Евгений Таганов - Последний бандит Страница 7

(О шампанском.) По сравнению с прошлым годом совсем другое дело.

НАВОДЧИК. Улучшаем сервис.

ТУРИСТКА. А вы, сержант?

СЕРЖАНТ. Я с утра водки принял. Спасибо.

ТУРИСТКА. Говорите, это все придумал ваш Влад?

НАВОДЧИК. Он самый.

ТУРИСТКА. Ну и как стало с преступностью?

НАВОДЧИК. Наш отрыв от Чечни и Колумбии стал еще больше.

КОМПАНЬОНКА. На крысах и больше?

НАВОДЧИК. Представьте себе. Есть еще эксклюзив...

ТУРИСТКА. Понятно. (Протягивает ему купюру.)

НАВОДЧИК. Наши местные крысы уже адаптировались к такому делу, днем с огнем не сыщешь. Пришлось завозить специально из других городов, не пуганных. Зато теперь даже те, кто раньше носа не высовывал, с большой доблестью за ними гоняются, нагоняют, так сказать, упущенное. Ну вы же видели. (Жест в сторону ушедшей пары.)

ТУРИСТКА. И Влад теперь главный охотник на них?

НАВОДЧИК. Ни в коем разе.

КОМПАНЬОНКА. А правда, что они теперь с Ксаной муж и жена?

НАВОДЧИК. Не совсем так. Пока что только гражданский брак.

КОМПАНЬОНКА. Это они свои чувства проверяют, да?

НАВОДЧИК. Свекрови, ну, матери Влада, нужны внуки. Но это строго между нами. А с беременностью как-то все не получается.

ТУРИСТКА. Как все это банально!

НАВОДЧИК. И не скажите.

ВЛАД. Верни мне этого... экскурсовода.

СЕРЖАНТ. Так точно. (Убегает.)

ВЛАД. Личная жизнь вице-мэра тоже входит в круг твоих обязанностей?

НАВОДЧИК. Ты же знаешь за хорошие чаевые я еще и не то могу рассказать. О любом.

ВЛАД. А если я тебе скажу, что об этом нельзя?

НАВОДЧИК. Сказать можешь.

ВЛАД. Неужели это тоже ошибка?

НАВОДЧИК. Ты о чем?

ВЛАД. Об этом. (Указывает на вышку.)

НАВОДЧИК. А что, мне нравится. И многим, знаю, тоже.

ВЛАД. А дальше что?

НАВОДЧИК. Слушай, после шампанского я туго соображаю. Ясней нельзя?

ВЛАД. Мне не на кого опереться.

Еще один красавец.

ОРЕХ. Да, я хорош собой, не спорю.

ВЛАД. Не стыдно в тридцать пять лет в бирюльки играть?

ОРЕХ (Наводчику). Что это с ним?

НАВОДЧИК. Ему не на кого опереться.

ОРЕХ. Ну и не опирайся. Какие проблемы? Ты же всегда волка-одиночку из себя корчил. А теперь что, в жилетку поплакаться захотелось? У меня жилетка только для баб.

НАВОДЧИК. Ты всегда недооценивал нашу общественную жизнь. Думал, если ты хорошо кулаками машешь, то можешь что-то переиначить. Ничего подобного. Тихой сапой все всегда возвращается туда, где должно быть.

ОРЕХ. А ты сам у себя в мэрии не в бирюльки играешь? Я только довожу до полного идиотизма твои же собственные идеи.

ВЛАД. Значит, ничего не выйдет?

ОРЕХ. А что должно выйти, ты нам сказал?

ВЛАД. Неужели это само по себе ясно не было?

ОРЕХ (Наводчику). Тебе ясно? Мне – нет.

НАВОДЧИК. Ты думал, что если мы с людей переключимся на крыс, то все изменится.

ВЛАД. Ну ни сразу, но постепенно.

НАВОДЧИК. Проще говоря, ты предложил городу не питаться свежим мясом, а перейти на падаль, а потом на лучок со свеколкой.

ОРЕХ. Буду я свеколкой питаться, жди!

ВЛАД. Вы хоть понимаете, что именно сейчас и здесь идет программирование всех наших потомков. Уже сейчас в любом городе страны, когда узнают, откуда мы, сразу спрашивают: «Сидел?» И мы почти всегда отвечаем: «Сидел».

ОРЕХ. Ну и что?

ВЛАД. Посмотрите на Германию. Она всего один раз в истории спустила себя с поводка, с тридцать третьего по сорок пятый год – и все. Вся планета еще тысячу лет будет помнить и не прощать им этих каких-то двенадцать лет.

НАВОДЧИК. Не то сравниваешь, дорогой Владик. Мы не немцы и даже не чеченцы, мы бьем и мучим только сами себя, не других.

ВЛАД. И за это нас называют черной дырой человечества.

ОРЕХ. Мне наша дыра в самый раз, а вы как хотите.

ВЛАД. Неужели вы думаете, что за это никогда не наступит расплата?

