Андрей Дементьев - Стихотворения Страница 14

«– Чужому успеху завидовать грех…»

– Чужому успеху завидовать грех… —Когда-то мне дед говорил.Прекрасная песня —Ведь это для всех.Спасибо тому, кто ее подарил.

Чужая удача вам сил не придаст,Коль зависть вам душу горчит.И чей-то успех не обрадует вас.Простите, скорее он вас огорчит.

Написан роман.Установлен рекорд.Не важно, что автор не ты.Над залом звучит гениальный аккорд.Он ждет и твоей доброты.

Монолог старой женщины

Интернат для престарелых.Жизнь спокойна, без затей.Ни тебе мытья тарелок,Ни тебе очередей.

Сон сменяется досугом.Старый друг прогулки ждет.Сколько можно вспомнить с другомОт ворот и до ворот!

Обеспеченная старость,Уходящие года.Жизнь ушла иль потерялась —Не заметила, когда.

Я не знаю, как случилось,Что при сыне при родномЯ сдана на чью-то милостьВ этот тихий, добрый дом.

И, когда он приезжаетНавестить родную мать,Я молчу и, как чужая,Всё не знаю, что сказать.

Но от мыслей непосильныхВновь меня бросает в жар.И подумалось о сыне:«Лучше б он не приезжал…»

Обеспеченная старость,Уходящие года.Сколько их еще осталось,Без забот и без труда?

А бессонница случится —От тоски иль от обид, —Вновь былое, словно птица,На подушку прилетит.

Потому-то всё тоскливейОт внимания чужих.И в душе бушует ливеньНепролитых слез моих.

Отлюбилось, отмечталось.Снова день в душе угас.Обеспеченная старость,Обеспечь забвеньем нас!

«Весенний рябиновый запах…»

Весенний рябиновый запахТревожит мне душу порой.Хотел бы попасть я в твой замок,Да сердце забыло пароль.

Запретная зона обидыНаш мир поделила опять.Уж лучше короткая битва,Чем снова в осаде стоять.

«Это правда…»

Р. Чарыеву

Это правда:Чтобы долго жить,Надо чаще видеться с друзьями.Я всё продолжаю мельтешитьВстречами, поступками, стихами.

Но однажды брошу все дела,Сяду в самолет Аэрофлота…

Друг не ждал —Душа его ждала,Веря в неожиданность полета.

Так же побросав свои дела,Соберутся милые мне люди.Около веселого столаМы о дружбе говорить не будем.

Только память станет ворошитьТе слова, когда вернусь до дому.Не затем,Чтоб после долго жить, —Просто жить не стоит по-иному.

Одиночество

Особенно тоскливы вечера,Когда ты в доме у себя, как пленница.Сегодня так же пусто, как вчера.И завтра вряд ли что-нибудь изменится.

И это одиночество твоеНе временем бы мерить, а бессонницей.То книги, то вязанье, то шитье.А жизнь пройдет – и ничего не вспомнится.

И все-таки однажды он придет.И сбудутся надежды и пророчества.Твои он губы в темноте найдет.И шепотом прогонит одиночество.

Баллада об имени

Мы с ним случайно повстречалисьВ ташкентском аэропорту,Когда, погодой опечалясь,Чай смаковали поутру.

Он был находчив в разговоре,И откровенен, и умен —Узбек по имени Григорий(В краю, где нет таких имен.)

И я спросил его об этом,Откуда имя, мол, у вас?Он помрачнел и мне поведалСвой удивительный рассказ.

– Меня отец назвал Сайяром,По всем законам стариныУзбекским именем, с которымЯ жил с рожденья до войны.

А Гриша – это имя друга.То имя горестной вины…Я с ней прошел четыре круга,Четыре года той войны.

У стен столицы утром раннимВ огне начавшихся атакЯ был контужен, Гриша ранен.Стрелок убит… И замер танк.

Пробитый чуть ли не навылет,Он мог могилой стать для нас.Каким-то чудом Гриша вылез,Меня извлек и жизнь мне спас.

А сам погиб…Сквозь боль и яростьЯ клятву дал тогда ему,Что если только жив останусь,То имя Гришино возьму.

Чтоб долго жил он вместе с намиНа доброй родине моей.Чтобы о нем не гасла памятьВ глазах узбекских матерей.

