Михаил Булгаков - Иван Васильевич Страница 7

Д ь я к. Ванька-разбойник.

М и л о с л а в с к и й. Ага. А я, наоборот, Жорж. И этому бандиту двоюродный брат. Но я от него отмежевался. И обратно – царский любимец и приближенный человек. Ты что на это скажешь?

Д ь я к. Вот оно что! То-то я гляжу, похож, да не очень. А откуда же ты тут-то взялся?

М и л о с л а в с к и й. Э, дьяк Федя, до чего ты любопытный! Тебе бы в уголовном розыске служить! Приехал я внезапно, сюрпризом, как раз когда у вас эта мура с демонами началась... Ну, я, конечно, в палату, к царю, где и охранял ихнюю особу.

Д ь я к. Исполать тебе, князь!

М и л о с л а в с к и й. И все в порядочке!

За сценой шум.

Чего это они опять разорались? Сбегай, Федюша, узнай.

Дьяк выбегает.

Б у н ш а. Боже мой, где я? Что я? Кто я? Николай Иванович!!

М и л о с л а в с к и й. Без истерики!

Д ь я к возвращается.

Д ь я к. Опричники царя спасенного видеть желают. Радуются.

М и л о с л а в с к и й. Э, нет. Это отпадает. Некогда. Некогда. Радоваться потом будем. (Бунше.) Услать их надо немедленно куда-нибудь. Молчит, проклятый! (Вслух.) А что, Фединька, войны никакой сейчас нету?

Д ь я к. Как же это нету, кормилец? Крымский хан да шведы прямо заедают! Крымский хан на Изюмском шляхе безобразничает!..

М и л о с л а в с к и й. Что ты говоришь? Как же это вы так допустили, а?

Дьяк бросается в ноги.

Встань, Федор, я тебя не виню. Ну, вот чего... садись, пиши царский указ. Пиши. Послать опричников выбить крымского хана с Изюмского шляха. Точку поставь.

Д ь я к. Точка. (Бунше.) Подпиши, великий государь.

Б у н ш а (шепотом). Я не имею права по должности управдома такие бумаги подписывать.

М и л о с л а в с к и й. Пиши. Ты что написал, голова дубовая? Управдом? И печать жакта приложил?.. Вот осел! Пиши: Иван Грозный. (Дьяку.) На.

Д ь я к. Вот словечко-то не разберу...

М и л о с л а в с к и й. Какое словечко? Ну, ге...ре... Грозный.

Д ь я к. Грозный?

М и л о с л а в с к и й. Что ты, Федька, цепляешься к каждому слову! Что, он не грозен, по-твоему? Не грозен? Да накричи ты, наконец, на него, великий государь, натопай ножками! Что же это он тебя не слушает?

Б у н ш а. Да как вы смеете?! Да вы!.. Да я вас!..

Д ь я к. (валясь в ноги). Узнал таперича! Узнал тебя, батюшка-царь...

М и л о с л а в с к и й. Ну, то-то. Да ты скажи им, чтобы они обратно не торопились. Какое бы им еще поручение дать? Поют потехи брани... дела былых времен... И взятие Казани... ты им скажи, чтобы они на обратном пути заодно Казань взяли... чтобы два раза не ездить...

Д ь я к. Как же это, батюшка... чтоб тебя не прогневить... Ведь Казань-то наша... ведь мы ее давным-давно взяли...

М и л о с л а в с к и й. А... Это вы поспешили... Ну, да раз взяли, так уж и быть. Не обратно же ее отдавать... Ну, ступай, и чтобы их духу здесь не было через пять минут.

Дьяк выбегает.

Ну, пошли дела кой-как. Что дальше будет, впрочем, неизвестно. Что же он не крутит свою машинку назад?

Б у н ш а. Я должен открыть вам ужасную тайну. Я с собой ключ в панике захватил. Вот он.

М и л о с л а в с к и й. Чтоб ты сдох, проклятый! Все из-за тебя, дурака! Что же мы теперь будем делать? Ну, ладно, тише, дьяк идет.

Д ь я к. (входит). Поехали, великий государь.

М и л о с л а в с к и й. Не удивились? Ну и прекрасно. Дальше чего на очереди?

Д ь я к. Посол шведский тут.

М и л о с л а в с к и й. Давай его сюда.

Дьяк впускает Ш в е д с к о г о п о с л а. Тот, взглянув на Буншу, вздрагивает, потом начинает делать поклоны.

П о с о л. Пресветлейши... вельможнейши... государ... (Кланяется.)

Бунша пожимает руку послу. Посол удивлен, делает поклон.

Дер гроссер кениг дес шведишен кенигсрейх зандте мих, зейнен трейен динер, цу инен, царь и фелики князе Иван Василович Усарусса, дамит ди фраге фон Кемска волост, ди ди румфоллвюрдиге шведише арме эроберн хат, фрейвиллиг ин орднунг бринген...

М и л о с л а в с к и й. Так, так... интурист хорошо говорит... но только хоть бы одно слово понять! Надо бы переводчика, Фединька!

Д ь я к. Был у нас толмач-немчин, да мы его анадысы в кипятке сварили.

М и л о с л а в с к и й. Федя, это безобразие! Нельзя так с переводчиками обращаться! (Бунше.) Отвечай ему что-нибудь... а то ты видишь, человек надрывается.

Б у н ш а. Я на иностранных языках только революционные слова знаю, а все остальное забыл.

