Карло Гольдони - Ворчун-благодетель Страница 9

Марта и Дорваль.

Дорваль (вполголоса, улыбаясь). Ну, как дела, Марта?

Марта. Мое почтение, сударь.

Дорваль. Господин Жеронт все еще гневается?

Марта. Не удивлюсь, если все уже прошло. Вы ведь его знаете лучше, чем кто-либо.

Дорваль. Он очень негодует на меня?

Марта. На вас, сударь? Неужели он сердит на вас?

Дорваль (смеясь). Несомненно. Но это пустяки. Я его знаю: пари держу, что, как только мы встретимся, он первый бросится мне на шею.

Марта. Наверно. Он вас так любит, так уважает; вы его единственный друг. Вот ведь странная вещь: он — сущий порох, а вы, извините меня, самый хладнокровный человек на свете.

Дорваль. Вот именно оттого наша дружба такая прочная.

Марта. Пройдите, пройдите к нему.

Дорваль. Не сейчас. Я бы хотел раньше повидать мадемуазель Анжелику. Где она?

Марта. Она у брата. (Взволнованно.) Вы ведь знаете, какое с ним несчастье стряслось?

Дорваль (сочувственно). Как же, как же. Об этом все только и говорят.

Марта. А что говорят-то?

Дорваль. Можете ли вы спрашивать? Как всегда: добрые люди жалеют, дурные — злорадствуют, неблагодарные — спешат от него отвернуться.

Марта. Ах, господи! Что будет с этой бедной девочкой?

Дорваль. Мне необходимо с ней поговорить.

Марта. Можно мне спросить, в чем дело? Я так принимаю к сердцу все, что ее касается, что заслуживаю вашей милости.

Дорваль (смеясь). Я узнал, что некто Валер…

Марта. А, а… Валер!

Дорваль. Вы его знаете?

Марта. И даже очень хорошо, сударь. По правде говоря, все это дело моих рук.

Дорваль. Тем лучше. Вы поможете мне.

Марта. С великой радостью.

Дорваль. Мне надо удостовериться, что Анжелика…

Марта. Ну да, и что Валер…

Дорваль. Да, я потом и с ним повидаюсь.

Марта (улыбаясь). Пожалуйте к господину Даланкуру: одним ударом двух зайцев убьете.

Дорваль. Каким образом?

Марта. Он там.

Дорваль. Кто, господин Валер?

Марта. Да.

Дорваль. Вот это очень кстати. Сейчас же пройду туда.

Марта. Позвольте, я пойду доложу о вас.

Дорваль (смеясь). Какие церемонии! Вы хотите докладывать обо мне моему шурину?

Марта. Вашему шурину?

Дорваль. Ну да.

Марта. Какому?

Дорваль. Вы ничего не знаете?

Марта. Ровно ничего.

Дорваль. Ну, так в другой раз узнаете.

(Уходит на половину Даланкуров.)

Явление четвертое

Марта, одна.

Марта. Он помешался!

Явление пятое

Марта и Жеронт, который говорит, обернувшись лицом к своей двери.

Жеронт. Оставайся. Я пошлю письмо с кем-нибудь другим. Говорят тебе, оставайся, я так приказываю. (Оборачивается.) Марта!

Марта. Сударь?

Жеронт. Скажи кому-нибудь из людей, чтобы сейчас же отнесли письмо Дорвалю. (В свою дверь.) Дурачина! Хромает, а туда же — непременно хочет сам идти! (Марте.) Ну, что же ты?

Марта. Но, сударь…

Жеронт. Да скорее.

Марта. Но господин Дорваль…

Жеронт (нетерпеливо). Ну, да, господину Дорвалю.

Марта. Да он здесь.

Жеронт. Кто?

Марта. Господин Дорваль.

Жеронт. Где?

Марта. Здесь.

Жеронт. Дорваль здесь?

Марта. Да, сударь.

Жеронт. Да где же он?

Марта. На половине господина Даланкура.

Жеронт (с гневом). На половине Даланкуров! Дорваль на половине Даланкуров! А, теперь я вижу, в чем дело. Да, все понятно. (Марте.) Ступай же и скажи Дорвалю от меня, что… Нет, я не желаю, чтобы ты ходила на эту проклятую половину. Слышишь, если ты туда нос только сунешь, я тебя немедленно выгоню! Позови кого-нибудь из слуг этого несчастного… Нет, пусть мне никто из них на глаза не показывается. Ступай сама! Ну да, да… И пусть Дорваль ко мне идет… Сейчас же, сейчас, сию секунду, — ну! Что же ты?

Марта. Идти мне туда или не идти?

Жеронт. Иди! Не выводи меня из терпения.

Марта уходит.

Явление шестое

Жеронт, один.

