Генри Лонгфелло - Генри Лонгфелло. Песнь о Гайавате. Уолт Уитмен. Стихотворения и поэмы. Эмили Дикинсон. Стихотворения. Страница 14

Гайавата и Жемчужное Перо

На прибрежье Гитчи-Гюми,Светлых вод Большого Моря,Вышла старая Нокомис,Простирая в гневе рукуНад водой к стране заката,К тучам огненным заката.

В гневе солнце заходило,Пролагая путь багряный,Зажигая тучи в небе,Как вожди сжигают степи,Отступая пред врагами;А луна, ночное солнце,Вдруг восстала из засадыИ направилась в погонюПо следам его кровавым,В ярком зареве пожара.

И Нокомис, простираяРуку слабую к закату,Говорила Гайавате:«Там живет волшебник злобныйМеджисогвон, Дух Богатства,Тот, кого Пером ЖемчужнымНазывают все народы;Там озера смоляныеРазливаются, чернея,До багряных туч заката;Там, среди трясины мрачной,Вьются огненные змеи,Змеи страшные, Кинэбик!То хранители и слугиМеджисогвона-убийцы.

Это им убит коварноМой отец, когда на землюОн с луны за мной спустилсяИ меня искал повсюду.Это злобный МеджисогвонПосылает к нам недуги,Посылает лихорадки,Дышит белой мглою с тундры,Дышит сыростью болотных,Смертоносных испарений!

Лук возьми свой, Гайавата,Острых стрел возьми с собою,Томагаук, Поггэвогон[56],Рукавицы, Минджикэвон,И березовую лодку.Желтым жиром Мише-НамыСмажь бока ее, чтоб легчеБыло плыть ей по болотам,И убей ты чародея,Отомсти врагу Нокомис,Отомсти врагу народа!»

Быстро в путь вооружилсяБлагородный Гайавата;Легкий челн он сдвинул в воду,Потрепал его рукою,Говоря: «Вперед, пирога,Друг мой верный и любимый,К змеям огненным, Кинэбик,К смоляным озерам черным!»

Гордо вдаль неслась пирога,Грозно песню боевуюПел отважный Гайавата;А над ним Киню[57] могучий,Боевой орел могучий,Вождь пернатых, с диким крикомВ небесах кругами плавал.

Скоро он и змей увидел,Исполинских змей увидел,Что лежали средь болота,Ежась, искрясь средь болота,На пути сплетаясь в кольца,Подымаясь, наполняяВоздух огненным дыханьем,Чтоб никто не мог проникнутьК Меджисогвону в жилище.

Но бесстрашный Гайавата,Громко крикнув, так сказал им:«Прочь с дороги, о Кинэбик!Прочь с дороги Гайаваты!»А они, свирепо ежась,Отвечали ГайаватеСвистом, огненным дыханьем:«Отступи, о Шогодайя!Воротись к Нокомис старой!»

И тогда во гневе поднялМощный лук свой Гайавата,Сбросил с плеч колчан — и началПоражать их беспощадно:Каждый звук тугой и крепкойТетивы был криком смерти,Каждый свист стрелы певучейПеснью смерти и победы!

Тяжело в воде кровавойЗмеи мертвые качались,И победно ГайаватаПлыл меж ними, восклицая:«О, вперед, моя пирога,К смоляным озерам черным!»

Желтым жиром Мише-НамыОн бока и нос пирогиГусто смазал, чтобы легчеБыло плыть ей по болотам.И до света одинокоПлыл он в этом сонном мире,Плыл в воде, густой и черной,Вековой корой покрытойОт размытых и гниющихКамышей и листьев лилий;И безжизненно и мрачноПеред ним вода блестела,Озаренная луною,Озаренная мерцаньемОгоньков, что зажигаютДуши мертвых на стоянкахВ час тоскливой, долгой ночи.

Белым месячным сияньемТихий воздух был наполнен;Тени ночи по болотамДалеко кругом чернели;А москиты ГайаватеПели песню боевую;Светляки, блестя, кружились,Чтобы сбить его с дороги,И в густой воде Дагинда[58]Тяжело зашевелилась,Тупо желтыми глазамиПоглядела на пирогу,Зарыдала — и исчезла;И мгновенно огласилосьВсе кругом стозвучным свистом,И Шух-шух-га издалекаС камышового прибрежьяВозвестила громким крикомО прибытии героя!

Так держал путь Гайавата,Так держал он путь на запад,Плыл всю ночь, пока не скрылсяС неба бледный, полный месяц.А когда пригрело солнце,Стало плечи жечь лучами,Увидал он пред собоюНа холме Вигвам Жемчужный —Меджисогвона жилище.

