Остановка - Зоя Борисовна Богуславская Страница 80

Л е г к о в. Поехали!

Пьют. Возгласы. Легков целует Светлану.

К а л е н д а р е в (вытирая губы). Теперь, если позволите, вернемся к делу вашей жизни. И о роли Нерукотворова.

Л е г к о в. Идет! (Чуть задумался. Дальнейшая речь сопровождается взмахами руки, которая очерчивает в воздухе треугольник: взлет, падение, подведение итога.) Когда-то, на заре… так сказать, у меня завелась одна мыслишка: нельзя ли выработать «морозоустойчивость» у нашей нервной системы к частым переключениям, звуковым перегрузкам, смене ритма жизни. (Оглядывает лица присутствующих, не видя никакого энтузиазма.) Задача необъятная, как вы понимаете. Я долго маялся с этим. Потом выделил более скромную проблему — нельзя ли регулировать наш гормональный баланс в нужном направлении…

О л е с я. Кто больше ест — больше и жиреет!

К а л е н д а р е в. Не спеши, девочка. Состаришься!

Л е г к о в. Верно, спешить в этом деле не надо. Два человека, съедающие в точности одну и ту же пищу (взмах), никогда не прибавляют равного веса, будь у них один и тот же рост, вес и возраст. Кто-то даже от этого количества поправится, а кто-то похудеет.

К а л е н д а р е в. Я, например. Что ни приму — все не в коня.

О л е с я. У тебя на баб много энергии расходуется. А конь ни при чем.

Л е г к о в. Я и подумал: если понять сам механизм регулирования, могут открыться неслыханные возможности для науки. (Взмах.) Прошли годы, и однажды мне показалось — кое-что найдено. (Сразу теряя весь запал.) Вот и все.

О л е с я. А дальше?

Л е г к о в. Дальше — неинтересно. (После паузы.) Я словно помешался. Доходило черт знает до чего. Мне необходим был эксперимент на животных. Понимаете? Как воздух. А жизнь опутала меня со всех сторон делишками, счетами, заботами. Я стал психовать. (Взмах.) Меня выносить невозможно стало… Короче: «Его забросили друзья, а после них ушла жена». (Взмах.) Этот факт и решил все. Уехать! Проверить. (Залпом выпил стакан.) Идею поддержали ученые, и вскоре я уехал в высокогорный совхоз.

К а л е н д а р е в (после паузы). «Ну, а Тартюф?» Нерукотворов-то что?

Л е г к о в (с трудом улавливая вопрос). А… Нерукотворов… (Наливает всем.) Он не придавал моей затее особого значения. У нас ведь теперь все что-нибудь открывают. Потом согласился — наука поддержала, ущерба государству нет. Пусть. (Взмах.) А теперь вот я им задал задачу.

О л е с я. Какую?

Л е г к о в (не сразу, потом загорелся). Как какую? Надо же решать проблему в широких масштабах! (После паузы.) Нерукотворов забегал, потребовал с меня кучу бумаг: акт комиссии, дегустационное заключение о качестве… и прочее. (Радостно оглядывает всех.) А когда удостоверился в рекордном привесе мяса, начал срочно продвигать. Обещал очень быстро.

К а л е н д а р е в. Ну раз он обещал вам, Женя, остается только ждать. Теперь готовьтесь к Ленинской. Или в академики.

О л е с я. Вот порезвимся!

Л е г к о в (мечтательно). Хотелось бы еще кое-что попробовать. Ты прав, Календарев. Теперь идея сама себя и пробьет, и протолкнет. Я свое сделал (его уже понесло), скажу наперекор герою одной потрясающей пьесы: «Жизнь практически выиграна». Даже если ничего другого не успею сделать на этом свете… все равно. Я принес часть себя в этот мир… Он — прекрасен. (Обнимает Светлану, поднимает бокал.) За жизнь, которую мы сами заслуживаем!

В вестибюле бара появляется  Г е н н а д и й. Он тих и опрятен. От него веет миролюбием. В руках у него громадный букет пахучих трав и полевых цветов. Он останавливается в дверях бара, минуту прислушивается к разговору за столом, настроение его заметно меняется. Рыбкин из зала замечает его, подходит…

Р ы б к и н. На лоне, Геннадий Палыч, побывали? Быстро.

Г е н н а д и й. Давно она тут?

Р ы б к и н. Смену отработала, за апельсинчиками отстояла, а после уж… (Показывает.)

