Фьезоланские нимфы - Боккаччо Джованни Страница 14

CLXXXIII«Богиня, что над небом и землеюВсех выше властью мощною своей,Краса-Венера — сын Амур с тобоюСражает души и сердца людей,-Бегу к тебе с сердечною мольбою,О, не отвергни же мольбы моей,Благослови — и счастье мне содеешьТы, что сердцами всех живых владеешь!CLXXXIVО, знаешь ты, с готовностью какоюСтрелу Амура принял в сердце яВ день, как узрел Диану пред собоюС толпою нимф изящной у ручья,Тогда же; как страданьем и тоскоюОтозвалась в груди стрела твояПо девушке стыдливой, столь прекрасной,Что лик ее в душе остался страстной,CLXXXVА после — что я вынес за терзанья,Приятые покорно за нее,Что за томленья, что за воздыханья, —Нх видит ясно веденье твое!И как Фортуна все мои желаньяПрезрела, отравив мне бытие, —Свидетели леса: объятый ими,Я их наполнил воплями моими.CLXXXVIЕще — лицо мое изобличаетВполне, что сталось с жизнию моей,Как безысходно в пламени сгорает,Как скоро смерть конец положит ей;От всех твоих обид она спасает,Коль с помощью не поспешишь своей.И если не пошлешь целенья боли,От смерти жду конца моей неволи.CLXXXVIIТы полагала первое началоМоим терзаниям, когда, с сынкомРодным явясь в виденье, мне сказала,Чтоб смело к цели шел своим путем,И, молвив так — ты знаешь, — обещалаНевдолге увенчать любовь концомБлагим. Потом я, раненый, покинутНа ложе мукам, что досель не минут.CLXXXVIIIИ вот — твоим я словом обнадежен,Всю душу предал ей — любви моей:Мне твой завет — я верил — непреложен.И раз ее нашел, увиден ей,Но вмиг ее сомненьем уничтожен:Дика, жестока, ринулась быстрейСтрелы прочь от меня — стрелы летучей,Из лука пущенной рукой могучей.CLXXXIXЯ не нашел молений и прельщений,Чтоб хоть взглянула бы издалека;Ничто ей, видно, не было презренней,Чем жизнь моя. Как пес борзой, легка,Поняв, что из последних напряженийБегу за нею, — вдруг, дерзка, дика,Вмиг обернулась, на меня взглянулаИ крепкою рукой копье метнула.СХСТогда — богиня, видишь ты, — разящийУдар бы этот мне смертелен был,Когда бы ствол, передо мной стоящий,Собой удара не остановил.И скрылась в горы. Я в тревоге вящейПокинут, одурачен и уныл.Ее не видел больше. Все ищу я,С тех пор один стеная и тоскуя.CXCIТебе, богиня, всеми я мольбамиМолю, доступными сынам земли:Поникнуть милосердными очамиНа жизнь страдальную благоволиИ сына милого с его стреламиСкорее в сердце Мензолы пошли,Чтоб и она страдала и горелаЛюбовным пламенем, как я, всецело.CXCIIА если нет на то благоволенья,Молю, когда достигнет жизнь мояПредела, пусть замедлятся мгновеньяПоследние земного бытия:Да видит смерть мою, ее томленьяВозлюбленная милая моя;Хоть не была б ей смерть моя утехой,Как жизнь теперь стоит одной помехой».CXCIIIРечь Африко едва остановилась,Как он увидел, на костер дивясь:Малейшая в нем головня светилась,Овца в огне внезапно поднялась —И часть одна с другой соединилась —И ожила, и, не воспламенясь,С блеяньем громким прямо постояла,И загорелась, и в огонь упала.CXCIVТак чудо разогнало все сомненья,И Африко не мог не зарыдать;Венера, понял он, его моленьяБлаговолила ласково принять,Что возносил он, полн благоговенья.Он стал ей благодарность воссылать,Увидя в чуде том знаменованье,Что кончиться должно его страданье.CXCVИ так как уж почти что закатилсяЛик солнечный, чуть видный над землей,Все стадо он собрать поторопилсяИ тотчас же погнал его домой.Он даже весь в лице переменился,Повеселел. Пришел под кров родной —Тут и отец, и мать его встречают,И лица их от радости сияют.CXCVIКогда же небо звезды осиялиИ ночь пришла, тогда они втроемПоужинали вместе, поболталиО всяких новостях, о том, о сем;К тому душа и сердце но лежалиУ Африко: скучал он их житьем.И вот пошел он спать уединенный,Надеждой, новой думой увлеченный.