Вновь тогда своей пирогеОн сказал; «Вперед!» — и быстро,Величаво и победноПронеслась она средь лилий,Чрез густой прибрежный шпажник.И на берег ГайаватаВышел, ног не замочивши.

Тотчас взял он лук свой верный,Утвердил в песке, коленомНадавил посерединеИ могучей тетивоюЗапустил стрелу-певунью,Запустил в Вигвам Жемчужный,Как гонца с своим посланьем,С гордым вызовом на битву:«Выходи, о Меджисогвон:Гайавата ожидает».

Быстро вышел МеджисогвонИз Жемчужного Вигвама,Быстро вышел он, могучий,Рослый и широкоплечий,Сумрачный и страшный видом,С головы до ног покрытыйУкрашеньями, оружьем,В алых, синих, желтых красках,Словно небо на рассвете,

В развевающихся перьяхИз орлиных длинных крыльев.«А, да это Гайавата! —Громко крикнул он с насмешкой,И, как гром, тот крик раздался. —Отступи, о Шогодайя!Уходи скорее к бабам,Уходи к Нокомис старой!Я убью тебя на месте,Как ее отца убил я!»

Но без страха, без смущеньяОтвечал мой Гайавата:«Хвастовством и грубым словомНе сразишь, как томагавком;Дело лучше слов бесплодныхИ острей насмешек стрелы.Лучше действовать, чем хвастать!»

И начался бой великий,Бой, невиданный под солнцем!От восхода до заката —Целый летний день он длился,Ибо стрелы ГайаватыБесполезно ударялисьО жемчужную кольчугу.Бесполезны были дажеРукавицы, Минджикэвон,И тяжелый томагаук:Раздроблять он мог утесы,Но колец не мог разбить онВ заколдованной кольчуге.

Наконец перед закатом,Весь израненный, усталый,С расщепленным томагавком,С рукавицами, в лохмотьяхИ с тремя стрелами только,Гайавата безнадежноНа упругий лук склонилсяПод старинною сосною;Мох с ветвей ее тянулся,А на пне грибы желтели —Мертвецов печальных обувь.

Вдруг зеленый дятел, Мэма[59],Закричал над Гайаватой:«Целься в темя, Гайавата,Прямо в темя чародея,В корни кос ударь стрелою:Только там и уязвим он!»

В легких перьях, в халцедоне,Понеслась стрела-певуньяВ тот момент, как МеджисогвонПоднимал тяжелый камень,И вонзилась прямо в темя,В корни длинных кос вонзилась.И споткнулся, зашаталсяМеджисогвон, словно буйвол,Да, как буйвол, пораженныйНа лугу, покрытом снегом.

Вслед за первою стрелоюПолетела и вторая,Понеслась быстрее первой,Поразила глубже первой;И колени чародея,Как тростник, затрепетали,Как тростник, под ним согнулись.

А последняя взвиласяЛегче всех — и МеджисогвонУвидал перед собоюОчи огненные смерти,Услыхал из мрака голос,Голос Погока призывный.Без дыхания, без жизниПал могучий МеджисогвонНа песок пред Гайаватой.

Благодарный ГайаватаВзял тогда немного кровиИ, позвав с сосны печальнойДятла, выкрасил той кровьюНа головке дятла гребеньЗа его услугу в битве;И доныне Мэма носитХохолок из красных перьев.

После, в знак своей победы,В память битвы с чародеем,Он сорвал с него кольчугуИ оставил без призораНа песке прибрежном тело.На песке оно лежало,Погребенное по пояс,Головой поникнув в воду,А над ним кружился с крикомБоевой орел могучий,Плавал медленно кругами,Тихо, тихо вниз спускаясь.

Из вигвама чародеяГайавата снес в пирогуВсе сокровища, весь вампум,Снес меха бобров, бизонов,Соболей и горностаев,Нитки жемчуга, колчаныИ серебряные стрелы —И поплыл домой, ликуя,С громкой песнею победы.

Там к нему на берег вышлиПрестарелая Нокомис,Чайбайабос, мощный Квазинд;А народ героя встретилПляской, пеньем, восклицая:«Слава, слава Гайавате!Побежден им Меджисогвон,Побежден волшебник злобный!»

Навсегда остался дорогГайавате дятел, Мэма.В честь его и в память битвыОн свою украсил трубкуХохолком из красных перьев,Гребешком багровым Мэмы,А богатство чародеяРазделил с своим народом,Разделил, по равной части.

Сватовство Гайаваты