За столом.

Л е г к о в. А теперь тост скажет Светлана!

С в е т л а н а (страшно смешалась). Не люблю тостов.

Л е г к о в. Говори! (Поднимает Светлану со стула.)

С в е т л а н а (высвобождаясь). Ну, пожалуйста, не трогай меня.

О л е с я (поднимаясь). Тогда я скажу. Я пью за вас, Женя, — за стопроцентного мужчину. Где они были, настоящие мужчины? Все они были не стопроцентные, а сорокаградусные.

К а л е н д а р е в. Кто-то из нас должен оскорбиться.

О л е с я. Вся их мужская жизнь качалась между пунктами «завязал» — «развязал».

К а л е н д а р е в. Откуда такой вывод, маргаритка?

О л е с я. Я все мечтаю услышать: «До вечера, милая. Я… за тобой заеду». Я заеду за тобой. Ах, как это звучит, точно музыка в церкви! Мы ведь как привыкли: «Забежишь ко мне?»; или: «Подожди, пока освобожусь»; или: «Займи столик, а то я задерживаюсь». И так всю дорогу. (Легкову.) За вас…

К а л е н д а р е в (прерывая). Все! Завтра мы с Женей пригоним такси к парикмахерской (показывает на соседнюю дверь) и доставим вас обеих сюда.

О л е с я (игнорируя). Значит, за Легкова, который соответствует своему мужскому назначению. (Пьет.)

В зал входит  Р ы б к и н, вызывает Светлану к Геннадию. Сам присаживается к столику.

В вестибюле  Г е н н а д и й  и С в е т л а н а.

С в е т л а н а (увидев Геннадия с цветами). Значит, все же побывал?

Г е н н а д и й. Из детсада. Вот. (Кладет букет.) Димка тебе насобирал.

С в е т л а н а (чуть виновато). А я… не успела. С утра работала, потом…

Г е н н а д и й. Вижу.

С в е т л а н а. Что ты видишь?

Пауза. Геннадий машинально ощипывает цветы.

В кои веки присела с людьми.

Г е н н а д и й. Ну, я пошел.

С в е т л а н а (поражена его поведением). Хочешь… посиди с нами?

Г е н н а д и й. Некогда мне.

С в е т л а н а. Выпьешь рюмочку и пойдешь.

Г е н н а д и й. Не пью.

С в е т л а н а. Заболел?

Г е н н а д и й. Права вернули. Надо отвыкать.

С в е т л а н а. Вернули? (Удивленно.) Значит, год целый прошел. (Задумалась.) Ну слава богу, а то уж я тебя бояться стала.

Г е н н а д и й. Это верно. Больше этого не будет.

С в е т л а н а. Чего?

Г е н н а д и й. Ничего. Живи как знаешь.

С в е т л а н а. Я и живу.

Г е н н а д и й. Ну и хорошо.

С в е т л а н а. А Димка как там… не скучает?

Г е н н а д и й. Нет вроде. (Повернулся, пошел, остановился у двери.) Больше навязываться тебе не буду. С Димкой мы договорились, как видеться. (Ушел.)

Светлана потерянно смотрит вслед; забывшись, стоит с цветами в руках.

В баре.

Л е г к о в (Олесе). Куда Света пропала?

Р ы б к и н. Сейчас появится. Потерпи, друг.

Л е г к о в (нетерпеливо встает). Нет, так не пойдет. Сейчас мы ее вернем.

Р ы б к и н. Не трудитесь. Она с мужем.

О л е с я (Рыбкину). Да качай ты отсюда, ей-богу. «С мужем». Был, да весь сплыл. Понял?

Р ы б к и н. Много на себя берешь.

К а л е н д а р е в. Что это вы все сразу расстроились? (Легкову.) Один небольшой тост, и она явится как солнца луч среди ненастья. (Встает.) Сейчас нам стало известно о новом достижении, даже научном открытии — и оно принадлежит нашему другу Евгению Легкову. Есть идея…

О л е с я. По-моему, опять речь толкает.

Р ы б к и н (бормочет). И такой заметной личности, государственного масштаба, можно сказать, Барышеву хотят подсунуть.

О л е с я (Рыбкину). Доиграешься!

В дверях  С в е т л а н а  с цветами.

Р ы б к и н (Олесе). Не нравится? А мне, по-твоему, все у вас нравится? Думаете, если приезжий, так ничего и не узнает? (Громче.)