Валентин Катаев - Том 7. Пьесы Страница 34

Звонок входной двери.

Он! Сенточка, прощай, до свидания! Я тебе буду писать. Целую, обнимаю. Через две недели увидимся. На вокзал не надо. Пока, пока! Он! (Вешает трубку.)

Патефон продолжает играть.

Входит Завьялов с маленьким чемоданчиком. В руках букет мимоз.

Вера. Мимозы! Какая прелесть!

Завьялов. Тебе.

Вера. Мне? Это мне? Как ты мил! Мерси! А билеты?

Завьялов. Есть.

Вера. В международном?

Завьялов. Конечно.

Вера. Первой категории?

Завьялов. Да.

Вера. Покажи.

Завьялов. Вот.

Вера. Правильно! Розовые. За скорость, за мягкость. Все в порядке. Ты очень мил.

Завьялов. Мы не опоздаем?

Вера. У нас сорок минут времени. Я вызвала машину. Это весь твой багаж?

Завьялов. Пара белья, зубная щетка, полотенце. А что еще нужно человеку?

Вера. Ты чудный! Легкий, свободный, новый! Вот именно за это я тебя обожаю. А ты меня?

Завьялов. До сих пор я был слеп.

Вера. А теперь?

Завьялов. Я искал тебя всю жизнь. Ты была нужна мне, как воздух. Именно ты.

Вера. Говори, говори!

Завьялов. Да что же говорить! Мне кажется, что мы самой природой созданы друг для друга. Это, может быть, банально, но я не боюсь банальности, если это правда.

Вера. Верно. Нет ничего банальнее, чем бояться банальностей. (Обнимает его.) Мой?

Завьялов. Твой.

Вера. Навсегда?

Завьялов. Навсегда.

Поцелуй.

Вера. Пардон! Пластинка кончается. (Быстро идет к патефону и останавливает. В продолжение следующих сцен иногда подходит и пускает патефон и потом останавливает, всегда вовремя.) Между прочим, я беру с собой патефон. Ты не возражаешь?

Завьялов. Напротив! Цветы и музыка…

Вера. И любовь… и свобода…

Завьялов. Это — будущее.

Вера. Будущее.

Поцелуй.

Завьялов. Да! Виноват. Самое главное! Я совсем забыл! Поздравь меня. Вышел «Человек будущего». (Вынимает из кармана книжку.)

Вера. Что ты говоришь! Какая прелесть!

Завьялов. Первый экземпляр. Тебе.

Вера. Мне? Первый экземпляр — мне? Родной мой!.. Какой подарок! Мы будем целый день сидеть, обнявшись, в купе и читать, читать, читать!

Завьялов. Между прочим, не пора ли нам ехать?

Вера. У нас еще полчаса. Странно, что до сих пор нет машины. Когда ты сюда шел, внизу не было линкольна?

Завьялов. Кажется, нет.

Вера. Странно! Не хватает, чтоб муж сейчас пришел из театра.

Завьялов. Муж? Ах да, твой муж… Надеюсь, он уже знает?

Вера. Знает. То есть он еще не знает, но это не имеет значения. Пусть это тебя не тревожит. Он не мещанин.

Завьялов. Но все-таки надо было предупредить. Как-то неудобно.

Вера. Ничего. Я ему оставлю записку. Или, даже лучше всего, мы ему звякнем с вокзала или черкнем с дороги открытку.

Сигнал автомобиля.

Машина. Это за нами.

Звонок.

Завьялов. Кажется, звонили?

Вера. Разве? Вот это будет номер! (Подходит к двери, слушает.) Он.

Завьялов. Да?

Вера. Факт! (Слушает.) Раздевается.

Завьялов. Надеюсь… надеюсь, мы не будем разыгрывать пошлого фарса?

Вера. Я тебе повторяю: он не мещанин.

Завьялов. Но все же! Надо прямо.

Легкий стук в дверь.

Входит муж.

Муж. К тебе можно?

Вера. Входи, входи. Я не одна. У меня Завьялов. Вы не знакомы? Иван Васильевич Завьялов.

Завьялов. Завьялов.

Муж. Газгольдер.

Вера. Дмитрий Александрович.

Завьялов. Очень приятно.

Муж. Я вам не помешал?

Вера. Нисколько. Ты что, не досидел до конца?

Муж. Нет, до конца. Коротенький спектакль.

Вера. Ты весь мокрый, на бороде вода.

Муж. Да, что-то чудовищное. Представьте себе — вдруг опять снег! И главное — какой снег? Пополам с дождем! Вот вам московская весна.

Завьялов. Да, безобразно! И холодно?

Муж. Не то чтобы холодно, а как-то пронизывающе.

