Наталия Бортко - Выпуск 1. Петербургские авторы конца тысячеления Страница 24

МАРИНА. Я не хочу больше быть твоим аэродромом!

АНТОН. А чего ты хочешь?

МАРИНА. Я хочу быть всем или ничем!

АНТОН. Ты никогда не будешь для меня всем! (Толкает ее, она летит в другой конец комнаты и падает у стены.) Но я не могу без тебя жить! Ты способна это понять?

МАРИНА. Нет! Мне нравится невозможность жить без тебя. Я хочу пребывать в ней! Я хочу, чтобы ты убрался!

АНТОН. Но делаешь все, чтобы я не уходил. Ты опять врешь.

МАРИНА. Что мне сделать для того, чтобы ты убрался?

АНТОН. Ну придумай! Раз ты так этого хочешь… Придумай! Ты же умеешь сочинять!

МАРИНА (поднимается, подходит к нему, толкает его в грудь). Уходи!

АНТОН (не двигаясь). У тебя не хватит сил, чтобы так меня прогнать.

МАРИНА. Тогда я сама уйду. (Бьется об него руками и головой.) Зачем ты стоишь у меня на пути?!

Антон крепко берет ее за плечи, целует. Их поцелуй больше похож на борьбу. Они падают на кровать Нины.

В это время в дверном проеме появляются Мать, Отец и Бабушка Марины. Бабушка бережно держит белое свадебное платье на плечиках. У Папы в руках Подарок.

НИНА (после паузы, разглядывая их). Доброе утро!

За окном светает.

Макс Биттер-младший

«НА ДОНЫШКЕ»

Комедия[1]

Посвящаю Кириллу Игоревичу Филинову

ИВАН МИХАЙЛОВИЧ КОСТЫЛЕВ, 54 лет, ответственный квартиросъемщик

ВАСИЛИСА КАРПОВНА, его жена, 26 лет

НАТАША, ее сестра, 18 лет

МЕДВЕДЕВ, милиционер, 40 лет

ВАСЬКА ПЕПЕЛ, 28 лет

КЛЕЩ АНДРЕЙ, слесарь, 40 лет

АННА, его жена, 35 лет

НАСТЯ, девица, 24 лет

КВАШНЯ, торговка пельменями, под 40 лет

БУБНОВ, без определенных занятий, 45 лет

ИДИОТ, 45 лет

САТИН и АКТЕР, приблизительно одного возраста, лет под 40

ЛУКА, бомж, 60 лет

АЛЕШКА, сын Идиота, 17 лет

ТАТАРИН и КРИВОЙ ЗОБ, мелкие бизнесмены

БАРОН, скелет без возраста

Действие первое

Общая кухня в коммунальной квартире дома дореволюционной постройки, переделанная, по всей видимости, из большой залы-библиотеки. Внизу собственно кухня с ванной комнатой и туалетом, на антресолях несколько маленьких каморок, по бокам лестницы. На стенах переплетение водопроводных, фановых и газовых труб, электрических и телефонных проводов. По стенам развешены велосипеды, оцинкованные ванны для младенцев, тазы для варенья, несколько персональных счетчиков электричества. Стоят газовые плиты с кастрюлями, раковина для мытья посуды, столы, буфеты, холодильник. На стене у туалета висит сиденье-стульчак, там же телефон.

У плиты хлопочет Квашня, Бубнов в раковине моет пустые бутылки, Идиот осматривает тощего цыпленка. Настя сидит у стола и читает газету, Клещ сидит и курит. В ванной комнате, невидимая зрителю, страдает Анна. К дверям квартиры подходит Сатин, изучает фамилии жильцов под многочисленными звонками. Пепел стоит на антресолях и курит, стряхивая пепел вниз.

ИДИОТ. А дальше?

КВАШНЯ. Не-ет, говорю, милый, с этим ты от меня пойди прочь. Я это, говорю, уже испытала… Как издох мой милый муженек, ни дна ему, ни покрышки, — так я целый день от радости одна просидела. Сижу и все не верю счастью своему. И теперь уж ни за какие коврижки — под венец не пойду! Да будь он хоть принц арабсХкий — и не подумаю замуж за него идти.

КЛЕЩ. Врешь! Обвенчаешься с Абрамычем.

ИДИОТ (заглядывает в Настину газету). Настя, ну как Вы можете читать такую ересь!

НАСТЯ. Не лезь! Не твое дело.

КВАШНЯ (Клещу). Ты, пидор македонский. Туда же — врешь! Я никогда не врала…

ИДИОТ (гладя Настю по голове). Какая Вы глупая, Настя… Что с народом сделали…

НАСТЯ. Какая есть, не обратно лезть…

Сатин жмет на все звонки по очереди, играя при этом довольно осмысленную мелодию с перезвонами. Входит в кухню. Все смотрят в его сторону. Сатин рычит.

