Владимир Маяковский - Флейта-позвоночник

Владимир Маяковский

ФЛЕЙТА-ПОЗВОНОЧНИК

ПРОЛОГ

За всех вас,которые нравились или нравятся,хранимых иконами у души в пещере,как чашу вина в застольной здравице,подъемлю стихами наполненный череп.

Все чаще думаю —не поставить ли лучшеточку пули в своем конце.Сегодня яна всякий случайдаю прощальный концерт.

Память!Собери у мозга в залелюбимых неисчерпаемые очереди.Смех из глаз в глаза лей.Былыми свадьбами ночь ряди.Из тела в тело веселье лейте.Пусть не забудется ночь никем.Я сегодня буду играть на флейте.На собственном позвоночнике.

1

Версты улиц взмахами шагов мну.Куда уйду я, этот ад тая!Какому небесному Гофманувыдумалась ты, проклятая?!

Буре веселья улицы у́зки.Праздник нарядных черпал и че́рпал.Думаю.Мысли, крови сгустки,больные и запекшиеся, лезут из черепа.

Мне,чудотворцу всего, что празднично,самому на праздник выйти не с кем.Возьму сейчас и грохнусь навзничьи голову вымозжу каменным Невским!Вот я богохулил.Орал, что бога нет,а бог такую из пекловых глубин,что перед ней гора заволнуется и дрогнет,вывел и велел:люби!

Бог доволен.Под небом в кручеизмученный человек одичал и вымер.Бог потирает ладони ручек.Думает бог:погоди, Владимир!Это ему, ему же,чтоб не догадался, кто́ ты,выдумалось дать тебе настоящего мужаи на рояль положить человечьи ноты.Если вдруг подкрасться к двери спа́ленной,перекрестить над вами стёганье одеялово,знаю —запахнет шерстью па́ленной,и серой издымится мясо дьявола.А я вместо этого до утра раннегов ужасе, что тебя любить увели,металсяи крики в строчки выгранивал,уже наполовину сумасшедший ювелир.В карты б играть!В виновыполоскать горло сердцу изоханному.

Не надо тебя!Не хочу!Все равноя знаю,я скоро сдохну.

Если правда, что есть ты,боже,боже мой,если звезд ковер тобою выткан,если этой боли,ежедневно множимой,тобой ниспослана, господи, пытка,судейскую цепь надень.Жди моего визита.Я аккуратный,не замедлю ни на день.Слушай,Всевышний инквизитор!

Рот зажму.Крик ни один имне выпущу из искусанных губ я.Привяжи меня к кометам, как к хвостам лошадиным,и вымчи,рвя о звездные зубья.Или вот что:когда душа моя выселится,выйдет на суд твой,выхмурясь тупенько,ты,Млечный Путь перекинув виселицей,возьми и вздерни меня, преступника.Делай, что хочешь.Хочешь, четвертуй.Я сам тебе, праведный, руки вымою.Только —слышишь! —убери проклятую ту,которую сделал моей любимою!

Версты улиц взмахами шагов мну.Куда я денусь, этот ад тая!Какому небесному Гофманувыдумалась ты, проклятая?!

2

И небо,в дымах забывшее, что голубо́,и тучи, ободранные беженцы точно,вызарю в мою последнюю любовь,яркую, как румянец у чахоточного.

Радостью покрою ревскопазабывших о доме и уюте.Люди,слушайте!Вылезьте из окопов.После довоюете.

Даже если,от крови качающийся, как Бахус,пьяный бой идет —слова любви и тогда не ветхи.Милые немцы!Я знаю,на губах у васгётевская Гретхен.Француз,улыбаясь, на штыке мрет,с улыбкой разбивается подстреленный авиатор,если вспомнятв поцелуе роттвой, Травиата.

Но мне не до розовой мякоти,которую столетия выжуют.Сегодня к новым ногам лягте!Тебя пою,накрашенную,рыжую.

Может быть, от дней этих,жутких, как штыков острия,когда столетия выбелят бороду,останемся толькотыи я,бросающийся за тобой от города к городу.

Будешь за́ море отдана,спрячешься у ночи в норе —я в тебя вцелую сквозь туманы Лондонаогненные губы фонарей.

