Влюблённая коза - Андрей Эдуардович Кружнов Страница 4

КОЗА (всплеснув руками). Аллергия ― а он молчит!

Коза видит на столе кувшин, хватает его и начинает брызгать на пол водой.

ВОЛК. Ты что, коза! Это же квас мой, из еловых шишек! (Пытается отобрать у неё кувшин.)

КОЗА. Из еловых шишек? Да как же такую гадость глотать можно!

ВОЛК. Там ещё гнилушка для запаху… и паук вот такой! (Показывает кулак.)

КОЗА (нюхая содержимое кувшина). Фу!.. (Выливает всё на кострище.) Неужели чая нельзя нормального заварить? С медком, с малинкой…

ВОЛК. С малинкой? Да я кроме мяса отродясь в эту пасть ничего не засовывал.

КОЗА. Вот из-за чего и беда… (Ищет чайник, вычищает его, споласкивает. В общем, действует по-хозяйски.) Вам бы чаю с козьим молочком ― сразу бы на ноги, то есть на лапы встали бы.

ВОЛК. Да ты соображаешь с кем говоришь! Я хищник!.. Я сейчас одним махом тебя проглочу ― и не поперхнусь даже!.. (Угрожающе открывает пасть и наступает на Козу.) А-а!.. Ну что, страшно?..

КОЗА. Если вы меня пугать будете, у меня молоко пропадёт. Так больным и останетесь.

ВОЛК. Наплевать… (Продолжает наступать на Козу.) А-а!

КОЗА (топнув ногой). Да прекрати уже!.. Пыль кругом, а у тебя пасть шире окошка.

ВОЛК (удивлённо). Ух ты, осмелела. На «ты» со мной.

КОЗА. Потому что человеческих слов не понимаешь. Лучше помоги мне окно открыть.

ВОЛК. Оно не открывается. Его только вынимать надо.

КОЗА. Значит вынуть помоги. Как кавалер даме.

ВОЛК. Во попал!..

Вдвоём идут к оконцу и вынимают его.

КОЗА. Теперь иди ложись. Одеялом укройся. Я тебя лечить от простуды начну. И не спорить ― иначе меня на обед не получишь!

Волк идёт к топчану из нескольких пеньков и нехотя ложится.

ВОЛК. И когда же я выздоровею?

КОЗА. Через неделю.

ВОЛК. А жрать чего?!

КОЗА. Здоровую пищу. (Укрывает его лоскутным одеялом.) Всё… Глазки закрываются, страхи испаряются… Во сне мечты сбываются. И сказки начинаются…

ВОЛК (бормоча засыпает). Хоть во сне наемся до отвала… хр-р-р!…

КОЗА (любуясь Волком). Такой одинокий. Такой беззащитный. Охо-хо… (Поправляет ему подушку.)

Картина девятая

В проём, где было окно, просовывается взлохмаченная голова Пашушани. Она видит Козу, стоящую у изголовья Волка.

ПАШУШАНЯ. Эй, козюля!..

КОЗА (приложив палец к губам). Тсс!

ПАШУШАНЯ. Ты пошто не бежишь?

КОЗА. Не шуми. Пахом заболел ― разбудишь.

ПАШУШАНЯ. Пущай болеет ― скорей околеет!

КОЗА. Как ты можешь такое говорить о несчастном одиноком волке!

ПАШУШАНЯ. Ты што, с ума рехнулась?!

Пашушаня убирается из окна и появляется в дверях. Она тихо крадётся на цыпочках, держа в руках сучковатую большую палку для самообороны.

Давай его шандарахнем по башке! И убежим.

КОЗА (вставая на пути). Не сметь!.. И я отсюда никуда не пойду.

ПАШУШАНЯ. Как это не пойдёшь? Твой Багратион места себе не находит. Говорит, ежели што случится с моей козочкой, я в крапиву сигану.

КОЗА. Ах! (В растроганных чувствах.) Прямо так и говорит?

ПАШУШАНЯ. Ну да. Потому решай: Багратион или Пахом.

КОЗА. Что же мне делать? (В замешательстве.) Багратион добрый и чуткий… Красивый.

ПАШУШАНЯ. Ну наконец-то!

КОЗА. А Пахом больной и никому не нужный.

ПАШУШАНЯ (вне себя). И што жа?!

КОЗА. Значит, я ему нужнее. А Багратион умный, он поймёт.

ПАШУШАНЯ. Ну тогда я щас его заколдую! Превращу в трухлявую деревяшку… (Начинает скакать возле топчана и читать заклинание.)

