Сборник стихотворений. Понемногу обо всём - Александр Сергеевич Глухов Страница 10

Священность эстафетного огня.

И всё гламурно, и прилично, вроде:

Наш мир горит в беспамятства огне.

Тогда забыть придется о народе,

Тогда забыть придется о стране.

Предательски лукавое забвение

Ни что не даст нам, кроме зла и тьмы.

Ушедшие, скажу вам откровеннее,

Бывали лучше и честней, чем мы.

И пусть визжит продажная орава,

Что не было героев в старину.

Забыть, предать мы не имеем права,

Тогда спасем потомков и страну.

…

От агиток обалдея,

Вдруг взорвались гущи масс.

Хороша была идея,

Только видно не для нас.

Вырвал стоны изо рта нам,

Не могли перечить чтоб,

Лысоватый и картавый,

Малорослый русофоб.

И запутавшись с ответом,

Шли со всех концов страны,

Ильича спросить совета

Топтуны – говоруны.

И берут сомненья даже,

Что из глубины, в Москву,

Шкандыбали персонажи

Пешедралом наяву.

Камуфляжем завалили,

Как туманом у реки.

Почему же к Джугашвили

Не ходили ходоки?

…

Карточная колода

Чуть не6 век плели уроды

Сети шулерских систем.

В мастях карточной колоды,

Много лиц и много тем

Ночи игровых кошмаров,

Вопли лохов-простаков,

Мир крапленых дуремаров,

Мир полито-шулерков.

Старый шулер – пятнолобый,

Партию свою продул.

И, к столу пролез особый,

Полуиностранный пул.

Блещут масти новизною

Стал крапленый – сплошь урод

И сравнялся с крутизною

Зверо-сталинских колод

И х главарь поднял вопросы

Благоденствия, добра:

Мол, довольно, кровососы,

Людям вольно жить пора!

С ним страна чуть не пропала –

– Основательнейший враг.

Своенравный и беспалый,

Алкогольный туз – дурак.

С жирной и щекастой рожей,

На себя примерил роль,

Дивно на свинью похожий,

Чмокающий зиц король.

Не фотогеничный малый,

Да и здесь не Голливуд.

Пошустрил и слёг усталый,

Свиньи – долго не живут.

Газ-король и голос зычный,

На гармошке шпарит всласть.

Бормотун косноязычный

Влез в колоду сразу в масть.

Коррупционер – так что же?

Замолить, да искупить.

А черны душа и рожа?

Так с лица его не пить.

Тёмны властные дороги,

Узко, криво, не в прогляд.

Злые дамы – бабы ёги

Намешали зелья яд.

Все этапы одолела,

В подтасовках напряглась

И в совет известный села.

Что ж – карьера удалась.

В том совете, даму-стопку,

Числят главным мудрецом.

Не как поп умна, – как попка,

С вширь растянутым лицом.

Остальные не забыты,

Все – ведьмисто-нечисты.

Туфли снять, а там – копыта,

А под юбками – хвосты.

Вот костяк валетов славный,

С ним попробуй забалуй.

Из валетов – самый главный,

Рыжий, нагленький холуй.

За спиною у народа,

Тот валетик (чтоб он сдох),

Растасовывал колоды

Прохиндеев и пройдох.

Производство умирает,

Хлещет кровь из страшных ран.

Пул ликует и играет,

А страна для них – «катран».

Так мутили-шельмовали,

Так крапленые «нажгли»,

Что валета отозвали

И в шестерки низвели.

Вроде бы его затерли,

Но игра с судьбою зла

И, крестовая шестёрка,

Бьёт туза, в игре в «козла»

Шалунишке подобрали

Деньгоёмкие места.

Тут же денежки украли,

Там, где рыжий – нет креста.

И когда валетной крысой

Провоняли берега,

Появился юный, лысый

Королёк из обшлага.

И пошел мутить – гляди ты,

Маг зеленого сукна.

Разворованы кредиты,

Возвращала их – страна.

Но, однажды, в месяц летний,

Рейтинг у него упал.

Был король, а стал валетик,

Но и там он не пропал:

Атомный администратор,

А потом, к тузу, в пом, зам.

Лысый шулер-провокатор

Угождал аж трем тузам.

Сонм десяток и восьмерок,

Закартавил, напугал.

И девятки, и семерки

Вмиг составили кагал.

Робкий гусь сотрется стеркой

И мастак подуть в дуду.

Он услужливой шестеркой

Расстелился на виду.

Тучи яростно сгустились,

Приближается гроза,

И шестерка превратилась

В полноценного туза.

Туз сначала был зеленый,

Думали, что он – дебил.

Только, будучи крапленой

Картой, он врагов побил.

Дал раскладку для начала:

Алчный питерский пасьянс.

А страна его венчала,

Он же создавал альянс.

Странны времени приметы

И, обыденны уже

В стельку пьяные валеты,

Туз и дамы неглиже.

Тут примкнул и дал оценку

Прощелыжный господин –

Король Миша «Два Процента»,

Из московских – он один.

Но недолго тяжким грузом

Восседал король Мишель.

В чем-то не поладил с тузом

И был вытолкнут взашей.

Нефтяной король – персона,

Жил, не ведая грозы.

