Антология - Русская любовная лирика

Русская любовная лирика. Вторая половина XIX – первая половина XX века

Алексей Константинович Толстой

1817–1875

«Средь шумного бала, случайно…»

Средь шумного бала, случайно,В тревоге мирской суеты,Тебя я увидел, но тайнаТвои покрывала черты;

Лишь очи печально глядели,А голос так дивно звучал,Как звон отдаленной свирели,Как моря играющий вал.

Мне стан твой понравился тонкийИ весь твой задумчивый вид,А смех твой, и грустный и звонкий,С тех пор в моем сердце звучит.

В часы одинокие ночиЛюблю я, усталый, прилечь —Я вижу печальные очи,Я слышу веселую речь,

И грустно я так засыпаю,И в грезах неведомых сплю…Люблю ли тебя – я не знаю,Но кажется мне, что люблю!

1851

«Не ветер, вея с высоты…»

Не ветер, вея с высоты,Листов коснулся ночью лунной —Моей души коснулась ты:Она тревожна, как листы,Она, как гусли, многострунна!Житейский вихрь ее терзалИ сокрушительным набегом,Свистя и воя, струны рвалИ заносил холодным снегом;Твоя же речь ласкает слух,Твое легко прикосновенье,Как от цветов летящий пух,Как майской ночи дуновенье…

<1851 или 1852 (?)>

«Слеза дрожит в твоем ревнивом взоре…»

Слеза дрожит в твоем ревнивом взоре —О, не грусти, ты все мне дорога!Но я любить могу лишь на просторе —Мою любовь, широкую, как море,Вместить не могут жизни берега.

Когда Глагола творческая силаТолпы миров воззвала из ночи,Любовь их все, как солнце, озарила,И лишь на землю к нам ее светилаНисходят порознь редкие лучи.

И, порознь их отыскивая жадно,Мы ловим отблеск вечной красоты;Нам вестью лес о ней шумит отрадной,О ней поток гремит струею хладнойИ говорят, качаяся, цветы.

И любим мы любовью раздробленнойИ тихий шепот вербы над ручьем,И милой девы взор, на нас склоненный,И звездный блеск, и все красы вселенной,И ничего мы вместе не сольем.

Но не грусти, земное минет горе,Пожди еще – неволя недолга, —В одну любовь мы все сольемся вскоре,В одну любовь, широкую как море,Что не вместят земные берега!

<1858>

«С тех пор как я один, с тех пор как ты далеко…»

С тех пор как я один, с тех пор как ты далеко,В тревожном полусне когда забудусь я,Светлей моей души недремлющее окоИ близость явственней духовная твоя.

Сестра моей души, с улыбкою участьяТвой тихий, кроткий лик склоняется ко мне,И я, исполненный мучительного счастья,Любящий чую взор в тревожном полусне.

О, если в этот час ты также им объята,Мы думою, скажи, проникнуты ль однойИ видится ль тебе туманный образ брата,С улыбкой грустною склоненный над тобой?

<1858>

«Осень. Обсыпается весь наш бедный сад…»

Осень. Обсыпается весь наш бедный сад,Листья пожелтелые по ветру летят;Лишь вдали красуются, там на дне долин,Кисти ярко-красные вянущих рябин.Весело и горестно сердцу моему,Молча твои рученьки грею я и жму,В очи тебе глядючи, молча слезы лью,Не умея высказать, как тебя люблю!

<1858>

«На нивы желтые нисходит тишина…»

На нивы желтые нисходит тишина,В остывшем воздухе от меркнущих селений,Дрожа, несется звон… Душа моя полнаРазлукою с тобой и горьких сожалений.

И каждый мой упрек я вспоминаю вновь,И каждое твержу приветливое слово,Что мог бы я сказать тебе, моя любовь,Но что внутри себя я схоронил сурово.

<1862>

«То было раннею весной…»

То было раннею весной,Трава едва всходила,Ручьи текли, не парил зной,И зелень рощ сквозила;

Труба пастушья поутруЕще не пела звонко,И в завитках еще в боруБыл папоротник тонкий;

То было раннею весной,В тени берез то было,Когда с улыбкой предо мнойТы очи опустила…

То на любовь мою в ответТы опустила вежды —О жизнь! О лес! О солнца свет!О юность! О надежды!

И плакал я перед тобой,На лик твой глядя милый, —То было раннею весной,В тени берез то было!

То было в утро наших лет —О счастие! О слезы!О лес! О жизнь! О солнца свет!О свежий дух березы!

