Любовь Тильман - Послесловия Страница 14

И пусть длинный дождь травы жухлые мочит,

И голые ветви блестят, как литые,

Мать Осень нам добрую Зиму пророчит,

Наполнив до края свои кладовые.

***

Меж деревьями кружится

Удивительная птица

С рыже-огненным пером,

Между кронами, стволами,

То мелькнёт под облаками,

То промчится рядом с нами,

Землю обметя хвостом.

Яблоки в садах сбивает,

В поле зёрна просыпает,

Не пытайся изловить.

Кто увидит – онемеет.

Лишь чудак поймать сумеет

– В клетку красок заключить.

***

Листая водоёмов рябь,

В свои права вступил октябрь.

И ветер, жёлтою листвой,

Скользит по зорьке огневой.

В полях разор и неуют,

Дожди сквозь хмурость неба льют.

Деревья, сбросив свой наряд,

В лесах, гравюрами стоят.

Бредём, промокшие, с тобой:

Глянь – моховик! А вот второй!

Да здесь их «хоть коси косой»!

И пахнет прелою листвой!

Ты впереди и, по следам,

Моховики и тут и там!

И свято верится Душе,

Что «с милым Рай и в шалаше».

***

То ли солнце плачет.

То ли дождь смеётся.

Ветер листья тащит.

И кружит, и вьётся…

В жизни и в природе

Увяданье, тленье…

В сердце, как в погоде,

Странное томленье.

Улетают птицы.

Отцветают травы.

Грани и границы –

Лишь ума забавы.

Зёрнышко тугое,

Цветом прорастает.

Всё одно в другое

Тихо истекает.

Надо лишь пробраться

Сквозь златые сны.

Надо лишь дождаться

Снега и весны.

…

Камушком… травинкой…

Слова сердцевинкой…

***

Осень землю готовит для будущих радостных вёсен,

Чтобы семя не мёрзло, плотно кроет опавшей листвой,

На отмершие сучья дубов, берёз, ясеней, сосен…

Насылает десант разрушителей – дружный, грибной.

Их, с огромною радостью, белки, зайцы, сурки… обнаружат.

Всё продумано в планах грандиозных, глобальных её.

И они, в свою очередь, храму природы послужат,

Чтобы зиму могло продержаться лесное зверьё.

Одевай же рюкзак, и айда со мной в лес за грибами.

Их засолим, засушим… и будем зимой вспоминать,

Как шуршали нам листья осенними яркими днями,

И как сладко желалось вместе с ними кружить и сгорать…

***

Спи мой милый, засыпай.

Осень снимет урожай.

Под последний ветра стон,

Наступает белый сон.

Белый дом, и белый двор,

И дорога, и забор,

Льдинкой белою вода,

Побелели провода.

Столько снега намело.

Всё вокруг белым-бело.

Где-то там, сквозь снегопад,

Твой смешливый нежный взгляд.

***

Осень. Дождики. Пора.

Гонит ветер со двора

Обрыжевшую листву,

Красит в тучи синеву.

Отчего ж мне не грустится?

Что мне дома не сидится?

Я открою вам секрет,

Отчего покоя нет:

Там, под ёлками, дубами…

Лес наполнился грибами!

Телефонов перезвон –

Начался грибной сезон!

***

Жизнь холодА не в силах превозмочь.

В природе царствуют желтение… листание.

Стекает осень. День уходит в Ночь.

Уходит в тихий сон существование.

Трепещет лист, чуть тронут желтизной.

Слабеет черенок, все связи руша.

А дерево, весной, оденется листвой,

И снова будет птичьи трели слушать.

И осень, как заботливая мать,

Чтоб всё не вымерзло суровою зимой,

Спешит с него все листья обобрать,

Укутать землю прелою листвой.

И, воплощая жизни времена,

Вновь прорастут сквозь листья семена.

***

Май с улыбкой встречал июнь

Жёлто солнечными цветами,

Что, созрев, разлетались, лишь дунь,

Легкокрылыми семенами.

И казалось, столь долги они,

Тридцать дней летних, как фонтанчики…

Разлетелись июньские дни,

Словно звёздочки – одуванчики.

Жарким мёдом гудит июль.

По колосьям волну гоняя…

И от солнечных ярких пуль,

Зрелость летняя – золотая.

