Пьесы - Эдвард Джордж Бульвер-Литтон Страница 52

Ивлин (в сторону). И только ее голоса не слышно!

Глоссмор. Если я могу быть вам хоть чем-нибудь полезен…

Стаут. Или я, сэр…

Блаунт. Или я! ’екомендовать вас в мои клубы?

Шарп. Вам понадобится человек, который будет вести ваши дела. Мистер Мордаунт всегда пользовался моими услугами.

Сэр Джон. Позвольте! Позвольте! Дом мистера Ивлина здесь — я всегда относился к мистеру Ивлину, как к сыну! Мы на все готовы для него. На все!

Ивлин. Одолжите мне десять фунтов для моей старой нянюшки!

Все быстро опускают руку в карман.

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Прихожая в новом доме Ивлина; в углу, за ширмой, Шарп, окруженный книгами и бумагами, сидит за конторкой и пишет.

Кримсон, портретист; Граб, издатель; Макстакко, архитектор; Тебурийт, обойщик; Макфинч, серебряных дел мастер; Патент, каретник; Кайт, торговец лошадьми; Франц, портной.

Слуги снуют взад и вперед.

Патент (Францу, показывая рисунок). Да, сэр, это новый кабриолет-визави, фасона Ивлин! Никто нынче так не в моде, как мистер Ивлин! Деньги делают человека, сэр.

Франц. А портной, der Schneider[14], телает тшентельмена! Это я, мистер Франц из Сент-Тшеймс, снимай с него мерку, шей костюмы, это я телай красивый, представительный тшентельмен из тех, кого папа с мамой стелал лишь безобразный голый мальшишка!

Макстакко. Мистер Ивлин — человек с большим вкусом! Он хочет купить виллу лишь для того, чтобы снести ее и выстроить вновь! A-а! Мистер Макфинч! Рисунок для нового подноса?

Макфинч (показывая рисунок). Да, сэр! Щит Александра Великого для мороженого и лимонада! Две тысячи фунтов.

Макстакко. Чертовски дешево! Вы из Шотландии?

Макфинч. Из Арбердауншира. Подыхрай, как говорится, мне, а я подыхраю тебе!

Дверь на заднем плане распахивается, входит Ивлин.

Ивлин. Начинается утренний прием! Итак, добрый день! A-а, Тебурийт, эскизы драпировок? Прекрасно! А вам что угодно, мистер Кримсон?

Кримсон. Сэр, если вы разрешите мне написать ваш портрет, я стану богатым человеком. Вы такой знаток живописи — это все говорят!

Ивлин. Живописи! Живописи! Вы уверены, что я знаток живописи?

Кримсон. Ах, сэр, разве вы не купили великого Корреджо за четыре тысячи?

Ивлин. Совершенно верно. Я все понял. Значит, благодаря четырем тысячам я оказался знатоком живописи? Я заеду к вам, мистер Кримсон… до свиданья. Мистер Граб… ах, вы тот издатель, который некогда отказал мне в пяти фунтах за поэму? Вы правы, это были весьма дрянные вирши!

Граб. Вирши?! Мистер Ивлин, это было божественно! Просто времена тогда были плохие.

Ивлин. Очень плохие — для меня.

Граб. Но теперь, сэр, если вы захотите отдать мне предпочтение, я буду продвигать эту поэму… я буду ее продвигать! Я издаю только великосветских поэтов, сэр; а такого джентльмена, как вы, надо продвигать! Пятьсот фунтов за поэму, сэр!

Ивлин. Пятьсот фунтов, когда они мне не нужны, меж тем как пять фунтов показались бы мне тогда целым состоянием!

Я стал богат и, странно, с тех времен

Для всех я стал талантлив и умен!

Обернулся к остальным; те окружают его.

Кайт. Тридцать отменных жеребят из Йоркшира, сэр!

Патент (показывая рисунок). Кабриолет-визави фасона Ивлин!

Макфинч (показывая рисунок). Поднос фасона Ивлин!