М и л о с л а в с к и й. Ну, говори хоть революционные, а то ты ведь никаких слов не произносишь... Как рыба на троне! (Послу.) Продолжайте, я с вами совершенно согласен.

П о с о л. Ди фраге фон Кемска волост... Шведише арме хат зи эроберн... Дер гроссер кениг дес шведишен кенигсрейхс зандте мих... унд... Дас ист зер эрнсте фраге... Кемска волост...

М и л о с л а в с к и й. Правильно. Совершенно правильно. (Дьяку.) Интересно бы хоть в общих чертах узнать, что ему требуется... Так сказать, идейка... смысл... Я, как назло, в шведском языке не силен, а царь нездоров...

Д ь я к. Он, батюшка, по-немецки говорит. Да понять-то его немудрено. Они Кемскую волость требуют. Воевали ее, говорят, так подай теперь ее, говорят!..

М и л о с л а в с к и й. Так чего же ты молчал? Кемскую волость?

П о с о л. О, я... о, я...

М и л о с л а в с к и й. Да об чем разговор? Да пущай забирают на здоровье!.. Господи, я думал, что!..

Д ь я к. Да как же так, кормилец?!

М и л о с л а в с к и й. Да кому это надо? (Послу.) Забирайте, забирайте, царь согласен. Гут.

Д ь я к. О Господи Исусе!

П о с о л (обрадован, кланяется). Канн их мих фрейцелен унд ин мейн фатерланд цурюккерен?

Д ь я к. Он спрашивает, можно ли ему домой ехать?

М и л о с л а в с к и й. А, конечно! Пускай сегодня же и едет. (Послу.) Оревуар.

П о с о л (кланяясь). Вас бефельт цар и фелики кнезе Иван Василович ден гроссен кениг дес Шведенс хинтербринген?

Д ь я к. Он спрашивает: чего королю передать?

М и л о с л а в с к и й. Мой пламенный привет.

Б у н ш а. Я не согласен королю пламенные приветы передавать. Меня общественность загрызет.

М и л о с л а в с к и й. Молчи, бузотер. (Обнимает посла, и у того с груди пропадает драгоценный медальон.) Ауфвидерзеен. Королю кланяйтесь и скажите, чтобы пока никого не присылал. Не надо. Нихтс.

Посол, кланяясь, уходит с Дьяком.

Приятный человек. Валюты у него, наверно, в кармане, воображаю!..

Б у н ш а. Я изнемогаю под тяжестью государственных преступлений, которые мы совершили. О Боже мой! Что теперь делает несчастная Ульяна Андреевна? Она, наверно, в милиции. Она плачет и стонет, а я царствую против воли... Как я покажусь на глаза общему нашему собранию?

Д ь я к входит и ищет что-то на полу.

М и л о с л а в с к и й. Ты чего, отец, ползаешь?

Д ь я к. Не вели казнить, государь... Посол королевский лик с груди потерял... на нем алмазы граненые...

М и л о с л а в с к и й. Нельзя быть таким рассеянным.

Д ь я к. Вошел сюда – был, а вышел – нету...

М и л о с л а в с к и й. Так всегда и бывает. В театрах это постоянно в буфете. Смотреть надо за вещами, когда в комнату входишь. Да отчего ты так на меня таращишься? Уж не думаешь ли ты, что я взял?

Д ь я к. Что ты, что ты?!

М и л о с л а в с к и й (Бунше). Ты не брал?

Б у н ш а. Может быть, за трон завалился? (Ищет.)

М и л о с л а в с к и й. Ну, нету! Под столом еще посмотри. Нету и нету.

Д ь я к. Ума не приложу... вот горе! (Уходит.)

Б у н ш а. Происшествия все ужаснее и ужаснее. Что бы я отдал сейчас, чтобы лично явиться и заявить о том, что я нашелся. Какое ликование поднялось бы!

Д ь я к. (входит). Патриарх тебя видеть желает, государь. Радуется.

Б у н ш а. Чем дальше, тем хуже!

М и л о с л а в с к и й. Скажи ему, что мы просим его сюда в срочном порядке.

Б у н ш а. Что вы делаете? В присутствии служителя культа я не могу находиться в комнате, я погиб.

Колокольный звон. Входит П а т р и а р х.

П а т р и а р х. Здравствуй, государь, нынешний год и впредь идущие лета! Вострубим, братие, в златокованые трубы! Царь и великий князь яви нам зрак и образ красен! Царь, в руцах демонов побывавший, возвращается к нам. Подай же тебе, Господи, самсонову силу, александрову храбрость, соломонову мудрость и кротость давидову! Да тя славят все страны и всякое дыхание человече и ныне, и присно, и во веки веков!

М и л о с л а в с к и й (аплодируя). Браво! Аминь! Ничего не в силах прибавить к вашему блестящему докладу, кроме одного слова – аминь!

Хор запел многолетие. Милославский отдает честь, поет что-то веселое и современное.

(Бунше.) Видишь, как тебя приветствуют! А ты хныкал!.. (Патриарху.) Воистину воскресе, батюшка! (Обнимает Патриарха, причем у того с груди пропадает панагия.) Еще раз благодарю вас, батюшка, от царского имени и от своего также благодарю, а затем вернитесь в собор, к вашим угодникам. Вы совершенно и абсолютно свободны, в хоре надобности тоже нет. А в случае чего-нибудь экстренного мы вас кликнем. (Провожает Патриарха до дверей, отдавая ему честь.)