Шишки-мышки, коротышки,

Вместо носа кочерыжки,

По тропиночке вприпрыжку

Побежали две коврижки…

КОЗА. А ну, стой! А ну, Пашушаня, беги в баню! Там умойся ― и с глаз моих скройся!

ПАШУШАНЯ (подпрыгивая на месте). Ой! Ой! Это же заклинания от бабки Матрёны! Откуда знаешь?.. Ой!..

КОЗА. Потому что бабка Матрёна ― хозяйка моя. Кому говорю ― а ну, Пашушаня, беги в баню! (Топает ногой.)

Пашушаня, пятясь задом и подпрыгивая, как в фильме при обратном просмотре кадров, двигается к двери, на выход.

ПАШУШАНЯ. Ох, козюля, сама пожалеешь, што променяла Багратиона на волка Пахома!.. Ох, наплачешься-я!.. Ох, измучаешься-я!..

Пашушаня исчезает за дверью и так же пятясь убегает.

КОЗА. Может, и вправду, наплачусь?.. Но не могу ведь я по-другому, ну, как не помочь Пахому! Вот не знала бы его, и сердце бы не болело. (Поёт.)

Был бы мне Пахом незнаком,

Не болело б сердце о нём.

Я б траву в деревне рвала,

И с душой спокойной жила.

А иначе я заплачу,

Даже пусть Пахом кусачий,

Будет сердце часто биться ―

Вдруг с Пахомом что случится!

Вдруг от кашля и простуды

Волку станет очень худо!

Вдруг охотники придут

И Пахома заберут.

А теперь скажу серьёзно,

Что козе бояться поздно.

Как ни прыгай, ни крути,

Не сойти козе с пути ―

Волка надобно спасти!

Картина десятая

Прошло несколько дней. Волчье логово теперь не узнать: на окошке висят чистенькие занавески с узором, на столе белая скатерть, а на скатерти самовар, кувшин с мёдом и плошка с вареньем, на двери веночек из ромашек и васильков, на стенах рушники висят ― просто загляденье, а не логово!

Волк сидит на топчане и с удивлением оглядывается по сторонам, будто оказался в чужом помещении. Видимо, он недавно проснулся.

ВОЛК. Ух ты, шишку мне в ухо… Сколько же я спал?

КОЗА. Три дня спал. Как убитый.

ВОЛК. А чего у меня во рту?.. (Ворочает языком во рту, будто проглотил что-то горькое.) Гадость какая-то… фу!

КОЗА. Так я тебя мёдом и малинкой поила из ложечки. Вот ты и поправился.

ВОЛК. Опоила, значит. Слабостью моей воспользовалась ― кавардак тут устроила. Ну-ну…

КОЗА. Ну, если тебе не нравится, я могу убрать всё. (Бросается снимать занавески.) Раз плесень да грязь тебе милее…

ВОЛК (останавливая Козу). Ладно уж! И сказать ничё нельзя… (Подходит к столу.) А посущественней к чаю есть чё?

КОЗА. А как же ― оладушки из тыквы. На натуральном сливочном масле. (Выносит оладушки в миске и ставит перед Волком на стол.) Кушайте на здоровье, дорогой Пахом Иванович!

Волк берёт одну оладушку и кусает. Жуёт… Видимо, всё больше и больше проникаясь ароматом и вкусом.

ВОЛК. Сладенькие… нежненькие… (Вдруг поперхнулся.)

КОЗА. Неужто семечка попалась? (Хлопает его по спине.)

ВОЛК. Гхы!.. Если волки об этом оладушном позоре узнают, они меня со свету сживут!.. (Отодвигает от себя миску.)

КОЗА. А кто же им расскажет-то?.. (Снова пододвигает к нему миску.) Да и много ли их осталось-то? Волков-то?

ВОЛК. Верно. Охотники почти всех переловили… (Начинает уплетать оладьи за обе щёки.) Скоро я один в Красной книге останусь… Волк Пахом… Исчезающий вид…

Картина одиннадцатая

В это время в окно просовывается взлохмаченная голова Пашушани с издевательской улыбкой на лице.

ПАШУШАНЯ (ёрничая). Точно-точно ― тыквенный хищник! Гроза садов и огородов!

Волк замирает с открытым ртом, будто в горле его застрял камень.

КОЗА. Ах, Пашушаня! Как же тебе не стыдно! Пахом только-только выздоравливать стал, на ноги встал…

ПАШУШАНЯ. Потомушта не положено хищнику оладушки шмякать!.. (Входит внутрь логова.) Хищник должен дичь хватать, грызть и жува-ать!.. Вот так вот… Гры-ы!.. (Показывает, как кровожадно расправляется