Скоро осень придёт дождём,

Грустной прелостью увяданья…

Всё опять повторится в нём -

– малом глобусе Мирозданья.

***

Не пойму я, что за логика такая,

Или так террору полагается,

Что своим убийцам потакая,

Обвиняет тех, кто защищается?!

По жилым кварталам бьют без цели,

Танцплощадки и автобусы взрывают.

А затем, забившись плотно в щели,

На весь мир вопят: «Нас убивают!»

Из-за спин детей, грозят войною,

Обвиняя мир во всех пороках,

Возмущаясь, что воюют со страною,

А она не хочет умирать до срока.

***

Я – зеркало! Я ваших дел

Почти немое отраженье.

Молчать и слушать мой удел,

И ваше повторять движенье.

Вот вы скривили хищно рот,

Чуть влево талию прогнули,

Согнулись в полуоборот,

Ехидно грубо подморгнули…

Для вас я ни добро, ни зло…

Без прав любить и ненавидеть…

Смотря в холодное стекло,

Себя желаете лишь видеть.

А если мне противно зреть

Все ваши позы и кривлянье!

Во мне грохочет, словно медь,

Неистребимое желанье!

Наступит день! И я решусь!

Вам на движенье не отвечу!

Пусть безвозвратно расшибусь,

Из рамы к вам шагну навстречу!

Миг будет сладок, словно мёд:

Вдруг побелевшее обличье!

И вопль, что навсегда взорвёт

Тупое ваше безразличье!

И ночь вам станет не мила!

И страх тоской наполнит сердце!

И, проходя сквозь зеркала,

Вы побоитесь в них глядеться!

***

Эти странные дней течения.

Ничего не понять заранее.

Вслед за спешкою, повторения,

Нескончаемые ожидания.

Мы, в тисках обусловленной срочности,

Отложив все дела, намаялись,

Устраняя чужие неточности,

А они даже не покаялись.

Трудно им побороть зевоту,

Не сойдёт дрёма с их лица,

Им ведь платят не за работу,

А за то, что они на ней числятся

***

Меня как будто нет на свете.

Да разве ж я за всё в ответе?!

Всемирный заговор. Молчание.

Вновь сердце холодит отчаянье.

В нём словно бы скребутся кошки.

Мне не собрать общений крошки.

Сквозь масок «доброе» обличие,

Одно сплошное безразличие.

***

Всяк проводник в своих порталах.

Един во многих на Планете:

Кто толчёт воду в сериалах,

Кто зависает в интернете,

Кто вверх, по головам и трупам,

Лишь собственных богатств на страже…

Цехами, кастами, по группам…

Так было, есть и будет также.

***

Хватает доблести, и честь….

Вот лишь не знаю – кто я есть?!

Еврейка! С Украиной в сердце!

И с неприкаянной Душой!

Мне не на кого опереться.

В стране приёмной и родной -

Всё одинаково чужая…

Какая же из них какая?

И сердце плачет всё: домой!

А дома нет! Есть боль без края!

***

Мы все солдаты, в этом бренном мире.

Воюем за сухарь, и за кровать…

А мне так не хотелось воевать,

Вот и живу теперь в чужой квартире,

Не зная, кто: враги вокруг, друзья…

Воюя хоть за крошку сухаря.

***

Пустые слова и чужие дела…

История мчит, закусив удила.

Отнюдь не игрок в этих игрищах я.

Залогом в них жизнь, к сожаленью моя,

Моя, и народа всего моего,

Где нет виноватого ни одного.

Ведь должен же быть хоть клочочек земли,

Где б выстроить дом себе люди смогли.

И чтоб никогда, ни один негодяй,

Их внукам не гавкал: «Домой уезжай!»,

И много обидных, неправедных слов…

В том месте, где был их родительский кров.

***

Несмотря на опыт, сквозь столетие,

Здравому рассудку вопреки,

Каждый верит в личное бессмертие,

Иль в бессмертье собственной строки.

Но воруют Души проповедники,

И воруют строчки рифмачи,

Богатеют воры и посредники,

За забралом ханжеских личин.

Мы ж не идиоты, что ж так верится

В сказки за пределом снов и дней?!

Всё на нет размелет жизни мельница,

Просто… так немного легче в ней.

***

Виновны сами мы в насилии теней.

Черта характера, как видно, есть такая.

Мы увязаем в сотнях мелочей,

Ответственности ношу принимая.