ОРЕХ. О, началось занудство! Я пошел. (Уходит.)

ВЛАД. А ты?

НАВОДЧИК. Ты так никому и не рассказал, где был последние десять лет.

ВЛАД. Ты хочешь знать это?

НАВОДЧИК. Парни говорят, что тебя там хорошо обработали. А как ты начинал! Драка на драке. И все ведь знали, как тебе это не по душе. Тебя удивляло, как все на тебя лезут, зная, что ты непобедим. Так ведь дрались не с тобой, а с тем нежеланием драться, которое у тебя даже на затылке написано было. Никто не мог допустить, что хоть одному не нравится, как они живут. Копченый первым придумал нападать на тебя шоблой, хотя это и шло вразрез с нашими не писанными законами. И что же? Ты и здесь оказался пацанам не по зубам. Тебя гоняли как зайца по всему городу, а ты не давал себя ни разу загнать в угол, да еще умудрялся на бегу дубасить тех, кто вырывался из шоблы впереди всех. Потом Копченый напал на тебя с ножом, но и тут ты вышел победителем. Наконец он взялся за пистолет, и ты послушно сел к нему в джип. Представляю, какие у него были тогда глаза, он думал, что наконец-то победил тебя. Скажи, так и было?

ВЛАД. Мне было жалко его, он чувствовал себя в ужасно глупом положении, не знал, что делать с этим дурацким пистолетом.

НАВОДЧИК. Ты сразу решил скинуть джип с плотины?

ВЛАД. Нет. Просто он от неловкости такую околесицу понес, что мне захотелось, чтобы он замолчал. Я и не предполагал, что под водой они так запаникуют и не смогут выплыть.

НАВОДЧИК. Чтобы ты не говорил, ты – убийца. Разве нет? И не о городе ты сейчас думаешь, а только о себе. Тоже попал с этими крысами в глупейшее положение и не знаешь, как из него выбраться. Ладно, меня новая экскурсия ждет. Ксане привет. (Уходит.)

МАЙОР (подает бумагу). Мое заявление об отставке.

МЭР. Послезавтра сколько угодно. Сегодня – нет.

МАЙОР. А мне надо именно сегодня.

МЭР. Не получится.

МАЙОР. Хочешь, чтобы я придумал болезнь и лег в больницу.

МЭР. Ложись. Отлично. Это будет расценено как трусость.

МАЙОР. Трусость чего?

МЭР. Откуда я знаю. Просто трусость.

МАЙОР. Я же тебе говорил: не сходи с ума. Ну какой юбилей, парню тридцать лет?

МЭР. И что, только из-за этого?! Чем тебе не нравится его юбилей? Круглая дата. Даже мать не возражает. А родное УВД против.

МАЙОР. Ведь эта его идея с крысами типичная обманка и фуфел.

МЭР. А почему ты решил, что все проекты обязательно должны быть правильными и умными.

МАЙОР. Не понял, ты что же знал, как все это будет?

МЭР. Откуда? Мог только предполагать.

МАЙОР. Это же такое позорище – всех нормальных мужиков в крысятников превратить! Раньше хоть стресс можно было на ком сорвать. А теперь что? И ему за это еще праздник. За что?

МЭР. Разве не удивительно – машина для насилия против насилия?

МАЙОР. Не понимаю.

МЭР. А перемены за этот год какие-нибудь уловил? Насчет общей городской атмосферы?

МАЙОР. Какие еще перемены?

МЭР. Честно говоря, город меня удивил. Я думал, они его освищут, забросают камнями, пальцем будут тыкать. Ан, нет, человек ничего не делает, и это ему ставится в главную заслугу. И ты еще спрашиваешь, почему нам надо отмечать его тридцатилетний юбилей. Потому и надо, что народ этого хочет. Поэтому только послезавтра.

ТУРИСТКА. Это вы специально придумали? Да?

МЭР. В чем дело?

ТУРИСТКА. Меня старшего инспектора как какую-нибудь бомжиху.

МЭР (Сержанту). Что случилось?

СЕРЖАНТ. Документов нет, говорит, вы ее знаете. И нарушает.

ТУРИСТКА. Ну да, нарушила, пакетиком из-под чипсов в мусорку не попала.

МЭР. Это не ко мне. К вице-мэру.

ТУРИСТКА. Ну так скажите ему, что я из статистического управления. Год назад у вас с проверкой была. Не помните, что ли?

МЭР. Помню. Но я в чужую епархию не лезу. (Сержанту.) Проводи к Владу.

СЕРЖАНТ. Пошли.

ТУРИСТКА. Это какое-то издевательство, даром вам не пройдет.

МЭР. Завтра чтоб был при полном параде. Больше не задерживаю.

КСАНА (читает). «Пятнадцать ноль-ноль. Выступление бойцов с нунчаками. Пятнадцать тридцать. Награждение победителей конкурса «Последняя жертва». Шестнадцать ноль-ноль. Поездка на плотину на автобусе...»