Вякнул раз – и сразу в «зону»

Кандидатика в тузы.

Коротышку подобрали

И в валетики ввели

В спецколод крапленый ралли,

Он намечен в короли.

Из последнего валета –

– Шулерские гранд-азы

Проскочила немочь эта

Прямо в кресло – в лжетузы.

Полный спеси, при параде,

Суетливый карапуз

Сдал позиции не глядя,

Недомерок псевдотуз.

Дни летят, уходят годы,

Но не рвется фальши нить.

А засалится колода,

Тут легко ее сменить.

Карт крапленых выбор славный,

На любой и вкус, и цвет,

Только тузик самый главный

Несменяемый. О, нет!

Как престижно его славить!

Господа, о том ли речь?

Как страной он может править,

Коль не смог семью сберечь?

Кандидатов – аж излишек,

Хочется таким всего

И, на троне, королишек

Поменялось – о-го-го!

Коль король, то – враг народа.

Гарантировано – вор

И крапленая колода

Правит, мутит до сих пор.

Карты есть, шестерки ниже,

Там амбиции – мелки:

От души кутнуть в Париже,

Катерок взять для реки.

И грызня среди валетов,

Дам, шестерок, королей.

Уж не счесть какое лето,

Все серьезно – без соплей.

Шакалиная порода!

Вы собачтесь не в ущерб.

Не забудьте – у народа

Есть и молот, есть и серп.

23.10.2021г.

…

Кто генератор полит-идей?

Кто разрывает народ на части?

Не может, в стране, быть лишних людей.

Это – недоработка власти.

…

Мудрена кинематика

Во властненьких структурах.

Тут вам не математика

И, не литература,

И не деяний жжение.

Заведено веками:

Приводится движение

Деньгами и пинками.

…

Брат писатель! Не до шуток

Не ленись изобличать

Всех полито-проституток.

Грех – угодничать, молчать.

…

В памяти людской,

Сельской, городской,

Долго сохраняются былины.

Твердою рукой,

Строчка за строкой,

Пишется о времени старинном.

О делах былых,

Добрых или злых,

Память непременно сохраните.

Так, из века в век,

Мудрый человек

Поколений связывает нити.

…

1991 год

Дни черны, все вокруг не мило,

Старый мир – топором ко дну.

Закопали живьем в могилу

Дорогую мою страну.

…

Рома

Памяти моего племянника

Глухова Романа, трагически

погибшего от руки наркомана

Был простой, удивительно скромный,

В наше время уж нет таковых.

Добрым взглядом, из вечности, Рома

С фотографий глядит на живых.

Эх судьба! Гибнуть жаль в день победы,

Не в жестоком бою на войне.

Никогда ты не виделся с дедом

Но вы вместе, в земной глубине.

Минут числа и года, и даты,

Никогда ты не станешь седым.

И для нас, дорогой, навсегда ты

Так и будешь – совсем молодым.

…

Над заштатным Плавском – тяжкий рок,

Фсиновским грозится протазаном:

Каждый мятый плавленый сырок

Мнит себя элитным пармезаном.

…

И по плану, и от скуки,

Фсиновский тупой бедлам:

Растопырчатые руки

Нагло шарят по телам.

…

Демагоги! Мозги не парьте,

Охмуряя, в пылу, людей.

Выше, Родина, всяких партий

И дороже любых идей.

…

Мысль меня, невольно, поразила,

Я вскочил – аж скрипнула кровать:

Партии нужны лишь паразитам,

Чтоб разъединять и жировать.

…

Лето на Оке

Люблю я лето на Оке,

В большом селе Дединово.

Жара, река и нет в теньке

Желания единого:

Покинуть здешние места

С широкой водной гладью.

А там – работа, суета

И мыслей заурядье.

Нет, у реки я полежу

И окунусь в водицу.

На дальний берег погляжу,

Не тороплюсь простится

Со спуском берега к реке.

И, сколько б дней не минуло,

Люблю я лето на Оке

В большом селе Дединово.

…

Нас в бараке, в день иной,

Вспомнив время вольное,

Угощали ветчиной

Люди сердобольные.

…

Я скажу совсем категорично

И не трудно мысль мою понять:

Право править – это всё вторично

Надо ещё знать и выполнять

Тяжкие обязанности власти,

Помнить не о бабах и вине,

И не проплывать дерьмом в балласте,

А помочь измученной стране.

…

В родных политиканских дебрях

Лиц много старых и былых,

Но в сущности – Аурангзебов –

– Коварных, черствых, хитрых, злых.

…

Девушка с соседней улицы

Память шевельнулась мудрой ведьмой,

Закрутилась времени юла.

Вспомнил, что на улице соседней

Девушка красивая жила.

Надевала скромные наряды,

Не было крикливых в годы те

И ребята восхищенным взглядом

Вслед смотрели этой красоте.

Был я многих юношей скромнее,

Издали вздыхал, не подходя.

Никогда не довелось мне с нею

Под листвой стоять, под шум дождя,

Целоваться в маленьких беседках

И в любви купаться, как в вине.

Рассказала позже мне соседка,

Что она вздыхала обо мне.

Жизнь текла и добрая, и злая,

Приходила за весной весна.

Где же та красавица былая?

Где и с кем, и как живёт она?

Я надеюсь: