Владимир Голышев - Лыжнег Страница 7

Кирилл (неуверенно): Ну и как мы его…

Чаплин (торжествующе): Очень просто! График поездок и богослужений остается неизменным… (с сомнением) Можно даже расширить. Хотя… куда уж шире!.. Так вот. График прежний. Народ божий везде и всегда видит дорогое лицо, до боли знакомый облик…

Кирилл (с сомнением): Гадания начнутся. На кофейной гуще. Я это или не я.

Чаплин: Вот! Надо твердо заявить, что это – грех! Мол, истинные чада церкви, должны с благоговением относиться к явленному нам божьему чуду и воспитывать в себе простосердечие, незамутнённость ума… смирение, наконец!

Кирилл (угрюмо): Раскольники скажут: не может мирянин служить архиерейским чином. Мол, совершенные им таинства недействительные. Причастие…

Чаплин решительно мотает головой и руками.

Чаплин: Ни в коем случае!.. Во-первых, можно совершить хиротонию. Но это не обязательно. Служим-то соборно! Будем считать, что таинство совершается по молитвам сослужащих архиереев и священников. Почему нет?

Кирилл (с сомнением): А «Симон»-то наш как? Справится?

Чаплин (возбужденно): Поразительные успехи! Он еще в лагере нахватался от батюшки. Читал много… Преподаватели не нахвалятся. Архиерейский чин от зубов отскакивает. Лично экзаменовал… А главное: голос! Один в один. Аж страшно…

Появляется Илларион с толстой папкой в руках. Он издалека кивает патриарху. Тот делает приглашающий жест. Илларион подходит.

Илларион (деликатно): Я собственно, хотел доложить о…

Кирилл (нетерпеливо): Да погоди ты! Тут у нас отец Всеволод…

Чаплин (нехотя): Есть некоторые соображения по…

Кирилл (продолжает): …Предлагает полностью задействовать дублёра – на богослужения, поездки…

Илларион (кивает): Разумно.

Кирилл (заканчивает): …А людям скажем: мол, благочестивый мирянин помогает мне нести крест патриаршего служения. Как Христу помогал этот… как его?

Илларион: Симон Киринеянин.

Кирилл: Точно!

Чаплин (нервно): Всё продумано. Обоснование идеальное. Я, вообще, не понимаю какие могут быть…

Илларион (неожиданно одобрительно): Прекрасная идея. Я и сам хотел…

Чаплин (самодовольно): Ну, теперь чего уж об этом говорить!

Илларион (заканчивает): …Но есть один момент.

Чаплин вздрагивает. Кирилл, на всякий случай, останавливает его жестом.

Кирилл: Говори.

Илларион: А зачем нам его засвечивать?

Кирилл: В каком смысле?

Илларион: Он же может нести крест тайно. Зачем лишний раз искушать маловеров? Пусть все думают…

Чаплин (перебивает, нервно): Ну, что за пораженчество, ей Богу!

Кирилл (мягко): Погоди…

Чаплин: Да не буду я годи́ть! Я что зря работаю? Столько сил отдано, чтобы подготовить сознание верующих…

Илларион (примирительно): Поймите правильно, отец Всеволод. Никто не сомневается в эффективности вашей работы. И верующие, конечно, на ура примут любые ваши… ммм… аргументы. Если бы без этого нельзя было обойтись…

Илларион замолкает и поднимает холодные немигающие глаза на Чаплина. Чаплин слегка ёжится.

…Но дело в том, что обойтись без этого (с нажимом) можно.

Кирилл, в глубокой задумчивости, гладит бороду. Чаплин сдулся, как шарик, и даже не пытается возражать.

Кирилл: Иди, отец Всеволод. Я обдумаю всё. Вопрос серьёзный, сам понимаешь.

Чаплин механически кивает и уныло плетется в сторону ворот. Кирилл подзывает жестом Иллариона. Тот открывает свою папку и собирается дать пояснения. Но не успевает – Чаплин вспомнил о чем-то важном.

Чаплин: А Боброк?

Илларион (поправляет): Бренко.

Чаплин сверкнул в его сторону глазами.

Чаплин (поясняет): Комиссия по канонизации полностью укомплектована…

Кирилл морщится и машет в его сторону рукой.