В зное пустыни вытянешь караваны,где львы начеку,—тебепод пылью, ветром рваной,положу Сахарой горящую щеку.

Улыбку в губы вложишь,смотришь —тореадор хорош как!И вдруг яревность метну в ложимрущим глазом быка.

Вынесешь на́ мост шаг рассеянный —думать,хорошо внизу бы.Это япод мостом разлился Сеной,зову,скалю гнилые зубы.

С другим зажгешь в огне рысаковСтрелку или Сокольники.Это я, взобравшись туда высоко,луной томлю, ждущий и голенький.

Сильный,понадоблюсь им я —велят:себя на войне убей!Последним будеттвое имя,запекшееся на выдранной ядром губе.

Короной кончу?Святой Еленой?Буре жизни оседлав валы,я — равный кандидати на царя вселеннойи накандалы.

Быть царем назначено мне —твое личикона солнечном золоте моих монетвелю народу:вычекань!А там,где тундрой мир вылинял,где с северным ветром ведет река торги, —на цепь нацарапаю имя Лилинои цепь исцелую во мраке каторги.

Слушайте ж, забывшие, что небо голубо́,выщетинившиеся,звери точно!Это, может быть,последняя в мире любовьвызарилась румянцем чахоточного.

3

Забуду год, день, число.Запрусь одинокий с листом бумаги я.Творись, просветленных страданием словнечеловечья магия!

Сегодня, только вошел к вам,почувствовал —в доме неладно.Ты что-то таила в шелковом платье,и ширился в воздухе запах ладана.Рада?Холодное«очень».Смятеньем разбита разума ограда.Я отчаянье громозжу, горящ и лихорадочен.

Послушай,все равноне спрячешь трупа.Страшное слово на голову лавь!Все равнотвой каждый мускулкак в рупортрубит:умерла, умерла, умерла!Нет,ответь.Не лги!(Как я такой уйду назад?)

Ямами двух могилвырылись в лице твоем глаза.

Могилы глубятся.Нету дна там.Кажется,рухну с по́моста дней.Я душу над пропастью натянул канатом,жонглируя словами, закачался над ней.

Знаю,любовь его износила уже.Скуку угадываю по стольким признакам.Вымолоди себя в моей душе.Празднику тела сердце вызнакомь.

Знаю,каждый за женщину платит.Ничего,если покатебя вместо шика парижских платьеводену в дым табака.

Любовь мою,как апостол во время оно,по тысячи тысяч разнесу дорог.Тебе в веках уготована корона,а в короне слова мои —радугой судорог.

Как слоны стопудовыми играмизавершали победу Пиррову,я поступью гения мозг твой выгромил.Напрасно.Тебя не вырву.

Радуйся,радуйся,ты доконала!Теперьтакая тоска,что только б добежать до каналаи голову сунуть воде в оскал.

Губы дала.Как ты груба ими.Прикоснулся и остыл.Будто целую покаянными губамив холодных скалах высеченный монастырь.

Захлопалидвери.Вошел он,весельем улиц орошен.Якак надвое раскололся в вопле.Крикнул ему:«Хорошо!Уйду!Хорошо!Твоя останется.Тряпок нашей ей,робкие крылья в шелках зажирели б.Смотри, не уплыла б.Камнем на шеенавесь жене жемчуга ожерелий!»

Ох, этаночь!Отчаянье стягивал туже и туже сам.От плача моего и хохотаморда комнаты выкосилась ужасом.

И видением вставал унесенный от тебя лик,глазами вызарила ты на ковре его,будто вымечтал какой-то новый Бяликослепительную царицу Сиона евреева.

В мукеперед той, которую отда́л,коленопреклоненный выник.Король Альберт,все городаотдавший,рядом со мной задаренный именинник.

Вызолачивайтесь в солнце, цветы и травы!Весеньтесь, жизни всех стихий!Я хочу одной отравы —пить и пить стихи.

Сердце обокравшая,всего его лишив,вымучившая душу в бреду мою,прими мой дар, дорогая,больше я, может быть, ничего не придумаю.

В праздник красьте сегодняшнее число.Творись,распятью равная магия.Видите —гвоздями словприбит к бумаге я.

Комментарии