СВОИ-2000 - Шапито-шоу Страница 7

Ведущий, пожилой мужчина с бородкой, объявляет серьезно и внушительно:

Ведущий.

«Я был на краю земли.Я был на краю вод.Я был на краю неба.Я был на краю гор.Я не нашел никого, кто не был бы моим другом».Пословица индейцев Навахо.

Зрители аплодируют.

МОСКВА. ДОМ АКТЕРА. НОЧЬ

Глухой (Знаменский) поет песню «Мама» жестами на сцене Дома актера. Знаменский стоит у рояля. За роялем слепой музыкант играет и поет. Знаменский поет вместе с ним жестами.

ПЕСНЯСердце полно печали,Я знаю, что есть боль.Сердце полно отчаянья,Я знаю, что есть смерть.Мне некому петь в тиши,Мне хочется быть с тобой.Мои руки, как птицы,Заперты в клетке души.Мама! Ты умела слышать без слов.Мама! Ты умела знать без признаний.Мама! Как же мало, мама, ты была со мной.Кто поймет меня? В мир придет весна ли?Я знаю, что есть боль,Сердце полно печали,Сердце полно отчаянья.Мне некому петь в тиши.Как хочется быть собой,Как хочется быть с тобой.Мои руки, как птицы,Заперты в клетке души.

В зале старики и старухи, на глазах у них слезы. Телевидение снимает.

МОСКВА. ХЛЕБОЗАВОД. ДЕНЬ

Пекарня. Свежеиспеченные батоны падают в огромный вращающийся поддон. Четыре молодых парня, фасовщики, раскладывают поступающие батоны в контейнеры. Действуют четко, ритмично. К ним подходят человек с камерой и симпатичная девушка (Корреспондентка). Оператор сразу начинает снимать фасовщиков. Девушка что-то объясняет начальнику, потом тот уходит, и она дружелюбно машет одному из работников (Знаменскому), Знаменский улыбается и машет ей в ответ. Оператор снимает. Все, кроме Знаменского, нервничают, переглядываются. Другой работник (Женя) обращается к Знаменскому. Говорит жестами. Все четверо слабослышащие.

Женя. Что происходит? Ты их знаешь?

Знаменский. Телевидение. Снимают сюжет про глухих, они уже снимали у меня в институте.

Женя. Какой еще сюжет?

Знаменский. Это из-за конкурса. Я победил в конкурсе, телевидение снимает сюжет.

Женя. Конкурс? А зачем они приперлись в пекарню?

Знаменский. …

Женя. Я не собираюсь сниматься. (Машет Оператору, чтобы прекратил снимать, но тот продолжает.) Мы не обезьяны. Скажи ей, что мы не обезьяны, и мы не собираемся сниматься. Снимайся сам, если хочешь. Грузи батоны, маши руками — позируй. Мы не будем! Пошли!

Все трое уходят, Знаменский остается, его заваливает батонами.

ТИТР: ДРУЖБА

МОСКВА. ДИСКОТЕКА ГЛУХИХ. НОЧЬ

Дискотека глухих. Оператор и Корреспондентка ходят по залу, Оператор снимает глухих, разговаривающих жестами, танцующих. Знаменский стоит в углу. Корреспондентка подходит к нему.

Корреспондентка. Объясни, как ты это делаешь? Как ты танцуешь, не слыша музыки?

Знаменский (берет ее руку и прикладывает к стене). Чувствуешь вибрацию? Стены, пол, можно почувствовать это в воздухе… Попробуй не слушать, просто почувствуй.

Они танцуют. Она смотрит на него улыбаясь, рассматривает его лицо, поправляет волосы, дотрагивается до слухового аппарата, трубка которого уходит в ухо.

Корреспондентка. Так странно… как у Кроненберга…

К Знаменскому подходят друзья и отзывают его в сторону.

МОСКВА. ДИСКОТЕКА ГЛУХИХ. НОЧЬ

Знаменский с друзьями разговаривают жестами.

Валера. Скажи, почему тебе нравится быть обезьяной?

Знаменский. Я не обезьяна.

Валера. А кто ты? Тебе нравится, что на тебя пялятся только потому, что ты глухой?

Знаменский. …Нет.

Женя. Каждые полгода припирается журналист, и обязательно ему снимать дискотеку. Сенсация! Глухие танцуют под музыку!

Максим. Это зоопарк.

Женя. Уведи их!

Знаменский. Что ты командуешь? Думаешь, самый умный? Решай за себя.

