Ярослава Пулинович - Наташина мечта Страница 6

Где-то через неделю ко мне подошла наш завуч и сказала, что в три часа дня меня ждут на городском телевиденье, нужно на вахте сказать свою фамилию, и меня проведут. Конечно, я сразу поняла, что прошла, потому что другим ничего такого не сказали. Хотела позвонить маме, обрадовать ее, но потом решила сначала съездить туда, вдруг все-таки нет? Еле как высидела уроки, забежала в музыкалку, предупредила, что сегодня заниматься не получится. Анастасия Павловна пожелала мне удачи, и подарила брелок в форме яблока — вроде как талисман.

Пришла я на эту телестудию, все, как завуч и сказала, назвала свою фамилию, за мной спустилась Вера Семеновна, провела меня на студию, то есть пока еще не в саму студию, а в свой кабинет. Поздравила меня, сказала, что я прошла, и через неделю начнутся занятия с педагогом и съемки, попросила, чтобы я не красила и не обрезала волосы. Еще, оказывается, мне нашли в пару мальчика из другой школы, он чуть-чуть помладше меня, но это даже лучше, вроде как создается образ, что мы брат с сестрой или друзья детства, и это в концепции передаче будет правильней. Мы с ней недолго разговаривали, она дала мне сценарий, попросила к следующей встрече хотя бы приблизительно его знать, потому что, как она сказала, текст будет идти с суфлера — это такой экран на телевидении, откуда ведущие новости читают, но все равно, пока мы к нему не привыкли, лучше учить слова.

Я сказала, что все поняла, и уже когда уходила, из коридора услышала разговор в соседнем кабинете. Я знаю, некрасиво подслушивать, но там прозвучала моя фамилия, а я и не подслушивала, просто замедлила шаг. Говорили те самые дяденьки, что были на кастинге — Андрей, режиссер, и Василий Сергеевич, педагог по детским театрам. Андрей говорил громко, так что можно было даже не прислушиваться. «И все-таки, объясните мне, почему мы берем эту Верникову или Варникову, а не Скворцову?» Это он про нее сказал. Это у нее такая фамилия. И потом еще: «Я считаю, что у этой девочки, Скворцовой, потенциал гораздо больше, и она элементарно талантливей вашей Верниковой». И тогда Василий Сергеевич начал говорить, как будто оправдываясь: «Андрей, я знаю эту девочку, она у нас в центре занималась в группе психологической поддержки… Это очень сложный ребенок, к ней нужен особый подход. Представь себе ситуацию — назначены съемки, приглашены люди, а ребенок пропал. Где ты его будешь искать? Или у нее вдруг во время эфира начнется истерика, Андрей, повторяю, это девочка с очень не стабильной психикой…» Дальше я не дослушала. Мне вдруг как-то перехотелось звонить маме, перехотелось вести эту передачу… Если я такой бездарь, зачем вы меня тогда берете? Только из-за моей стабильной психики что ли? Ленка Андреева, наша староста, вообще спокойная, как слон, ее ничем не возьмешь, так давайте тогда ее возьмите! И чем ЭТА талантливее меня? Тем, что она сидела, развалившись в кресле, и бурчала себе что-то под нос? У нее дикции никакой, она в жизни выше соль не возьмет!

Я пришла домой мрачная, даже есть не хотелось. Мама, конечно, сразу насела на меня — Наташа, что случилось? Я не собиралась ей рассказывать, но у меня мама психолог, она и партизана расколет, ей вообще в разведке нужно работать. В общем, я ей все как есть выдала, мама посмотрела на меня, говорит — Наташ, но ведь мнения каждого человека субъективно. И потом, взяли-то тебя, и не потому что испугались, что Скворцова может не прийти на съемки, а потому что ты помимо того, что талантливый человек, ты еще и очень ответственная девочка. Ведь выбирали-то из сотен, а прошла только ты… От маминых слов мне как-то полегче стало, мы с мамой сели в моей комнате, стали читать сценарий. Я его очень быстро выучила, там все просто было, Пушкина учить гораздо сложнее. Тем более, я рассказывала, а мама по тексту сверяла — правильно или нет я говорю, поэтому не нужно было все время нужное место искать.

Через неделю начались занятия. Меня познакомили с моим соведущим — Петька Мамочкин, смешная фамилия, да? Белобрысый, на голову ниже меня ростом, я вообще не знаю, как он кастинг прошел, он, конечно, очень смешной, прирожденный актер, но на месте усидеть ни минуты не может. Ему все интересно, сразу же полез к операторам с расспросами, стал в камеру рожи корчить. Ему даже Вера Семеновна замечание сделала.

