Дворик. Пьеса - Даниэль Агрон Страница 3

Августина: — Бабла?..

Гарик: — В смысле, дорого продаст. И, когда мы сюда ехали, мамка за государственный счёт заявила, что это её мебель и привезла сюда эту половину гаража. Когда мы грузились там, я на пианино играл, мне руки беречь надо было. А Марик был спортсмен, и он грузил эту половину гаража, а она на него упала, на ногу, и теперь он, бедный, не бегает, а сидит дома и бухает, как поц. Или с кентами бухает, как поц. А все кенты — поцы. Представляете?!

Августина: — … Какой ужас!.. Я сочувствую…

Гарик: — Знаете, Гусечка… (наклоняется к ней, доверительно) между нами, будет гораздо лучше, если Вы ему будете сочувствовать лично. Он, вообще, нормальный, с ним вполне можно говорить, если он трезвый…

Цепляясь за стенки, вваливается Марик

Гарик: — … Ой, блин… ну, не такой, как сейчас… короче. Марик, скотобаза, где ты так днём навтыкался, что за херня… (оглянувшись на Августину) в смысле, хрень!

Марик: — А… м-э… мы…

Гарик: — Да, это новые местоимения, я понял. Иди уже, отдыхай!

Сара: — Ой, Марик, Боже мой, что ты опять такой пьяный! Разве можно вино пить, когда на улице такая жара!

Марик (всматривается в Августину; до него что-то доходит): — Ой, мля… ка-… какой кошмар!!!..

Августина: — Со мной что-то не так?!..

Гарик: — Нет, это, в смысле, он себя неловко чувствует.

Циля: — Он, как выпьет, на каком языке разговаривает, на ихнем местном? Он, после того, как сюда приехал, и пьяный, так я его не понимаю!

Марик (приходя к каким-то выводам): — У… ёп-тыть!..

Августина: — Я что-то не то делаю?..

Гарик: — Нет, это он говорит, типа: ну, почему я, как вижу правильную девушку, не могу с ней нормально познакомиться, потому что в этот момент бухой, как поц… и вообще, пьяная скотина.

Марик (поворачиваясь к Гарику и явно негодуя): — Э… ы-ы..

Гарик: — Марик, да ладно уже! В конце концов! Я бухал, что ли?! Ты где-то шляешься, а я тут с девушками знакомлюсь вместо тебя. Оно мне надо? Иди, проспись уже. Она всё равно наша соседка. Ты же когда-нибудь будешь трезвый, так познакомишься.

Марик (чуть подумав, соглашается): — А-га!.. (направляется к себе в комнату)

Сара: — Марик, я тебя умоляю, в эту сторону не падай! Ты прошлый раз три тарелки разбил! (Августине) Когда он уже чем-то будет заниматься, чтобы ему скучно не было! Может, Вы для него найдёте что-нибудь… Какой-нибудь кружок, музыку, я знаю…

Августина (оторопев): — Даже не знаю… А он… Марик любит классическую музыку?

Циля: — Зачем классическую музыку? Что, ему больше делать нечего?

Сара: — Циля, ты что понимаешь за музыку?!! (указывая на пытающегося войти в свою комнату Марика): — Он, конечно, любит классическую музыку! А что, разве не видно? Он же культурный мальчик у нас!..

Гарик: — А, да?.. (задумчиво) А я думал, просто спортсмен. Надо мне уделять своему старшему брату больше внимания. Я его совершенно не знаю!..

Циля: — Я за музыку очень даже много понимаю! У тебя хоть один раз муж был руководитель хора? А у меня был!

Гарик встаёт, чтобы помочь Марику войти к себе в комнату

Сара: — Так что, ты за это была музыкант? Ты не в музыке понимала, а в его зарплате!

Циля: — Неправда! Я тоже работала в культуре. Я с ним работала! (поворачиваясь к Августине) Я была его бухгалтер, в этом хоре… (поворачиваясь к Саре) А ты никогда не была в хоре бухгалтер! (поворачиваясь к Августине) Она в заводоуправлении работала, а я в культуре работала! У меня четвёртый муж был руководитель хора. Он везде ездил, а я, как культурная женщина, дома сидела! Мне же не надо было ездить, я же была бухгалтер… Вам интересно?..

Августина: — Ой… да, мне, чем дальше, тем интереснее…

Циля: — Я скажу, это было тогда золотое время. Даже несмотря, что я тогда была Циля Колбаса.

Гарик (вернувшись и наблюдая за произведённым эффектом): — Самое интересное, что это правда!

Августина (пытаясь сохранить самообладание): — Вы имеете в виду, что…

Циля: — Я имею в виду, что он был ЗАСРАКУ…

Августина: — Что?!..

Циля: — … заслуженный работник культуры Украины, Григорий Иванович Колбаса. Так я была Циля Колбаса, что я могла сделать?.. За это он был музыкант, руководитель хора. А я была его жена и бухгалтер, и он ездил по районам и давал концерты, а я сидела дома, оно мне надо было!..

Августина: — И как это — быть женой творческого человека?

Циля: — Это было хорошо, да… У нас была домработница Фрося… Только потом до меня пришла наша соседка, Галечка. Она была очень хорошая. Мы с ней очень дружили. Так она до меня пришла и сказала: «Цилечка, у меня такое несчастье, я даже не знаю, как Вам сказать!». Я говорю: «Ой, Божечки мои, что случилось?! Что я могу Вам помочь?». А она говорит: «Отдайте мне Григория Ивановича. Он меня любит и я его тоже люблю, так получилось, что я могу сделать!». Мне, конечно, было жалко, но я ей сказала… Я ей сказала: «Галечка! Вы же знаете, как я Вас уважаю. Вы золотая женщина. Конечно, берите! Если он Вас любит, так он же всё равно до Вас пойдёт, что можно сделать… Только имейте в виду, что он музыкант, и он будет ездить по районам с концертами, а Вы будете сидеть дома и будете Колбаса». А она говорит: «Циля, лучше я буду Колбаса, чем уже двадцать лет не замужем». Так я его отдала.

Августина: — Это такая жертва!.. И Вы ради чужого счастья остались одна?!..

Циля: — Зачем? Я не осталась одна! Пока Галя Григория Ивановича забирала, из тюрьмы второй раз вышел Аврумчик, так я за него снова замуж вышла.

Августина изо всех сил цепляется за остатки реальности.

Циля (поняв, что необходимы пояснения): — Это был третий раз, что я за него замуж вышла. Один раз был Коля Иванов, матрос… ой, какой был золотой человек… — так я его очень мало видела, он всё время плавал; потом первый раз Аврумчик, до того, как он первый раз сидел, потом снова Аврумчик после того, как он первый раз сидел, потом