Кирилл (раздражённо): Какой еще «Боброк»? Симона давай!.. этого… как его?

Илларион (подсказывает): Киринеянина.

Кирилл: Точно! Чтобы люди не простаивали.

Илларион (еле слышно): А зачем?

Кирилл (в тон ему): Пусть будет. (Чаплину, громко) Давай, отец Всеволод. С Богом.

Поворачивается к Иллариону, берет из его рук папку и жадно листает.

(азартно) Так вот ты какой, склон хребта Псехако… А это что?

Илларион понимается на цыпочки, чтобы заглянуть патриарху за плечо.

Илларион: Турко́мплекс. «Лаура-Газпром». Президентский люкс обещали. Если, конечно, самого в это время не будет…

Кирилл (перебивает): Понятно… (мечтательно) Шикарный склон… Для тех, кто понимает.

Илларион за его спиной загадочно улыбается и кивает.

Занавес.

Сцена третья

Комната «Кирилла». Обстановка напоминает недорогую провинциальную гостиницу. Только нет окон. На письменном столе в углу стопка богослужебных книг. Две двери: одна (застеклённая большим зеркалом) – входная, другая ведет в совмещенный санузел с душевой кабиной. «Кирилл» в синем спортивном костюме и тапочках сидит на краю застеленной покрывалом постели.

Открывается дверь. На пороге появляется плечистый охранник – тот, с которым шушукался патриарх после своего выступления в Храме Христа Спасителя. В руках охранника поднос с едой, характерной для старых советских столовых: рассольник, винегрет, гречневая каша с тефтелями, компот.

Охранник (бесцветно): Обед.

«Кирилл» (оживлённо): О! Красивый! (заискивающе тараторит) Мне б плиточного краюху. Заварить. Душа требует. А? Швейцары давали. Говорят: дорогой.

Охранник (небрежно): Пу́эр что ли?

«Кирилл»: Во-во!

Охранник (холодно): Не положено. Зубы чернеют.

Оставив поднос на журнальном столике, уходит.

«Кирилл» (вдогонку): Так я ж чищу! Как Мойдодыр…

Слышен звук запираемого засова. «Кирилл» тихо про себя матерится, обиженно плюхается на кровать и отворачивается к стене.

В этот момент из санузла раздаётся характерный звук сливного бачка. Потом вода шумит в раковине – кто-то моет руки. «Кирилл» поворачивает голову в сторону двери и рефлекторно поджимает под себя ноги. Дверь открывается. В комнату, как ни в чем ни бывало, входит улыбчивый парень в лагерной робе. На вид – не больше тридцати. Несколько секунд он и «Кирилл» молча смотрят друг на друга.

«Кирилл» (настороженно): По какой статье?

Незнакомец: 282-я

«Кирилл» (озадачено): Это новая, что ли?

Незнакомец (возражает): Ветхая.

«Кирилл»: Не понял.

Незнакомец (беспечно): А-а, забей…

Лезет за пазуху и достаёт небольшой параллелепипед, плотно завернутый в газету.

Тащи чифирбак, дядя. Ща погреемся.

Озадаченный «Кирилл» садится и слегка трясёт головой, будто не верит своим глазам. Потом потеряно смотрит по сторонам – подходящей банки для чифиря у него нет. Тем временем незнакомец разворачивает газету – там добрый шмат 10-летнего пуэра. Он вопросительно смотрит на «Кирилла», потом понимающе улыбается и подмигивает.

Незнакомец: Ладно. Не кисни! На радуге зависни!

«Кирилл» (недовольно): Чего?

Незнакомец отработанным движением опытного фокусника откуда-то из-за спины достаёт пустую литровую стеклянную банку и возвращается в санузел. Слышен шум воды.

«Кирилл» (бормочет себе под нос): Тут это… Розеток нету… И кипятильника…

Незнакомец возвращается. В руке – банка с водой. Держит ее осторожно – кончиками пальцев за горлышко.

Незнакомец (подмигивает): Ну, чё? Завис?

В этот момент вода в его руках начинает бурно кипеть. Незнакомец чертыхается, быстро ставит банку на край журнального столика и дует на обожженные пальцы.

Незнакомец (нетерпеливо): Давай подключайся. Рыльце попроще сделай и плитку кроши.