Нам объяснили, что мы должны играть самих себя, вроде как Петька такой непоседа, вечно попадает во всякие ситуации, а я, наоборот, вроде старшей сестры ему, должна быть правильной и все время его из этих ситуаций выручать. Решили, что пилотный выпуск — это значит, самый первый, пойдет в записи, а потом уже нас выпустят в прямой эфир, нам будут звонить подростки, задавать вопросы, и мы будем с ними общаться. Объяснили, что такое петличка — это такой маленький микрофон, который под одежду надевают, что такое ухо — тоже что-то вроде микрофона, только его надевают, чтобы режиссера во время эфира можно было слушать, что такое ведущая камера — это камера, с которой тебя сейчас снимают, там очень просто, нужно только следить, на какой камере загорелся красный огонек, — та и ведущая, и смотреть в нее, соответственно. Рассказали о концепции передачи, тоже очень просто — суть в том, чтобы рассказывать подросткам о жизни подростков, сюжеты на социальную тему, потом познавательные репортажи и сюжеты о всяких детских фестивалях и чьих-нибудь детских достижениях. Конечно, журналистов набрали не из детей, а из студентов журфака, так что мы с Петькой на этом проекте самыми маленькими оказались.

Еще к нам в студию должны были в прямой эфир приходить гости — тоже дети, которые чем-нибудь отличились, или взрослые, которые как-то связаны с детьми. Передача называлась — «Наш мир». Где-то дня за два нас отсняли, потом еще снимали с двумя девочками, которые на областных соревнованиях по гимнастике победили, девочки очень стеснялись, и я почувствовала себя тогда настоящей ведущей, потому что все время приходилось вопросы, которые были написаны в сценарии, переиначивать и задавать по новой, чтобы они хоть что-то ответили. К тому же они на меня и на Петьку такими глазами смотрели, как будто мы инопланетяне какие-то… Хотя — ну что в этом такого, задать вопросы перед камерой?

Тогда-то, после интервью с этими девочками, меня с Сергеевым и познакомили. Я его и раньше видела, высокий такой светловолосый парень с серьгой в ухе. У него глаза очень красивые, глубокие, если он даже просто смотрит, кажется, что не просто… Меня с ним оператор Славка познакомил, оказывается Сергеева звали Сашей, он работал на телекомпании звукорежиссером, хотя никакого образования у него не было, просто он очень любит музыку и все, что со звуком связано, и поэтому после школы сразу сюда пришел. Ему двадцать один год всего, но его уже в главные звукорежиссеры пророчат, как мне потом Славка сказал. Очень способный парень. Знакомство у нас так себе прошло, Славка меня представил, он сам представился. Спросил — а ты всегда такая строгая, или из образа просто не выходишь? Я рассмеялась, конечно. Потом его позвал кто-то, да и мне уже идти нужно было на плаванье. И в бассейне я, когда плавала, представляла, что он плывет рядом, и сразу же улыбаться почему-то начинала…

Дня за три до выхода в эфир пустили рекламу передачи. Я свою рожу на экране стала видеть чаще, чем в зеркале. У нас телефон в доме не умолкал — мамины подруги как с ума сошли, все звонили ее поздравить, как будто она ведущей стала, а не я. Мы продолжали с Петькой ходить на занятия к Василию Петровичу, занимались с ним в основном речью, учили всякие упражнения, вроде скороговорок или рли-лри-лри-рли… Язык сломаешь говорить. Но у меня все быстро начало получаться, у нас на вокале тоже похожему учат, Петька гораздо медленнее запоминал.

Иногда к нам на занятия приходил Андрей, режиссер, и тогда мне становилось как-то не по себе, я прям чувствовала его неприязнь, он всегда только Петьку хвалил, в мою сторону даже не смотрел. Андрей объяснял нам, какие непредвиденные обстоятельства могут случиться во время эфира, как отвечать на звонки телезрителей, что говорить, если звонок вдруг прервался. В общем, мы это быстро запомнили, Петька только переспрашивал по десять раз, но не потому что тупой, а потому что невнимательный, и у него всегда куча вопросов. Андрей даже спросил — Петя, а ты уверен, что тебе четырнадцать, а не пять? Петька, естественно, тут же стал изображать пятилетнего, гримасничать и ковыряться в носу, и Андрей от смеха чуть со стула не упал.

Так проходили наши занятия до нашего первого прямого эфира. Я даже в музыкалку через раз ходила, потому что мне на студии гораздо интереснее стало. А главное, не знаю даже, почему главное, я все время видела Сашу. Мы с ним почти не разговаривали, только здоровались. Но он каждый раз при виде меня нарочно сводил брови и делал такое хмурое-прехмурое лицо, что я начинала смеяться как сумасшедшая. Еще он иногда говорил — ну что, мисс Совершенство, петь или плавать пошли? Это Вера Семеновна всем рассказала, что у меня помимо студии еще куча увлечений.