Давид Бурлюк - Толстой. Горький. Поэмы

Давид Давидович Бурлюк

Толстой. Горький Поэмы

ЗАКЛИНАТЕЛЬ ЗМЕИ

Великий кроткий большевик

ТОЛСТОМУзавтра было бы сто лет,Безглазый если б не косилУмов честнейших голубой рассветИ многолистье сил.Когда бы смерти не было закона:Живущему под травами истлеть,То улей СОВ'СОЮЗА лонаТолстого тела охранял бы клеть.

Живымходил бы стариком,полынной бородойфундамента вопрос,Что РЕВОЛЮЦИЯ,как снега горный ком,на мир скатила среди гроз.

— Толстой овчарь и истин,и заботО пользе бедняков,о высшем благе;Он у руля,морали правит бот,Учения бесжалостные шпаги.

Людское стадо в жаркий деньПастух,храня источник истин,Сознательно ведет живительную теньОт солнечных лучей мониста.

Из прошлого мы знаем мудрецовТолстойв семье их старший брат.Он доброты выкармливал птенцов,Что ныне выросли в стократ.Для нас,Несущих красный флаг,Постигших:бедность — красота,Богатый — хам и кровопийный враг…Толстого мысль — заветная мета.И ранее, чем в ОКТЯБРЕГранитим чувство гордое свободыТолстой пылал своем костреВосторга к кизяку и нищему народу.

Как толстый вал столетья пересекИ мыслей шестернимогучий теют скач…Пускай не тешится работой их богач —Оправдан в них лишь бедный человек!

Вотще белогвардейцев свораВизжит: «он — наш Толстой»,Но отойду от спора,Лишь мысли здесь масштабятся верстой:Лев Николаевич болел за простоту,Плевал в „хозяв",излишества и роскошь,Все то к чему вы множите мечту,Где в умиленьи ум, как воск ваш.Толстой хвалил зипун,телегу,и ковыль,Он ужасался тела в ресторане.Ему почетней нищего костыль,в исканьи праведности граней.Теперь кричат предатели народаПеред сединаминочного старика,Забыв, что в Льве Толстомбольшевиков породаПробилась ране в жизнь,опередив века;В Толстом вся жизнь —в критическом разрезе,Толстой кругом —КРОТЧАЙШИЙ БОЛЬШЕВИК!О простоте вселенской схимник грезит,Чтоб жить без барстваи рокфорных книг.Толстому знатны:сивка, лапоть,Старух околии пересуды,Пером о них любил царапатьАшать из липовой посуды.Толстой ходил на сенокос,Чтоб быть заправским мужиком,Сморкаться —без батиста носн полдень меряя шажком.Толстой — бездолье сытому попу,Он в «Воскресеньи» высмеял алтарь,Пристрастьем жил к рабу,Его страшился умокуцый царь.Из под щетинистых бровейПрищурив бритвоглазТолстойблагославлял беднятство,Могуче отрицал его родивший классИ множил к лордам ненавистьк богатству.

Заране он приветствовал КОММУНУ,где труд,где простота манер,где равенства бурунуБезропотны — вчера княжна и кавалер.

Белогвардейцы жалкие,не трогайте Толстого,Не оскорбляйте гордотени старика,Что спать мечталу голубого стога,Где жвачка мернаябыка.Предусмотрели предвосхитил,Предрек и показал собойНаш пень,где ругань — титулИс белой костью — бой.Толстой пахал и сеялВдоль родины зерно взошлонад чем смеялись:«графская затея»,То ныне — бочки дно.Лев Николаевичвсегда хотел бежатьв бедняцкий станот паразитов, лихачейИ чтить его —СТРАНЕ РАБОЧИХ И КРЕСТЬЯН,Не белогвардии, приспешной богачей!!Толстой — средь батраков,с крестьянством, с беднотой

—

Пред Ночьюлебедьмечется в Астапово

—

Так тень великуюне оскорбите злойИздевкой белолапою.Бар обличал Толстойпри жизни каждый миг;Протестовал, нося свою серьмягу.И тот жев бастионах книгМозолей кланяясьбессмертностягу.  И лизоблюдам банков и князей,  Служилым церкви, джаза и шантана  Не место  у живых огней,  когда бы чествуем  БОЛЬШЕВИКА — ТИТАНА!Толстой был врагСЫНОВ БУРЖУАЗИИАнафему продлит имПантеон страниц,Скирпичил чтов просторах Евразии,Где нивы щурят золото ресниц.