Май 1871

Алексей Ермилович Разоренов

1819–1891

«Не брани меня, родная…»

Не брани меня, родная,Что я так люблю его,Скучно, скучно, дорогая,Жить одной мне без него.

Я не знаю, что такоеВдруг случилося со мной,Что так рвется ретивоеИ терзается тоской.

Все оно во мне изныло,Вся горю я, как в огне,Все немило, все постыло,И страдаю я по нем.

В ясны дни и темны ночи,И во сне и наявуСлезы мне туманят очи,Все летела б я к нему.

Мне не нужны все наряды,Ленты, камни и парчи,Кудри молодца и взглядыСердце бедное зажгли.

Сжалься, сжалься же, родная,Перестань меня бранить,Знать, судьба моя такая,Что должна его любить.

1880

Яков Петрович Полонский

1819–1898

Колокольчик

Улеглася метелица… путь озарен…Ночь глядит миллионами тусклых очей…Погружай меня в сон, колокольчика звон!Выноси меня, тройка усталых коней!

Мутный дым облаков и холодная дальНачинают яснеть; белый призрак луныСмотрит в душу мою – и былую печальНаряжает в забытые сны.

То вдруг слышится мне – страстный голос поет,С колокольчиком дружно звеня:«Ах, когда-то, когда-то мой милый придет —Отдохнуть на груди у меня!

У меня ли не жизнь!.. чуть заря на стеклеНачинает лучами с морозом играть,Самовар мой кипит на дубовом столе,И трещит моя печь, озаряя в угле,

За цветной занавеской кровать!..У меня ли не жизнь!.. ночью ль ставень открыт,По стене бродит месяца луч золотой,Забушует ли вьюга – лампада горит,

И, когда я дремлю, мое сердце не спитВсе по нем изнывая тоской».То вдруг слышится мне, тот же голос поет,С колокольчиком грустно звеня:

«Где-то старый мой друг?.. Я боюсь, он войдетИ, ласкаясь, обнимет меня!Что за жизнь у меня! и тесна, и темна,И скучна моя горница; дует в окно.

За окошком растет только вишня одна,Да и та за промерзлым стеклом не виднаИ, быть может, погибла давно!..Что за жизнь!.. полинял пестрый полога цвет,

Я больная брожу и не еду к родным,Побранить меня некому – милого нет,Лишь старуха ворчит, как приходит сосед,Оттого, что мне весело с ним!..»

1854

Утрата

Когда предчувствием разлукиМне грустно голос ваш звучал,Когда, смеясь, я ваши рукиВ моих руках отогревал,Когда дорога яркой дальюМеня манила из глуши —Я вашей тайною печальюГордился в глубине души.

Перед непризнанной любовьюЯ весел был в прощальный час,Но – Боже мой! с какою больюВ душе очнулся я без вас!Какими тягостными снамиТомит, смущая мой покой,Все недосказанное вамиИ недослушанное мной!

Напрасно голос ваш приветныйЗвучал мне, как далекий звон,Из-за пучины: путь заветныйМне к вам навеки прегражден, —Забудь же, сердце, образ бледный,Мелькнувший в памяти твоей,И вновь у жизни, чувством бедной,Ищи подобья прежних дней!

1857

Поцелуй

И рассудок, и сердце, и память губя,Я недаром так жарко целую тебя —

Я целую тебя и за ту, перед кемЯ таил мои страсти – был робок и нем,И за ту, что меня обожгла без огня,И смеялась, и долго терзала меня.И за ту, чья любовь мне была бы щитом,Да, убитая, спит под могильным крестом.

Все, что в сердце моем загоралось для них,Догорая, пусть гаснет в объятьях твоих.

<1863>

«Заплетя свои темные косы венцом…»

Заплетя свои темные косы венцом,Ты напомнила мне полудетским лицомВсе то счастье, которым мы грезим во сне,Грезы детской любви ты напомнила мне.

Ты напомнила мне зноем темных очейЛучезарные тени восточных ночей —Мрак цветущих садов – бледный ликпри луне, —Бури первых страстей ты напомнила мне.

Ты напомнила мне много милых тенейПростотой, темным цветом одежды твоей.И могилу, и слезы, и бред в тишинеОдиноких ночей ты напомнила мне.

Все, что в жизни с улыбкой навстречу мне шло,Все, что время навек от меня унесло,Все, что гибло, и все, что стремилосьлюбить, —Ты напомнила мне. – Помоги позабыть!

14 сентября 1864