Елена Степанян - Сборник стихов

Елена Грантовна Степанян

Песня о боярыне Морозовой. Царь Манассия. Сказание об Иннокентии Смоктуновском

Песня о боярыне Морозовой

I

На святой Руси,На Руси великойЖил боярин вельможныйБорис Морозов.Все князья-бояре Морозова боялись,Вся Москва пред Борисом трепетала:Он царю был сыздетства наставник,Он царице был родич любимый,Он владел богатством несметным,Изо всех бояр почитался первым.

Лишь одна печаль боярина томила:Не было у него детей,А старость не за горами.В горькой старостиЛюбой бедняк боярина богаче,Когда малые внукиСидят у него на коленях.

И взмолился к Богу боярин Морозов:– Вот мой брат меньшой —Он мне вместо сына.Кабы мог я, Господи,Найти ему невесту,Да такую,Чтоб ей равных не сыскалось:Чтобы мудрой была,И чистой,И прекрасной видом,Чтоб вослед ей глядяВся Москва дивилась,Чтоб достойный наследник от нее родилсяМоей славе – моему богатству.

– Диво-дивное!Исполнилась боярина молитва.На другой же деньДокладывают ему сваты:– Так мол и так,Есть невеста в боярском доме —И лицом прекрасна,И чудно стройна станом,Так умна,Что с ней старцы ведут беседу,Так чиста,Что птицы ей на руки садятся,Входит в церковь —В церкви Божьей становится светлее.

Как обрадовался боярин Морозов! —Обвенчал он брата Глебас девицей Феодосьей.Через год у них сын родился,Что месяц ясный.Старый Морозов себя забыл от счастья —Каждый день посылает невесткеЗаморские яства,Дарит яхонты ей,Как у польской королевы,Золотой возок,Лучше чем у самой царицы.

Ах, боярин Борис Морозов!В том ли мудрость,Чтоб есть дорогие яства?Сердце чистое —Не ярче ли яхонтов светит?Позабыл ты,Какими словами молился Богу.Да Господь помнил!

Сердце мудрое в том,Кто, в высоком тереме сидя,Слышит,Как в слободе погорелойСироты от голода плачут,Как стонут колодникиВ сырых подвалах.

Потому-то молодая боярыня ФеодосьяВ золотом возке ездить не хотела,Яхонтами себя не украшала —Надевала она простую одежду,Обувала грубые лапти,Тайно покидала белокаменные палаты,В темные слободы уходила.Кормила голодных,Нагих одевала,Из глубокой ямыВызволяла пленных,От кнута и огненной пыткиНесчастных откупала,Посылала выкуп за тех,Кто в неволю попал на чужбине.

А когда спасенныйВ ноги ей бросался,Поднимала его, говорила строго:– Господу единому воздай славу.Он дает нам в долг —Мы ему возвращаем.

А когда ей встречалсяДворянский сын обнищавший,Посылала ему Морозова лисью шубу,Сапоги из красного сафьяна.Дворянина нельзя дарить,Как простого смерда, —Сердце чистое недаром слышит,Как отец и дед егоВ небесах плачут,Что дошел их сын до нищеты и позора.– —С юных лет осталась Феодосья вдовою.Она не роптала,Судьбу не корила.Говорила тем, кто приходил ее утешить:– Кто мне дал однажды любимого мужа,Тот, по воскресении,вернет мне его снова.

Сердце робкое страшитсяИ малой разлуки,Сердце чистоеАлмаза крепче,А у ГосподаИ тысяча лет – как один день.

II

О ту пору задумал царьАлексей МихайловичВесь народ християнскийОбратить в рабство,Приковать к земле железной цепью,Приравнять нашу горькую долюК доле скотов бессловесных.

Вот сошлись на совет князья да бояре —Никого не нашлось за народ заступиться.По душе им государево решенье,И недаром:Християнский пот для них – то жемчуг,Кровь народная – червонное злато.Больше всех царевы родичи довольны,Первый среди них —Борис Иванович Морозов.Как домой воротился боярин Морозов,Выходила Феодосья Прокопьевнаему навстречу,Выходила – говорила без боязни:– Государь-отец-старший братец!Высоко в небе светит солнце.Но превыше солнцаПравда Божия сияет.Не посмеет солнцеЛишить землю света —Не посмеетОт Божьей правды отступиться.А царей-князейНад людьми Господь ставит,Чтоб творили им правду и суд,А не пот с них лизали кровавый!

Прогневили Морозова слова Феодосьи.Не стерпел он,Сказал ближним своим людям:– Загордилась невестка,И впрямьВозомнила себя всех умнее!Ну вольно тебе!Любишь молиться Богу —Заточу тебя в монастырь далекий,Будешь класть поклоны и днем и ночью.