В Толстомне отделимысинтез, предпосылкиИ делает когда он вывод:Фундамент — страстьКарениной,Масловой ссылка,И жизни пестройКутерьмы свод.  Толстой поставил:  люду быть полезным,  Раскрыть глаза  на сказочность трудаИ днесь  когортами СССР железно  Расплавлена мыслителя руда;  Претворена в горнилах дней  Воплощены теории страниц  Великой практикой  СОВЕТОВ ДНЕЙ  И мир склоняется  Пред нею ниц.

  ВЕЛИКИЙ, КРОТКИЙ  БОЛЬШЕВИКВ веках Толстого именуемКогда преобразится ликИ мир не назовем буржуем.  Провозглашал он  БОЛЬШЕВИЗМ  Не проводя активно…  Он выводил  заоблачный карниз  В лесах сегодня —  его бревна.Вчитайтесь в жгучестьпило-строкИ пламень беглого обстрелаБуржуйныхцитадель — твердынькак презирал богатых смелоВ мещанства пеньвонзясь, как клин.  И мести масс  обух  По этим клиньям бил сердито,  Пока не развалилось  в пух   ЦАРИЗМА ГНУСНОГО  корыто.

Вокруг разросся лесНевыразимого трагизмаНагайками проросший весьЗастенок деспотизма.Здесь хода не было ветвямсвободомыслия побегамказенных мыслей скопы; там  Победоносцев — смерти веха.  И царству мертводуш,  Казалось,  Не было предела  кругом паучья сушь  На каторге что поседела.

ТОЛСТОГО ЯСНАЯ ПОЛЯНАОдна лучами света,На ней цветы правдят медвяноВеликой Простоты приветом Весь век Толстой рубил медвежноПоляна Ясная рослаВалились сухостой безбрежнойи крепостничества мослы.

И ныне Ясная ПолянаЛесу стальном капитализмаБез меры — ширькумачит рдяноЭсесесер отчизна!Восстаний, кровьюмногих спин,умов величия,крылато,меж них Толстоговзлет седин!!!РОСТЕТ СТРАНА ПРОЛЕТАРИАТА.

Максим Горький

Восхищаться более чем легкоДобрел до Бруклинского мостаИ всею бычьей силой легкихВоспой полет железных балок,Что так уверенно и простоСоперничают с летом галок…

Приходить в изумление просто — на вылет!Лишь посети песочницу у Нила.Что называется фараонный ЕгипетСреди фиников, верблюдов, арабовДержи бумажонку у рылаИ вали стихами налево, направо!

Восхищению важно — сюжетПодготовить отменно удачный,А он вдохновенье зажжет,Как села палил Сагайдачный!..

Но у меня теперь темаНе темна, а светла!Она узорнее тотема —Пусть выгорит она дотла!

«ЧЕЛОВЕК — это звучало гордо!»А ныне — совсем убедительно,Когда даже критиков ордыНастроены почтительно…

Они нападали, в прошломСтарались найти пятна,Но стало им тошноИм критиковать не подсилу вероятно…

Солнце Горького МаксимаНакалялось много летИ теперь без критик гримаПокоряет и берет…

Теперь былые критиканыНальют в честь Горького стаканы!!!

Страна Россия,Где рос и я…Где росы,Порослии Россы.Где порослиПоля полынью,А небо синью…Где — горки,запах горькийтрав…где ГорькогоМаксима прочитав,среди дворянских арий —поверил всяк: —  Мир — пролетарий  и сверхбосяк!

Задолго до уз Чени,Каравшей контрреволюцию строго —Существовали саженные грузчикиПароходов Волги.  Пели песню заунывно,  Пели волжские бурлаки,  Чтоб в холяву звякнуть гривной,  Чтоб плясать в заката лаке…Чтоб от мачт далеких струнынатянуть канатов крепчеИ беляну чрез буруныДвигать богатырским плечиком…  Пролетали галки, кречеты  На курган Степана Разина  И бросали чет и нечет там  По степям Европа, Азия.