Жеронт. Да, да, все ясно. Дорвалю стало известно, в какую страшную бездну рухнул этот несчастный. Да, он узнал это раньше, чем я. И, если бы не Пикар, я бы до сих пор был в полном неведении. Это так, так, несомненно. Дорваль боится породниться с погибшим человеком. Он сейчас у него. Наверно, подробно расспрашивает, чтобы удостовериться окончательно. Но почему он не сказал этого мне? Я бы объяснил ему, убедил бы его… Почему он не поговорил со мной? Он скажет, что моя вспыльчивость всему виной, что я не дал ему вымолвить ни слова. Ничего подобного, ему стоило немного подождать; останься он, я бы успокоился и он мог бы все мне сказать. Ах, племянник! Недостойный человек, обманщик, предатель! Ты все сгубил, и свое состояние, и свою честь. А я любил тебя, преступник! Да, я тебя слишком любил. Но я вычеркну тебя и из сердца, и из памяти. Прочь отсюда! Погибай в другом месте… Но куда ему деваться? А, все равно; не желаю и думать об этом. Меня интересует только его сестра. Она одна заслуживает и любви, и заботы. Дорваль — мой друг. Дорваль женится на ней. Я дам ей приданое, я все мое состояние ей отдам. Пусть виновный пострадает, но невинных я не покину никогда.

Явление седьмое

Даланкур и Жеронт.

Даланкур (входит, взволнованный, и бросается к ногам Жеронта). Дядя, умоляю вас, выслушайте меня!

Жеронт (оборачивается, видит Даланкура, отступает). Чего ты хочешь? Встань!

Даланкур. Дядя, дорогой дядя! Перед вами несчастнейший из смертных. Умоляю вас, выслушайте меня!

Жеронт (тронут, но все еще в гневе). Встань, говорят тебе.

Даланкур (на коленях). У вас такое доброе, благородное сердце! Неужели вы покинете меня? Я виноват, но вина моя — из-за любви, из-за чистой, преданной любви. Я был виноват, конечно, что не слушал ваших советов, пренебрегал вашей отеческой любовью. Но, дядя, дорогой мой, во имя наших родственных уз, во имя той общей крови, что течет в наших жилах, заклинаю вас — смягчитесь, троньтесь моей участью!

Жеронт (понемногу смягчаясь, тайком утирает слезы). Как… и у вас хватает смелости?

Даланкур. Меня приводит в отчаяние не потеря состояния — что в нем? Во мне говорит чувство, более достойное вас. Чувство чести. Неужели вы потерпите, чтобы ваш родной племянник был заклеймен на всю жизнь? Я ничего не прошу у вас для нас лично, только помогите мне честно расплатиться с долгами, спасите мою репутацию, — и я даю вам слово и за себя, и за жену, что никакая бедность нас не испугает, если среди лишений у нас останутся утешением незапятнанная честь, наша взаимная любовь и ваша привязанность и уважение.

Жеронт. Несчастный, ты стоишь того, чтобы… Но я слабый человек. Голос крови говорит за тебя, неблагодарный. Встань, предатель! Я заплачу твои долги. И, вероятно, таким образом помогу тебе наделать новых.

Даланкур (взволнованно). О нет, нет, клянусь вам! Я докажу вам всем своим поведением…

Жеронт. Каким поведением, безмозглый ты повеса? Поведением влюбленного дурака, который пляшет под дудку жены своей, тщеславной, надутой кокетки?

Даланкур. О нет, клянусь вам, жена моя не виновата, вы не знаете ее!

Жеронт (гневно). И ты еще ее защищаешь. Ты лжешь мне в глаза! Смотри, чтобы я из-за твоей жены не взял назад своего обещания. Да, да, я беру его назад. Твоя жена, твоя жена… Терпеть ее не могу и видеть не желаю!

Даланкур. Ах, дядя, вы мне разрываете сердце.

Явление восьмое

Те же и госпожа Даланкур.

Г-жа Даланкур. Боже мой, сударь! Если вы меня считаете причиной всех несчастий вашего племянника, то справедливость требует, чтобы я одна и несла наказание. Я жила до сих пор в полном неведении, но это не является извинением в ваших глазах, — пусть так. Я была молода, неопытна и всецело полагалась на моего мужа, я так любила его. Светская жизнь увлекла меня, дурные примеры были так соблазнительны. Я была довольна и считала себя счастливой… Но вам кажется, что я виновата… Этого довольно для того, чтобы мой муж был достоин ваших благодеяний, я готова подчиниться вашему суровому приговору. Я вырвусь из его объятий. Об одной только милости прошу вас: не надо так ненавидеть меня. Примите во внимание мой пол, мою молодость и простите слабость мужа, который грешит только излишком любви ко мне.