БУБНОВ (Сатину). Ты чего рычишь?!

САТИН (обнимает и целует Бубнова). Эврика! Эврика!! (Обходит кухню с жестом триумфатора.) Я нашел ее! Я пришел к тебе!! (Бубнову.) Ты… БУБНОВ?! (Клещу.) А ты… Клещ!! Где твоя жена Анна?!

Анна выползает из ванной, ей плохо.

САТИН. Анна! Тебе плохо?!

АННА. Помираю, должно быть… Дайте же подлечиться, люди добрые…

КВАШНЯ (Сатину). Ты кто такой, а?! Ты чего вылез как прыщ на жопе? Чего раззвонился, как у себя в доме?

САТИН. Милая моя Квашня. Моя любимая Квашня. (Обнимает Квашню.)

КВАШНЯ (вырываясь). Да ты что?! Охренел мужик! Что вы все на меня полезли вдруг, как блохи на собаку?

КЛЕЩ (Сатину). Ты из третьего цеха! Митрич! Ну?!

САТИН. Нет.

КЛЕЩ. С гаража! Колька — артист!

САТИН. Нет!

КЛЕЩ. Тогда ставь со знакомством!

ИДИОТ. Вы нас шокируете своим амикошонством. Извольте объясниться! Здесь живут приличные люди!

САТИН. Барон, вылитый Барон. (Обходит Идиота со всех сторон.)

КЛЕЩ. Он у нас идиот вылитый.

ИДИОТ. Мышкин. Лев Николаевич. Кандидат технических наук.

САТИН. Чудесно. Просто восхитительно! Идеальное воплощение! Князь. Он же Идиот, он же Барон! Ну хоть сейчас вы все что-нибудь поняли?! Люди! Вы не понимаете своей ценности! Непреходящей!

ПЕПЕЛ. Мы все уже поняли.

САТИН (замечает Пепла). Ты — Пепел?! (Пепел молчит и стряхивает пепел.)

АННА. Андрюша, достань хоть что-нибудь, все шумят, а я просто помираю…

БУБНОВ. Шум смерти не помеха.

САТИН. (Бубнову). Божественно. Ты гениален! Еще раз, но больше изнутри. Чувствуешь? Давай.

БУБНОВ. Шум смерти не помеха.

САТИН. Фиксируем! Я сейчас. Всем оставаться на своих местах! (Убегает.)

ПЕПЕЛ. Воровать я еще не пробовал, но придется. (Уходит в свою каморку.)

КВАШНЯ (Бубнову). Твой, что ли, дружбан?

БУБНОВ. Выходит, мой.

АННА. Помираю, Андрюша…

КЛЕЩ. А-а, иди ты… (Уходит.)

КВАШНЯ (Анне). Поешь пельменей, на, горячее мягчит. Чумовой какой-то.

АННА. Не есть мне, видать уж, пельменей…

НАСТЯ. Кончайте выть, дайте почитать. Во, еще один нашелся придурок — где ты, моя Асоль? От пятидесяти и дальше! Куда уж дальше-то?

КВАШНЯ. Размер или возраст?

НАСТЯ. И то, и другое. Господи, сколько мудаков по свету ходит…

ИДИОТ. И все-таки в этом незнакомце есть что-то неуловимо интеллигентное. Жаль, что он ушел. (Осматривает курицу.) Что бы такое из нее сотворить?

КВАШНЯ (Идиоту). Пойдем на рынок, поможешь донести.

ИДИОТ. Неудобно, коллеги могут увидеть.

КВАШНЯ. Твоим коллегам на рынке делать нечего. Жрать каждый день, небось, удобно?

Входят Сатин и Актер.

КВАШНЯ. Приперся, ирод царя небесного. Да их двое. Паши нету на них.

САТИН (Актеру). Давай.

АКТЕР (Сатину). Однажды тебя совсем убьют до смерти.

САТИН. А ты болван!

АКТЕР. Почему?

САТИН. Потому что дважды убить нельзя! А? Каково?

АКТЕР (оглядываясь). Да, брат, дивная фактура. А это, небось, Квашня? Что, небось, горячее мягчит?

КВАШНЯ. Ох, нет на вас моего Пашеньки!

АКТЕР. А на нет и суда нет!

АННА. У вас есть чем полечиться, ребятки?

САТИН. Анюта! Милая моя! Лекарства будут! Шампанское будет! Во фраках гулять будем!

АКТЕР. Будем!! Будем-будем-буду-ду! Ду-душеньки-ду-ду! (Приплясывают и поют с Сатиным.) Господа! Если к правде святой мир дорогу найти не сумеет, честь беХзумцу. Честь безумцу! (Указывает на Сатина.) Честь беХзумцу, который навеет человечеству сон золотой! (Падает на колени перед Сатиным.)