Женя. Уведи. Или ты нам не друг.

Знаменский. Послушайте, сколько можно вариться в своем собственном соку?! Вы же все протухли! Скажи, когда ты в последний раз общался с кем-нибудь кроме нас?

Женя. Мне это не нужно.

Знаменский. Ты просто боишься!

Женя. Болтай-болтай.

Знаменский. Ты всю жизнь трясся над своей глухотой, не дай бог кто-то посмеется.

Женя. Ты нарушил принципы.

Знаменский. Меня достали ваши принципы.

Женя. Кто ты после этого?

Знаменский. Эти игры в индейцев вот где у меня сидят!

Женя. Вот как! Тогда нам не о чем больше говорить.

Валера. Иди, лижи им задницы. Ты больше не с нами.

Женя. Глухонемая обезьяна!

МОСКВА. КЛУБ «ОГИ» (ИЛИ «СОЛЯНКА»). НОЧЬ

Корреспондентка и Знаменский в клубе. Идет концерт. Выступает иностранец Джим Авиньон. Джим скачет по сцене, разворачивает собственные картины с собачками, кошечками, играет на детском синтезаторе, поет: «I like to be somebody else but me…»

Оператор танцует. Стол. За столом: Звукорежиссер, Попов, Рома Легенда, Волжин и Актер. Звукорежиссер и Попов спорят. Актер сидит со скучающим видом, положив нога на ногу, поглядывает в сторону сцены, курит и потягивает пиво. Заметив Корреспондентку, Актер машет ей рукой и декламирует:

Актер. Кто зайдет после звонка, тот получит тумака!

Корреспондентка. Я привела глухого певца!

Актер. Глухой певец! Офигенно!

Актер бросает на Знаменского взгляд, как бы едва заметив, и тут же обращается к Попову.

Актер. Послушайте, Сергей! Вам случайно не нужен глухой певец? В комплекте выставлять! А?

Попов не реагирует и продолжает спорить со Звукорежиссером.

Попов (Звукорежиссеру). Я даю ему шанс, который не даст никто. Без меня он отсидится в своем монтировочном цехе, и никто не услышит его песни, никто не узнает, что он жил.

Актер резко поворачивается к Знаменскому, почтительно встает, подает руку.

Актер. Извините. (Склоняет голову.) Много наслышан. (Косится на Корреспондентку.) Он понимает, что я говорю?

Корреспондентка. Да, конечно, он читает по губам.

Актер. Мечтаю увидеть, как вы поете…

Знаменский. Может быть, когда-нибудь увидите.

МОСКВА. ХЛЕБОЗАВОД. РАЗДЕВАЛКА. ДЕНЬ

В раздевалке переодеваются, снимают халаты, переобувают обувь. Женя демонстративно общается с Валерой и Максимом, игнорируя Знаменского (общаются жестами). Знаменский переодевается и подходит к ним. Они тут же перестают разговаривать, отворачиваются, отводят глаза. Знаменский обращается к Максиму:

Знаменский. Я хотел вам сказать, что с завтрашнего дня не буду выходить на работу. Я уезжаю.

Максим (Валере и Жене). Он говорит, что не будет работать, он завтра уезжает.

Знаменский. С начальством я договорился.

Валера. Ну и хорошо… Скажи, что справимся без него.

Женя. Да… Скатертью дорога… Куда он едет или это секрет?

Максим. Куда ты едешь?

Знаменский. В Крым, в Симеиз.

Женя. Понятно. Ну что ж… Скучать не будем.

МОСКВА. ЦВЕТНОЙ БУЛЬВАР. ДЕНЬ

Четверг. Тусовка глухих. Триста человек: все машут руками, общаются. Женя и Максим сидят на скамейке с пивом.

Максим. Ну а что? Он лучше нас понимает, лучше говорит. Конечно, ему путь к говорящим.

Женя. Что ты несешь? Какой путь? Кому он нужен?

Максим. Может, он им понравился. И эта журналистка, наверное, в него влюбилась…

Женя. Кому он нужен? Понравился-разонравился. Это все не настоящее.

Максим. …Согласен.

Женя. А ты помнишь, как мы поклялись?

Максим. Да…

Женя. Мы все вчетвером поклялись. Ты помнишь клятву?

Максим. Приблизительно…

Женя. Что там было?

Максим. Зачем вспоминать? Это давно было…

Женя. Это же клятва! На всю жизнь. Что ты из нее помнишь?

Максим. …У меня от пива голова не варит…

Приходит Валера. Приносит еще по бутылке.