Так сказавши,Затворил он дверь и лег на постели,Только видит:Вошла к нему гостья,Та, что сквозь любые двери проходит,От которой замком не замкнешься.Вошла смерть самасо серпом своим острым,Отделила душу от боярского тела,И отправился он на судК Господнему престолу.– —А уж царские стражипо всей земле рыщут,Зорко смотрят,Чтоб рабства никто не избегнул.Ловят беглых,Непокорных казнят жестоко,В рудники ссылают на Лену —Ледяную реку.

Больно землю долбить во мраке,На коленях стоя, —Во сто крат больнееВспоминать о детушках родимых,Как их продали на чужую сторонкуЗа бочонок вина, да за конскую сбрую.

Господи, Господи!Не Ты ли нас создал!Не Христова ли кровьНас от вечного ада искупила!Посмотри же,Как здесь они ругаются над нами!Сатана в аду такого не измыслит —От сосцов материнскихОтрывают младенцев,Вместо них суютЩенков собачьих.– Корми, сучья кровь,Сучат господских!С человечья молокаОни станут еще злее,Коли вздумаете бежать —Разорвут вас на части.– —Как услышал царь Алексей Михайлович,Что народ со всей землиВопит к Богу,Призадумался онИ на страшное отважился дело —Искривить решил святую веру,Заслонить от нас, грешных,Небо Господне,Чтоб молитвы наши туда не доходили,Чтоб заступники нашиОт Русской земли отвернулись.

Призывает к себе царь советчика злого,Патриарха-антихриста,Лукавого Никона-собаку.Говорит ему бессовестный Никон:– Повели, государь, чтобы впредьВо всей земле РусскойНе посмел никто помолиться Богу,Прежде чем поклонитсяЦарю и патриарху.Чтоб никто не смелИскать иной правды,Кроме той,Что патриарх и царь возвещают.Ты велишь —А уж стражи твои досмотрят зорко,Чтоб никто твоего повеленья не нарушил.

Господи!Как же быть нам?И что делать?Страшен гнев Твой,Да говорят же,Что Бог – высоко.Царь – далёко,Да палачи его всё ближе!Топорами стучат,Рубят срубы, чтоб жечь нас живыми.

Смилуйся над нами!Укажи, на кого опереться!Тьма кромешная нас объяла,Без огня путеводногоПогибаем!

Говорит Господь:Кто зажжет светильник,На высоком местеПоставить его должен.Оттого и Москва святаяНа холмах стоит на высоких.

Высоко стоял Морозовский дом,Был он всей Москве виден.Распахнула Феодосья Прокопьевнаего двери,Потянулись туда Божьи люди —Те, что истину БожиюПревыше души своей возлюбили,Что и малую крупицу правдыНе уступят сатане вовеки.

Стал Морозовский домСловно крепость.Словно пламя к небу,Возносилась оттуда молитва.А вокруг народ московскийИсполнялся силыИ стоял за правду —Не хотел царю покориться.

Как узнал про это царьАлексей Михайлович,—Испугался.Глубокой ночьюВорвались к Морозовой его стражи,Заковали боярыню тяжелой цепью,С милым сыном проститься не дали,Повлекли в монастырь, в подземелье.

Говорили царю приспешники злые:– Повели, государь,Ее сжечь поскорее,Чтобы впредь другимНеповадно было.

Только царь недаромДушу дьяволу продал —Научил его дьяволХитрости змеиной.Отвечал им царь:– Ой вы, верные слуги!Человека сжечь —Нехитрое дело.Прежде надо, чтоб от правдыБоярыня отреклася,Чтобы подлый людНадежды на Бога лишился.

Приходили к ней в подземельеЦарские вельможи,Приходили – увещали ее и стыдили:– Не годится тебе, боярыне знатной,Черный хлеб глодатьВ кандалах и в кровавой коросте.А повинна в той бедеТвоя гордыня,А гордыня – это грех величайший.

Феодосья Прокопьевна им отвечала:– Неужели бояре Христа знатнее?Он – мой истинный царь —Не гнушался такой пищей,Он терновым венцом венчался,И был за меня распят.Не предам я его любвиИ под самой жестокой пыткой.

Так она говорила в сыром подземелье,А слова ееПо всей Москве разносились.Пробирались к ней в темницуВерные люди,И она их наставлялаИ укрепляла в вере.А тюремные стражиМежду собой шептались:– Как мы их сегодня не увидим,Так пусть на Страшном СудеНе увидятся грехи наши.

Догадался об этом царьАлексей Михайлович —Приказал везти боярынюна Ямское подворье,Чтоб пытали ее тамПалачи непростые —Князь Одоевский и князь Воротынский.

Заломили ей белы руки,Связали,Высоко подвесили на дыбу.Стали бить кнутами нещадно,Так что кожа клочьями повисла.А потом ее водой отливалиИ пытали вновь,Каленым железом.

Удивилась Морозова их лютой злобеИ, пришед в себя, князей спросила:– Отчего я вам так ненавистна,Князь Одоевский и князь Воротынский?Я ль не ласково в моем домевас встречала,Дорогих гостей,Кумовьев своих крестовых?

Потемнев лицом, князья отвечали:– Праведный для грешных —Что огнь адский.Вся неправда, что в сердцеу нас гнездится,Чуть завидя тебя, на дыбы вставалаИ терзала наши бедные душиЕще злей,Чем тебя мы сегодня терзаем.

Доложили царю Алексею Михайловичу:– Не сдается боярыня Феодосья.Только молит Христа:«Не покинь меня, мой Боже!Я и в смерти от Тебя не отрекуся!»

Усмехнулся царь,Повелел до времени ее не мучить.Сам отправил соглядатаев тайныхПоглядеть за морозовским домом,Разузнать,Как живет ее сын любезный,Молодой боярин Иван Глебович.

Шел Ивану Глебовичувосемнадцатый годочек.Был он разумом светел,Учен,И к людям ласков.А лицом и статью был так прекрасен,Что народ московскийДивился, на него глядя:Чисто ангел БожийБоярское принял обличье.Только с ночи той,Как в цепях увезли Феодосью,Перестал ее сын выходить за ворота.От тоски и ночей бессонныхЗанедужил Иван Глебович —В тот же час об этомСтало царю известно.Посылал к нему царьЛекарей самых лучших,Самых лучших лекарей немецких.Наливали они в чарку лекарства,А в лекарство подмешалиСмертельного яду.Только выпил Иванушка того зелья,И закрылись навсегда его ясные очи.

– Видишь ты теперь, чтоГосподь тебя покинул,—Говорили Морозовой ее супостаты.– Он от мук тебя не избавил,Он лишил тебя сына.Нету пользы в твоем упорстве.Покорись лучше царской волеИ покайся в преступной гордыне.

Зарыдала Феодосья Прокопьевна,завопила:– Ах вы, Каиново семя,Я ль не вижу,Чему вас наущает дьявол!Мало вам, что вы извели мне сына,Всю-то Русскую землюПогубить вы хотите!Знайте,Ежели не вытерплю этой муки —В Судный день Богородица СвятаяОт народа сего отвернется,Не замолвит за негопред Господом словечка!

Матушка-Заступница!Не отринь нас, грешных!Донеси до ГосподаМольбы наши!Ах, одна,Одна осталась нам молитваНа года,На века скорбей грядущих:Дай нам, Господи,Твоего терпенья —Бесконечного терпенья Христова —И тогда никакая силаНас с Тобой разлучить не сможет.

Мы Москву святую покинем,Белокаменные оставим храмы,И уйдем тропами глухимиРади правды Божьей скитаться.И в скитах,В урочищах темныхСбережем наше сердце живое —В нем пребудет живой наша правда,И на Страшном Суде просияет.Не затем ли Ты, Господи Боже,Широко нашу землю раскинул,Оградил ее лесом дремучим,Оковал ее морем студеным?– —Понял царь Алексей Михайлович,Что не онНад нашим сердцем властен,И решил отомстить лютой местьюТем, кто Господа сильней других любит.

Повелел он боярыню ФеодосьюОтвезти в глухой далекий Боровск,Вырыть там преглубокую яму,Чтобы в нейБез еды-без светаДолгой смертью она умирала.

Как услышала Морозоваприговор жестокий —Кликнула она свою верную подругу,Честную вдову Марию Данилову,И сказала:– Отыщи, Мария Герасимовна,Ты в Москве князей Урусовых терем,И скажи сестре моей меньшей,Молодой княгине Евдокии —Повелел мне царь умереть лютой смертьюРади правды БожьейВ святой земле Русской.Светлая княгиня Евдокияпомолилась Богу,Богу помолилась —святое Евангелье раскрыла.И прочла она слова Господни:«Если семя пшеничное, падши в землю,Не умрет – то пребудет одиноко,А умрет – то принесет плод великий».

И сказала княгиня Евдокия:– Дорог муж,И дороги малые дети.И жизнь дорога.А правда Божия – всего дороже.

Она мужу-князю в пояс поклонилась,Малых детушек своих поцеловала.Взявшись за руки, пошли они с МариейИ пред царскими судьями предстали.

И сказали они судьям царским:– Умереть хотим с Морозовой вместеРади правды Божьейв святой земле Русской.Чтобы правда на Руси не погибла —Воскресла —Лютой смертью нынеБез страха умираем.

Отвезли их всех троих в Боровск,Опустили в страшную яму.И Морозова до конца сестер ободряла,Проводила их в путь,И сама умерла последней.С той поры народ християнскийСтал горькой вдове подобен —Нет у нас государя,Пасут нас лютые волки.Господи Боже!Смилуйся над нами!У тебя ведьИ тысяча лет – как один день!

Царь Манассия[1]