Константин Арбенин - Зимовье зверей Страница 10

1993

Уходя — возвращайся

Уходя — возвращайся, всегда и везде,По студёной воде, по горячим ветрам…Город будет скучать по твоей доброте,По твоей красоте и красивым делам,

Город будет всех сравнивать только с тобой,Город будет всех мерить по меркам твоим, —Уходя — возвращайся, по льду и рекой…Допоём, доиграем и договорим.

Уходя — возвращайся, везде и всегда,Прожигая года, поджигая мосты…Город будет скучать и встречать поезда,И ловить в каждой встречной родные черты.

Уходя — возвращайся, созвездьям назло.Все дороги — узлом, но выводят — к тебе!Город будет все стрелы проверять на изломИ искать твою звонкость в любой тетиве.

Уходя — возвращайся, везде и всегда,Если будет беда и если будет успех…Пусть открыты тебе всей земли города,Но мой маленький город — уютнее всех.

Уходя — возвращайся, всегда и везде,По студёной воде, по горячим ветрам…Город будет скучать по твоей доброте,По твоей красоте и красивым делам…

1994

Оба неба 1998

Летайте самолётами

Летайте самолётами и сами по себе —Из дома на работу, а потом по магазинам,Расправьте ваши крылья, пусть другие рты разинут, —И с высоты авоською подайте знак толпе.

Пусть летит за вами, кто может,Коли тяжесть душе не мешает,Коли боль и сомненья не гложутИ домашние не возражают.

Летайте самолётами и сами по себе,Но помните, что снайперы на небесах засели,И греют пальцами курки, и держат на прицелеВсех, кто летает по небу в противовес толпе.

Летайте вверх, а главное — не бойтесь вниз упасть!Уж лучше падать штопором, чем штопором крутиться.Не верьте измышлениям, что человек — не птица,Бросайтесь прямо в пропасть неба, ветру прямо в пасть!

Пусть летит за вами, кто может,Коли тяжесть душе не мешает,Коли боль и сомненья не гложутИ домашние не возражают.

Летите прямо к северной Медведице-Звезде,Тревоги и волнения — балластом бросьте за борт.Отныне вам открыты Север, Юг, Восторг и Запах! —Привет лихим стервятникам, осевшим на хвосте!

Попробуйте парение от первого лица,Дыхание свободнее, отчётливей движенья,Всего-то дел — разрушить миф земного притяженья —И наплевать на пущенный вдогонку дюйм свинца…

Пусть летит за вами, кто может,Коли тяжесть душе не мешает,Коли боль и сомненья не гложутИ домашние не возражают.

1993

Паводок

Зима обуглила скворечники.Весна размыла снежных дев.Но Лето с Осенью по-прежнемуГуляют, шапок не надев.

Проталин выцветшие фантикиПестрят под снежным сургучом…Не новички в стране романтики —Мы вспоминаем, что почём.

По золочёным траекториямМы плыли в такт, и каждый знал,Что всем осенним предысториямВесной придет полуфинал,

Но мы решились на терпение,Мы опровергли вещих совИ растянули то затмениеНа восемь световых часов.

Это паводок. Это паводок.Это паводок на Неве…

Под колпаком у бога-повараМы стали — соль в его едеИ, в оба неба глядя поровну,Скользили по одной воде,

А он закручивал конвертамиИ жёг немедленным огнём,Чтоб друг для друга интровертамиМы оставались только днём.

И то, что чудилось за месть иным,Стекало оловом в печать,И стало противоестественнымДруг другу что-то не прощать.

И грызунов железной совестиЯ прятал на девятом днеИ рассыпался в невесомостиПо Петроградской стороне.

Это паводок. Это паводок.Это паводок в голове…

Но, зацепившийся за дерево,Кондуктор наш недоглядел,Что всё давным-давно поделеноИ каждый третий не у дел —

В том мире, где с собою ладил я,Но не во всём и не всегда,Где Вечно Новая ГолландияГраничит с Площадью Труда.