Вера. Ты лучше сними ботинки.

Муж. Нет. Ноги, представь себе, совершенно сухие. К счастью, выходя из дому, я надел калоши. Ну-с! Я очень рад, что вы наконец-таки собрались к нам. Вера мне столько о вас говорила!

Вера. Надеюсь, Иван Васильевич достаточно известен и без моей рекомендации.

Муж. Ну, разумеется! Разумеется! Читал. Слышал. Знаю. И сам, так сказать, глубокий поклонник. Садитесь, пожалуйста. Очень, очень рад вас видеть у себя в доме.

Завьялов. Благодарю вас. Я тоже.

Пауза.

Муж. Ты бы нам, Верочка, чаю поставила, что ли? Как вы насчет чайку, Иван Васильевич?

Завьялов. Чайку? Пожалуй. Но стоит ли затруднять хозяйку?

Муж. Пустяки! Никаких затруднений. У нас электрический чайник. Штепсель — и через восемь минут кипит. Замечательно удобно! Веруся, а?

Вера. Сейчас. (Ставит чайник.)

Пауза. Настойчивый сигнал автомобиля. Вера и Завьялов молниеносно переглядываются. Завьялов украдкой смотрит на часы.

Муж (мечтательно). Ах, друзья мои, только что я наслаждался в Художественном театре…

Завьялов. Что вы смотрели?

Муж. «У врат царства».

Завьялов. Прекрасная пьеса!

Муж. И прекрасный театр, прибавьте.

Завьялов. Да. И театр прекрасный.

Муж. Прекрасный театр! Прекрасная пьеса! Я ее смотрю в четвертый раз. И прекрасная игра актеров, прибавьте. Ах, как они играют, как играют! Божественно играют! Один Качалов чего стоит! Я его еще помню до революции. Предельное обаяние. Голос, фигура! Такая, знаете, благородная простота. Да не только в Качалове дело. Какой ансамбль! Боже мой, какой у них ансамбль! То есть буквально забываешь, что сидишь в театре. Жизнь, сама жизнь!

Вера (бледно). Дмитрий Александрович — ужасный театрал.

Муж. Сама жизнь, сама жизнь! Совершенно потрясающе. Одни занавески в первом акте чего стоят! Ветер колышет занавески, и светит солнце. Настоящее солнце. А графин? Вы обратите внимание на графин. Настоящий графин с настоящей водой. В него бьет солнце, и, знаете ли, на скатерти — звезда. До чего тонко! До чего художественно! Совершенно как в жизни. Совершенно! Солнечная звезда на скатерти. Ведь это же гениально! Неужели вы не находите, что это гениально?

Завьялов. Да. Это гениально.

Муж. Именно гениально! Друзья мои! Я отдыхаю в Художественном театре. Это единственный уголок, где в полном смысле слова отдыхаешь душой. Художественный театр. Вы не находите?

Завьялов. Конечно.

Муж. Ах, друзья мои, после Художественного театра у меня всегда какое-то такое… такое умиротворенное настроение. Подумайте, как хорошо: сидят люди в теплой комнате, интеллигентные люди, и говорят об искусстве; а за окном — вьюга, мокрый снег, темнота, непогода; а в комнате уютно; тихо бурлит вода в чайнике, тикают часы… А за окном ночь.

Сигнал автомобиля. Пауза. Завьялов нервно смотрит на часы.

Завьялов. Да.

Вера. Дмитрий, я должна сказать… Я знаю, тебе будет больно. Мне самой очень больно и тяжело. Но я уверена, что ты меня поймешь и простишь. Я люблю Ивана Васильевича.

Муж. Как?

Завьялов. Дмитрий Александрович! Мы не мещане. Было бы недостойно интеллигентных людей притворяться и лгать. Я люблю Веру…

Вера. Федоровну.

Завьялов. Веру Федоровну.

Вера. Мы уезжаем в Крым.

Пауза.

Муж. Когда?

Вера. Сейчас.

Муж. Вера!

Вера. Так надо.

Муж. Вы шутите! Это правда?

Вера. Да.

Муж. Вера! Опомнись!

Вера. Прости меня, Дмитрий, но это выше моих сил. Прости и забудь. Мы опоздаем на поезд. Я хочу, чтобы мы все расстались друзьями. Прощай!

Муж. Так. Я это предчувствовал. Ну что ж!.. (Всхлипывает.) Простите меня! Простите эти неприличные слезы. Но мне так тяжело, так страшно тяжело… Это сейчас… пройдет… Ничего! Это пройдет. Ах!.. Ну вот… Ну вот… прошло… Я уже взял себя в руки. Так внезапно!.. Иван Васильевич…