Было темно и черно вонруг,Глухо шумело море мужичье —Под стон ледяной вьюгСреди безнадежной дичи…  В воздухе точно налит свинец  Тускл тяжело неподвижен  Камень с сердца не сдвинется  Народ в кандалах и принижен.И пришел Максим Горький —С приволжской горкиСо своей «песней о буревестнике»Стал — Революции вестником!  Хлебы выпек на весь мир  Максим Горький — булочник  И теперь его создания кумир  Вызывающий всех на кулачки.

В России тридцать лет назадСреди полей, среди ручьев и рощБыл нищеты парадИ люд весь тощ!  В воздухе был налит свинец  И о буре никто не мыслил,  Но прилетел Горький буревестник  В предреволюционные выси.И запахло бурей,Полетели искрыИз под царской стрехиРасплескались мискиНебо стало бурым —В преддверьи потехи!!

Алексей Максимыч ПешковНе писал о генералахНе писал о знатных дамахНа лервопорах не мешкалОн в степных и волжских рамахБосяков повыставлял.

Двадцать шесть годов назадПри Ванновском генералеВ Академию избрали,После писем Николая:Исключить "оригинала»!

Не склонялся пред рукой самодержавья…Из романтика идеалистаГорький стал столпом марксизма!Динамизм, и оптимизм —В нем — народ пространств равнинных.Пишет он для честных избНе для барынь и гостинных!Стал певцом пролетариата,Сделав первый шаг: «На дне» —Среди нищих ищет — брата —Ныне Горький — на коне!

Создаются: «Дети Солнца»И выходят в книжках «Знанья»,Тем созданьям всяк поклонится,Посещавший эти грани.

«Городок Окуров», «Трое»и бодрит — «Фома Гордеев»Покоряют типов роем —Благородных и злодеев.

Дети солнца дети солнцаБедноты босяцкой братья…На мир, на весьбросают свет,Великой правды сев,Добра совет

Всяк, кто встретит их поклонитсяИ захочет с ними знаться!

Горький пишет: «Детство», «В людях»,А в страницах тонких «Матери»,У «Матвея Кожемякина»Вывел здесь правдоискателей,Сердце Горького МаксимаПодарило миру: «Исповедь».

Максим Горький занят грандиозным романомОн пишет «Сорок лет» —Жизнь Клима Самгина —Чеканный и реальный —От первомарта АлександраДо Ходынского омлета!

Выполняет социальный заказГорький широким захватом эпохиНа передовых позициях века!Вечно на страже великого бунта.Певец босячества, певец пролетарьятаГорький идеями богаче ВундтаИ — «Друг народа» — более Марата.

Борьба с невежеством рабочих и крестьян!Горький был всегда поклонник книги;Дорог он рабочим и трудящимсяГорького вплетем в сердец своих сафьян —Он — великой правды тигль.Пред которым время — ящерица!

Есть имена, что живы со страною,Ее для века крупно выражают…Россия — как мешок за Горького спиноюКак сноп в руках — в итогах урожая!

В Советсоюзе: горки, травы горькиИ небо синее, где ветр пасет овец,Там дорог каждому Писатель ГорькийСреди дорог его читает стог!

Пример высокой правды, росшей в синьЛет шестьдесят во славу Россов,Писатель Maximus, стихийный Пешков.Как дуб, что взором стань — окинь,Которого садись читай! Не мешкай!

Максима Горького в советах знает каждый,Его читают там в засос,У телки, муравья не спрашиваешь дваждыМомент — постигнут твой вопрос!

Он — нищим друг, заступник босяковОн — Горький — вождь пролетариата!Пред ним почет — шеренгою веков…А мысли книг его, как дикие орлята!!

Сын рыбака из ветреных Холмгор,Тебя Россия не забудет, Ломоносов,Не заслонят тебя столетий горыВоткнешься в вечность косо!

«О Достоевсниймо идущей тучи»О, Пушкинноты млеющего полдня,Ночь смотрится, как ТютчевЗамерное безмерным полня…(Так Хлебников астральной брякнул…)

Толстой пред миром высится могуче —Сильнейшие пред ним — не выдержат — иссякнут!И ближе к нашим дням: — здесь Чехов, Короленко;МАКСИМА ГОРЬКОГО ТЕПЕРЬ МЫ СЛАВИМ В МИРЕ…На нем бессмертие кладет свои оттенкиИзвестен в Конго он, Панаме и Памире!!

БЛИЗКИЕ К ПРИРОДЕ