красная солнечная дорожка на спокойной голубой воде.

Ведущий, каждый раз уточняет обстоятельства, чтобы проверить себя, все ли у него в порядке с головой. На самом деле, конечно же, не все в порядке.

Далее две танцовщицы в стиле японского театра исполняют свой номер «Пловец и Акула». Затем выходят двое военных в камуфляже и шлемах танкистов и под хорошо известную японскую мелодию начинают поочередно читать «танки».

Молния ударяет в холм по касательнойБашня в прицеле неточной кумулятивной атакиПодари уют кузнечикам в земляных норкахТихим танкистам, прикрытымГетерогенной броней

Яркий фугас восстает зарейНагревая корпусЧетыре пятнистых саламандрыУползают через нижний люкО мудрец, который его придумал!

Коралл! Коралл!Я – нефритовый стволСлышу по рацииКак хорошо после стрельбУвидеть свое отражение в зеленой воде

О, моя куколка!Пока мы с тобой целовалисьПо склону горыГусеницы поползлиБабочкой танк упорхнул

Словно пушинкой летитПо пересеченной местностиМузыкой гусениц разгоняя наступающую пехотуДизельное топливо отделяется облакомКак лепесток эдельвейса

Два бронебойных снарядаИ четыре дота. Какие выбрать?Один, вон тот, в багровой травеДругой – под желтым деревомПоздняя золотая осень

Одно деление вправоИ падает снайперС ольховой вершиныТрогай, механик-водитель,Любуясь закатом в смотровой щели

Полная Луна не ждетВосходящего СолнцаВражеский окоп, как засохший ручейНе берется поперек, проходи вдольА что Истина?

Две танцовщицы вместе с двумя танкистами заканчивают миниатюру «Пловец и Акула».

На сцене представители администрации абразивного завода. Первый и второй – мужчины, третий – женщина

Первый (передразнивает только что выступивших японских актеров). Ху! Ха! Ху! Ха!.. И зачем только мы им территорию отдали?

Второй. Какую территорию?

Первый. А то не знаете? Двести квадратов пустыря. Двести квадратов пустыря под это басурманское заведение. Я сразу говорил: работает наш абразивный, не работает – никому в аренду ни метра не сдавать. Ни в здании, ни на пустыре. Ни метра!

Второй. А вы что, все ждете инвестиции в наш абразив?

Первый. Да, представьте себе, жду. Иначе под самую ночь ни за что бы не приехал. А вот приехал. Патриот, как видите. Удивляюсь, что лампочки не вывернули в актовом зале.

Второй. Ну, я, наверное, не такой патриот как вы, но по мне, уж лучше в актовом зале бодрствовать, чем дурацкие сны видеть. Уже третью ночь подряд.

Первый. Что такое?

Второй. Да все то же. Моржи с тюленями снятся. Нет, ну во наглые твари! Жирные, скользкие, рожи-то во! И все лезут, лезут, шлепают своими плавниками…

Третий. Да нет у них плавников! У них ласты. Сколько раз я вам говорила. Ноги, эволюционировавшие в ласты. Плавник – это у акулы. И предлагаю не терять время, а говорить по существу. Как там Хайниге?

Второй. Да пока цел еще.

Третий. А акула?

Второй. Цела, что ей сделается.

Третий. Хм… А что танковая атака? Безрезультатно?

Второй. Как бы вам сказать… Слова поэтов только тогда могут материализовываться, если поэзия высокого уровня. А эти… недотянули… недотянули… Не гении… Так, областного уровня.

Первый. А?! Что я говорил?! Гнать их с пустыря! Гнать! Ху! Ха! Ху! Ха!

Третий. Сергей Николаевич, никогда не рубите с плеча. Вы все-таки не литературный редактор. Вы – администратор. И я администратор. И Кужлев администратор. Поэтому давайте говорить как администраторы и делать все от нас зависящее, чтобы приблизится к решению вопроса. Что у нас с авианосцем?

Второй (встает, подходит к карте). Авианосец вышел вовремя, но, к сожалению, в районе Керченского пролива застрял. Осадка не та. Вот как он шел. Через Босфорский пролив. Обогнул Крымское побережье. А вот здесь, в Керчи застрял. Хотя должен был следовать… Вот… Азов… Волго-Донской канал… Потом – Куйбышевское водохранилище… А затем сюда, к пристани «Рыбное» на место событий…

Первый. Минуточку… Авианосец турецкий или американский?

Второй. Болгарский.

Первый. Так… Болгарский… (Подходит к карте.) А какого, извините, черта он выходил из Босфора? Он должен был стоять здесь! Наготове! В Софии! В военном порту.

Второй. В военном порту?

Первый. В военном порту.

Второй. Прям уж-таки в военном порту?

Первый. Знаете, мне надоело ваше ехидство. Если это болгарский авианосец, то он должен находиться в софийском военном порту. Это вам любой подтвердит.

Второй. Любой?

Первый. Любой. Давайте спросим. Вот девушка из первого ряда. (Обращается к девушке из первого ряда.) Девушка, вы случайно не моряк? Нет. Не моряк. Это я для чистоты эксперимента спрашиваю. Скажите, где должен находиться болгарский авианосец?

Второй. А вы не давите на нее!

Первый. А чем я давлю?

Второй. Интонациями. Не давите. Не надо.

Первый. Ой-ой-ой! Ой-ой-ой! Давлю! Двести квадратов пустыря подмахнули японцам… Болгарский авианосец почему-то приплыл из Босфора… Самолеты непонятно какие летают над водохранилищем… Да еще моржами зубы заговаривает!

Второй. Слушайте, вам когда-нибудь сны снились, а?! Снились, спрашиваю?! Ты лежишь неподвижный… Рукой пошевелить не можешь… А они на тебя прут! Фыркают…

Первый. Нет, не снились.

Второй. Так приснятся! Приснятся! Никто от этого не застрахован! Вот тогда я посмотрю на вас!

Третий. Коллеги! Коллеги! Прекратите! Уходим от главного! Хайниге в опасности. Медлить нельзя. А вы спорите. То моржи, то эти ваши «Ху! Ха!»

Первый. Это его «Ху! Ха!», двести квадратов…

Третий (расплакалась). Прекратите! Если не отвлекаться… а сосредоточиться на главном, то всегда можно найти выход. Вот у меня дочка двенадцатилетняя шесть букв не выговаривала. Ни один логопед не помогал. «Р» не выговаривала, «Л» не выговаривала, вместо «лодочка» говорила «водочка». «Ш» не выговаривала. Вместо «шишка» говорила «фыфка», «К» не выговаривала, и «И краткое». Все время так, вместо «Й» говорила «ЫЙ». А когда встречалась буква «Ю», так молчала вовсе. Взяла себя в руки. Все буквы алфавита… Блока цитирует, Гандлевского, Платонова… Вот только на букву «Ю» молчит по-прежнему. Увидит ее и молчит.