Франц (разворачивая свой сверток, с достоинством). Сэр, я принес фрак — знаменитый фрак фасона Ивлин!

Ивлин. Ох, идите вы к… я хочу сказать: идите домой! Прославьте меня кабриолетами, подносами, портьерами и фраками, как я уже прославлен в живописи и скоро буду прсславлен в поэзии. Я отдаюсь в ваши руки — уходите!

Макфинч, Патент и другие уходят. Входит Стаут.

Какой у вас возбужденный вид, Стаут!

Стаут. Говорят, вы только что купили грандиозное поместье Грогджинхоль?

Ивлин. Да, Шарп сказал, что просто даром.

Стаут. Так вот, моему любезному другу, члену палаты Хопкинсу, депутату от Грогджинхоля, осталось жить не более месяца… но интересы человечества запрещают нам сожалеть об отдельных личностях. Наш патриот Попкинс намерен выставить свою кандидатуру тотчас же после смерти Хопкинса! Ваше покровительство обеспечит ему успех. Ваше время настало! Вперед, на стезю Просвещения! О, черт меня побери, сюда идет Глоссмор!

СЦЕНА ВТОРАЯ

Стаут, Глоссмор, Ивлин; Шарп всё ещё за своей конторкой.

Глоссмор. Как удачно, что я застал вас дома! Хопкинс из Грогджинхоля одной ногой в могиле. Пивовар Попкинс уже начинает тайком собирать голоса — вот что значит плебей! Поддержите молодого лорда Сайфера — весьма ценный для нас кандидат. Наступил ужасный момент— от избрания Сайфера зависит Конституция! Голосуйте за Сайфера!

Стаут. Попкинс — вот кто нам нужен!

Ивлин (задумчиво). Сайфер и Попкинс… Попкинс и Сайфер… Просвещение и Попкинс — Сайфер и Конституция! Что мне делать? Слушайте, Стаут, меня в Грогджин-холе никто не знает.

Стаут. Там знают ваше поместье.

Ивлин. Но ведь неподкупность при выборах… голосование в соответствии с личными убеждениями.

Стаут. Ну, конечно, Сайфер подкупает всех и вся… Разрушьте его планы… сохраните за округом его вольности! Выкиньте на улицу всех, кто собирается голосовать против Просвещения и Попкинса!

Ивлин. Правильно! Долой тех, кто позволяет себе вольности и восхищается еще какой-то вольностью, кроме нашей вольности! Вот это называется вольностью!

Глоссмор. Сайфер человек с весом… у него будет пятьдесят тысяч годового дохода. Сайфер никогда не поставит на голосование проект, не обдумав предварительно, насколько он может затронуть людей с пятьюдесятью тысячами годового дохода!

Ивлин. Правильно! Нет собственности без закона, значит, закон, защищающий собственность, — единственный надлежащий закон! Вот это называется законом!

Стаут. Попкинс всецело за экономию… сколько общественных денег растрачивается впустую! Спикеру в палате платят пять тысяч в год, тогда как мой шурин, председатель приходского управления, заверил меня, что согласен стать спикером при половинном окладе!

Глоссмор. Довольно, мистер Стаут. У мистера Ивлина слишком большое состояние, чтобы защищать равенство в правах!

Стаут. И слишком большой ум, чтобы слепо поддерживать людей с подобным состоянием!

Ивлин. Мистер Ивлин неспособен на все эти хитрости! Вы когда-нибудь играли в волан?

Оба. В волан?

Ивлин. Волан! Это состязание между двумя партиями. Обе партии подкидывают нечто с необыкновенной ловкостью… это нечто не должно упасть на землю… Выше! Ниже! Сюда! Туда! Повсюду! Никуда! Как серьезны игроки! Как волнуются зрители! Как жужжат воланы! Но когда это нечто падает на землю — вообразите, это всего лишь пробка, утыканная перьями! Идите, играйте сами… без меня!

Стаут (в