Когда в Москву я приезжаю,Я к другу верному спешу:Могилу в поле навещаю,К стене кремлевской прихожу.

И вновь рассказываю Грише,Как мы живем в родном краю.И все мне кажется – он слышитИ речь мою, и боль мою.

Узбек умолк, как после песни,В которой все слова горьки.– Он был земляк ваш —С Красной Пресни.И мы навек с ним земляки.

Монолог Врубеля

Даже если ты уйдешь,Если ты меня покинешь, —Не поверю в эту ложь,Как весною в белый иней.

Даже если ты уйдешь,Если ты меня покинешь, —О тебе напомнит дождь,Летний дождь и сумрак синий.

Потому что под дождемМы, счастливые, ходили.И гремел над нами гром,Лужи ноги холодили.

Даже если ты уйдешь,Если ты меня покинешь, —Прокляну тебя… И всё жТы останешься богиней.

Ты останешься во мне,Как икона в Божьем храме.Словно фреска на стене,Будто розы алой пламя.

И, пока я не умру,Буду я тебе молиться —По ночам и поутру, —Чтоб хоть раз тебе присниться.

Чтоб проснулась ты в слезахИ, как прежде, улыбнулась…Но не будет знать мой прах,Что любимая вернулась.

«Я иногда спохватываюсь вдруг…»

Юрию Папорову

Я иногда спохватываюсь вдруг:Уходят годы – сделано так мало!А жизнь меня и била, и ласкала.Но оглянуться вечно недосуг.

И суета – как океан за бо́ртом…У каждого из нас такой режим,Что мы сперва принадлежим заботам,А уж потом себе принадлежим.

И как бы ни сложилась жизнь вначале,И что б ни ожидало нас потом, —Благословляю все ее печали,Рассвет и вечер за моим окном.

Вирус подхалимства

Не каждый этот вирус одолел.И, заболев, мы прячем взгляд стыдливо.Седой солдат, что был в атаках смел,Пасует перед лестью подхалима.

Боюсь, и в нас коварный вирус дремлет…И только совесть – наш иммунитет.А может, в чем-то виновато время,Простуженное сквозняками бед?

И где Пастер, что вновь придет, неистов?И позабыв о горестях своих,Необратимый вирус подхалимстваПривьет себе, чтобы убить в других.

Беловежская пуща

Изба смотрела на закат,Дыша озерной сыростью.Здесь жил великий мой собрат,Волшебник Божьей милостью.

Он околдовывал зарю,Купавшуюся в озере.Он ей шептал:– Я повторюТвое виденье в образе…

Но, чьим-то именем томим,Не помнил об обещанном,Заря, обманутая им,Бледнела, словно женщина.

И погружался мир во тьму.И сквозь его виденияЯвлялась женщина ему.А может, только тень ее.

Не говорила, не звала,Лишь грустно улыбалась.Наверно, Музою былаИ потому являлась.

Письмо другу

У нас еще снег на полях —У вас уже шум в тополях.

У нас еще ветер и холодИ нету на солнце надежд.И кажется пасмурным городОт темных и теплых одежд.

У вас уже всё по-другому:Струится с небес синева,И каждому новому домуК лицу молодая листва.

У нас еще пашня, что камень,И бродит в лесу тишина…Пошли мне улыбку на память!С нее и начнется весна.

«Ты моложе моих дочерей…»

Ты моложе моих дочерей…Потому мне так горькоИ грустно,Что в душе несмышленной твоейПросыпается первое чувство.

Ты моложе моих дочерей…На влюбленность твою не отвечу.Только утроУ жизни твоей,А в моейУже близится вечер.

Не казни в себе эту печаль.Без меня свои праздники празднуй.Говорю тебе тихо:«Прощай…»,Не успев даже вымолвить:«Здравствуй…»

«Я иногда хочу быть одинок…»

Я иногда хочу быть одинокСреди людей —Как тайна между строк.Не надо мне тогда застольных фраз,Чужого понимания и вздоха.Я одинок,Как вечно одинокаВселенная, глядящая на нас.

Я одинок,Как одинок цветок,Когда его срывают и уносят.Я одинок,Как одинока осень,Когда последний падает листок.

Тверское воспоминание