Юлия Друнина - Стихотворения (1942–1969) Страница 11

1954

В ЗАПОВЕДНИКЕ

Лес пахнёт прогретою корою,Прыгнет белка с елки на сосну.Сразу тишина сердца настроитНа одну короткую волну.

Вздрогнем, если вдруг взметнется птицаИли лось протрубит вдалеке.А устанем — можно уместитьсяВместе на каком-нибудь пеньке.

Вот в траве запуталась клубника,Рядом — целый выводок маслят…Вероятно, так же было тихоВ этой чаще сотни лет назад.

Незаметно подползает темень,Замигала первая звезда.Все легко сказать в такое время,Даже то, о чем молчишь года.

И тебе немного грустно станетВ городе,Когда припомнишь тыЭтот вечер, это обаяньеПервобытной русской красоты.

1954

АЭРОДРОМ

Вот рассвет — дождливый, поздний, робкий.Необычно тих аэродром.Вечным ветром выжженные сопкиШироко раскинулись кругом.

Часовые вымокли до нитки.Кроме них, на поле ни души.В тучи наведенные зенитки,Хищный профиль боевых машин.

В оружейной маленькой каптеркеСтаршина занятия ведет.Новобранец в жесткой гимнастеркеРобко разбирает пулемет.

У каптерки, затаив дыханье,Долго документы достаюИ вхожу в гражданском одеяньеВ молодость армейскую мою.

1954

«Вновь за поясом чувствую тяжесть гранаты…»

Вновь за поясом чувствуюТяжесть гранаты.Снова пляшет затвор,Снова мушка дрожит…

Дорогие подруги —Рядовые солдаты,Сколько васВ безыменных могилах лежит

Мне ж на фронте везло:Пустяковые раны,Отлежишься в санбатеИ опять — батальон.

Снова мальчик-комбатПотрясает наганом,Нас опять окружаютСо всех сторон.

На ветру, на морозеРуки так онемели,Деревянные пальцыНе оттянут курок,А со стенок окопаЗа ворот шинелиВсе течет и течетНеотвязный песок.

— Очень плохо тебе?— Что ты, глупый, с тобою?— Ну, а если останешься вдруг одна?Оглянись, посмотри —Освещенная боемЗа тобою твоя страна.

Впереди орудийные жадные дула.Чем окончишь не женский свой путь?Притаился на деревеСнайпер сутулыйИ в твою он нацелился грудь.

Вновь за поясом чувствуюТяжесть гранаты.

…Только что это я:Все война да война?Ведь давно возвратились домой солдатыИ оделась в гражданскоеНаша страна.Ведь давно порослаЧабрецом да полыньюТа могила в глуши степной…

Я сижу за столом,Чай нетронутый стынет.— Очень плохо тебеОдной?Сон усталую голову кружит,Не пойму,Наяву иль во сне,На шинели ремень затянув потуже,Говорит мой любимый мне:

— Если б я был живым,Мне бы выйти с косоюДа родимого ветра хлебнуть!Если б я был живым,Мне б шагать полосою,Распахнув загорелую грудь!

Если б я был живым,Я бы сделал такое!И забыл бы…Нет —Мне ли забыть о войне?

Если б я был живым,Я не знал бы покоя,Потому что земля в огне…

1954

«С чего бы, не знаю…»

С чего бы, не знаю,Но чаще и чащеНа память приходят мнеГорные чащи,Кизил низкорослый.Дубняк коренастый,Над гулким ущельемРаспластанный ястреб.

С чего бы, не знаю,Но громко и строгоЗовет меня сердцеВ большую дорогу —Туда, где, по скаламКарабкаясь льдистым,Все выше и вышеИдут альпинисты.

Мне жизнь наша кажетсяГорною кручей.Бывает и солнце,Бывают и тучи.И счастье мы ищемНе в тихих долинах —На трудных дорогах,На дальних вершинах.

1954

ЭСТАФЕТА

Я люблю,Выходя на старт,Слышать шелковый шум знаменКак понятен мнеТвой азарт,Переполненный стадион!

Пусть не мне ужеБыть впереди:Что ж, года —Они есть года.Пусть не то ужеСердце в груди —Не беда!

Встречный ветерОпять поет,Что у юности края нет:У меня эстафету возьметДочь мояЧерез десять лет.

1954

«Если мне грустно…»

Если мне грустно,ЕслиЗатосковала я,Значит,Зовет Полесье,Юность зовет моя.

Там кукуруза дремлет,Голову опустив.Ловят плотвичек в ТремлеДлинные руки ив.

Сосны.Пески.ТрясиныЯгодой поросли.Сочную журавину[1]Склевывают журавли.

Там я девчонкой босойБегала по росе,Около синих плесовБелых пасла гусей.Счастье там былоРядом,Тихое, как река.Счастье там было взглядомРусого паренька.

Было оно цветеньемЯблоневых садов,Солнцем,Рябою тенью,Радугой всех цветов,Ветром дорог,Что звалиВ дальние города.

Юностью называлиСчастье мое тогда.

1954

«В двух шагах от дачного перрона…»

В двух шагах от дачного перрона,Презирая паровозный гуд,Радостно,Призывно,ИсступленноСоловьи без устали поют.

У тебя сейчас совсем прозрачныМилые, влюбленные глаза.И на этой на платформе дачнойТак тебе мне хочется сказать:

«Как бы дальше жизнь ни намудрила, —Может, счастья я не сберегу, —За одно лишь это утро,Милый,У тебя останусь я в долгу».

1954

«Да, в лице ее красок мало…»

Да, в лице ее красок мало,Словно пасмурным днем в лесу,И не каждый поймет, пожалуй,И оценит ее красу.

Из осенней рябины бусы,Косы голову облегли…Сколько в девушке этой русойОт славянской ее земли!

1954

«Мы не очень способны на „ахи“ да „охи“…»

Мы не очень способны на «ахи» да «охи»,Нас «на прочность» не зря испытала страна,Мы — суровые дети суровой эпохи:Обожгла наши души война.

Только правнуки наши, далекие судьи,Ошибутся, коль будут считать,Что их прадеды были железные люди —Самолетам и танкам под стать.

Нет, неправда, что души у нас очерствели(Такова, мол, дорога бойца):Под сукном грубошерстным солдатских шинелейТак же трепетно бьются сердца.

Так же чутки и к ласке они и к обиде,Так же другу в несчастье верны.Тот умеет любить, кто умел ненавидетьНа седых пепелищах войны.

1954

«И снова — лишь стоит закрыть мне глаза…»

И снова —Лишь стоит закрыть мне глаза,Как вижу тебя затемненной —Москва в сорок первом…Тревожный вокзал.И воинские эшелоны.

И может быть,Если вот так постоять —С зажмуренными глазами, —Солдатская юность вернется опять,Поскрипывая сапогами…

1954

ВЕРНОСТЬ

Вы останетесь в памяти,Эти спокойные сосны,И ночная Пахра,И дымок над далеким плотом.Вы останетесь в сердце,Мои подмосковные весны,Что б с тобой ни случилось,Что со мной ни случится потом.

Может, встретишь ты девушкуЛучше, умнее и краше.Может, сердце моеПозабудет о первой любви.Но как сосны,                       корнямиС Отчизной мы спаяны нашей:Покачни нас,Попробуй!Сердца от нее оторви!

1955