И проливными коридорамиЯ возвращался в круг комет,Где ночь колумбовыми шторамиНам приоткрыла новый свет,

Когда сердца лишились юности,И осторожности — умы,Чтоб так легко с собой июль нестиСугробами большой зимы…

Это паводок. Это паводок.Это паводок, но не верь…

1997

Лестница, полночь, зима

В голубых городах, где не был я никогда,Где признания пишут веслом по воде,В золотых поездах, где вместо стекол слюда,Где вместо чая и сахара — блики и тень,

В том году, когда солнце уйдет на восток,В том году, когда ветер подует на юг,Через несколько лет, через лет этак стоТы увидишь сама, как размыкается круг.

А всё могло бы быть лучше,Всё могло бы быть по-другому, ноЕго Величество СлучайОпровергает и аксиому, да,Всё могло бы быть лучше,Всё могло бы быть чуть умнее, ноТы выбирала, где круче,А крутость — блеф, не спеши за нею, —Лестница, полночь, зима —Ты выбирала сама.

Среди голых равнин, среди одетых полейКак смогу объяснить законы правой резьбы?Просто я Скорпион, просто ты Водолей,Просто это судьба, а верней — две судьбы.

Просто, как ни разлей, мы всё — седьмая вода,Просто, как ни заклей, мы делим сушу на шесть,И на нет суда нет, и на да нет суда —Подсудно только молчание. Поза — не жест.

Всё могло бы быть проще,Всё могло превратиться в шутку, ноУ жизни ломаный почерк,А вместо точек — лишь промежутки, да,Всё могло бы быть проще,Всё могло быть не так серьезно, ноМы не смотрели на прочихИ доверяли фальшивым звездам, —Лестница, полночь, зима —Ты выбирала сама.

Так что ты не грусти, медитируй на снег.Всё когда-нибудь кончится, как ни крути.Просто я человек, просто ты человек,Просто звёздам и терниям не по пути.

И когда это солнце уйдет на восток,И когда свистнет рак на волосатой горе,Ты сама зачеркнёшь последний жёлтый листокНа полысевшем за давностью календаре…

Всё могло быть и хуже,Всё могло быть в сто раз сложнее, ноМы избежали той стужиИ сами стали чуть холоднее, да,Всё могло быть и хуже…Слава Богу, всё обошлося, ноПружины врозь и наружу,Всё заросло, хоть и не срослося.Лестница, полночь, зима —Ты выбирала сама.

1997

Колыбельная

Полярная ЗвездаНа середине неба,И кислый мякиш хлеба,Да мыслей череда.

И, сидя у окна,Напротив зимней ночи,Ты видишь мир корочеИ проще полотна.

А если сесть спинойК окну на табуреткуИ если есть конфетку —И быть совсем земной,

То не поймешь звезды,И середины хлеба,И даже мыслей небаПолярной череды.

1993

Пепел клааса

Город был убежищем Венеры,Марсу был подобен каждый дом.Прятались от снов миллионеры —Спали под дамокловым судом.

В темноту плевались рестораны,Небо отбивало звёздный рэп,Ветер выворачивал карманы,Прикрепляя к шляпам черный креп.

Это было тогда, когда не было нас,Это было тогда, когда не было их,Это было, когда загорался КлаасИ его едкий пепел сквозь небо проникПрямо в сердце…

Публика с работы возвращалась,Быт испив согласно паспортам,И Земля невидимо вращалась,Лбом стучась в космический тамтам.

Никому не нужной красотоюВ серое вонзались снегири;Мертвым снегом, как живой водою,Лужи поминали фонари.

Это было тогда, когда не было нас,Это было тогда, когда не было их,Это было, когда загорелся КлаасИ его едкий пепел сквозь время проникПрямо в сердце…

Рёбра обгоревшего каркаса,Боль в застывших капельках смолы…И тенями нового КлаасаБагровеют чёрные углы.

Площадь затушила сигареты,От огней устав до тошноты,Только блик с повадками кометыТлел в утробе кухонной плиты…

Это было тогда, когда не было нас,Это было тогда, когда не было их,Это было, когда разгорался КлаасИ его едкий пепел сквозь память проникПрямо в сердце…

1994